Притяжение Андроникова

Шелухина Е. Н.

Я не буду говорить о наших многочисленных встречах. Достаточно, что я ему посвятил несколько стихотворений. Я не отношусь к тем стихотворцам, которые обязательно стихотворения посвящают всем своим друзьям. Но Ираклию стихи сами пришли. Это не посвящение «И. А.» или «Ираклию Андроникову». А просто о нём написанные стихи.

Первое стихотворение ему посвятил не с похвалой, а критикой. Я у него дома был, я у него на даче был. Он обещал в Дагестан приехать, но вместо Дагестана почему-то попал в Казахстан и оттуда телеграмму прислал. Я ему писал в стихах: «Так Лермонтов не мог бы поступить!» – и пригласил на Кавказ, чтобы поговорить о бурных днях Кавказа, побеседовать, побывать в тех горах, которые Лермонтов любил. А Ираклий нам целый мир Лермонтова открыл.

Второе стихотворение касается Пушкина. Андроников ежегодно возглавляет делегации Союза писателей, является инициатором Пушкинских праздников. Он каждый год меня звал на Пушкинские праздники, но я ни разу не мог поехать туда. И я думал потом: к Пушкину нельзя толпой ездить, надо поодиночке ездить. Пушкин сам не любил шум, суету. И я всё это в стихотворении ему

написал.

1978

Поговорим о бурных днях Кавказа

Ираклию Андроникову

Вернее дружбы нету талисмана, Ты слово дал приехать на Кавказ. Я ждал тебя в долине Дагестана, Когда еще апрель бурлил у нас. Но вот письмо доставила мне почта, И, прочитав твое посланье, я Узнал разочарованно про то, что В степные ты отправился края. Всегда хранивший верность уговорам, Я в мыслях стал поступок твой судить. Вздыхая, думал с грустью и укором: «Так Лермонтов не мог бы поступить!» Снега венчают горную округу, Полдневный жар переполняет грудь. Я отпускаю грех тебе, как другу, И говорю: «Приехать не забудь!» На черных бурках мы под сенью вяза, Присев бок о бок с облаком седым, Поговорим о бурных днях Кавказа, О подвигах с тобой поговорим. Покой и мир царят в любом ауле, И дух былой мятежности угас. Отчаянных, как некогда, под пули Поэтов не ссылают на Кавказ. Исполненные чести секунданты Остались жить в преданиях отцов. И ныне оскорбленные таланты Не требуют к барьеру подлецов. И стихотворцы странствуют по свету, Но чтобы взмыть над гребнями эпох, Иному недостаточно поэту И лермонтовских жизней четырех. Пока петух не пропоет три раза, Давай, Ираклий, рядом посидим, Поговорим о бурных днях Кавказа, О подвигах давай поговорим. Не скажем о Ермолове ни слова И предпочтем ему, как земляка, Опального и вечно молодого Поручика Тенгинского полка. 1966

Ответ Ираклию Андроникову на приглашение с группой поэтов поехать в Михайловское

Благодарю, Ираклий, что меня По старой дружбе ты не забываешь И к Пушкину поехать приглашаешь По случаю торжественного дня. Но стоит ли, Ираклий, для речей Врываться нам в Михайловское с шумом, Где он творил, где предавался думам, Где в тишине был слышен треск свечей? Хозяин дома окна закрывал, Чтоб слуха не тревожили сороки, Когда роиться начинали строки И с неба ангел стремя подавал. Со школьных лет до роковой черты Весь век стихами Пушкина мы бредим. Давай с тобой вдвоём к нему поедем, Служенье муз не терпит суеты. Не знаешь ли, Ираклий, почему Я вспоминаю нынче постоянно О том, как Пущин тихо и нежданно Примчался на свидание к нему? Давай с тобою Пушкина почтим И, не сказавши жёнам и соседям, В Михайловское тайно мы уедем И головы седые преклоним. 1979

ИРАКЛИЙ АБАШИДЗЕ. Последний из могикан

Нас связывали долгие годы нежной дружбы. Ираклий – мой тезка, был, естественно, близок и с многими грузинскими литераторами. Всем сердцем, всей душой всегда воспринимал он успехи нашей литературы и искусства. Помню, с каким вниманием он воспринял палестинскую экспедицию грузинских деятелей в 1960 году и находку фрески Шота Руставели в Иерусалиме. А в 1966 году, когда отмечался юбилей нашего великого грузинского предка, он приехал на торжества. Немало вдохновенных слов посвятил Андроников

бессмертной поэме Руставели «Витязь в тигровой шкуре».

Кстати, этот праздник в Грузии и навел его на мысль об ежегодных торжествах, посвященных Пушкину. Он стал одним из организаторов встреч в Михайловском. А впоследствии приложил немало сил, чтобы отмечать Дни Лермонтова на его родине – в Тарханах. Ираклий всегда был для меня примером человека с неутомимой энергией, невероятной работоспособностью. Он обладал феноменальной памятью, был от природы артистичным. Андроников – несравненный мастер устного рассказа, это и новатор, исследователь творений Лермонтова и Пушкина. Он немало писал и рассказывал о своих соотечественниках – Георгии Леонидзе, Тициане Табидзе, Симоне Чиковани… С большой теплотой отзывался он и о моих стихах.

Андроников был неутомимым проводником для миллионов людей по лабиринтам отечественной литературы и культуры… Он был один из последних могикан, и потомки всегда будут благодарны ему за подвижнический труд, сделавший нас духовно богаче.

1990

ЛЮДМИЛА БЕЛЯЕВА. Ираклий Андроников в Пушкинском Заповеднике

«Что привело нас сюда, на этот ещё небывалый праздник – Всесоюзный праздник поэзии на Псковской земле? Любовь к Пушкину! Любовь вечная и всегда новая. Любовь благодарная и нежная, возвышенная и необыкновенно простая в своём бесконечно естественном ощущении Пушкина как живого, знакомого нашего человека и величайшего из поэтов, недосягаемо совершенного в своём творчестве, и поэта глубоко современного, способного и сегодня ответить на тысячи наших душевных вопросов» [7] .

7

Андроников И. Л. Солнце русской поэзии // Литературная Россия. Спец. вып., 1967. 2–9 июня.

Пушкинский уголок… Пушкиногорье… Это заповедное место, поражающее неброской, но притягательной красотой природы северо-запада России, имеет замечательное свойство – привлекать неравнодушных, творческих, талантливых умом и душой. Любой человек, побывавший здесь, осознавший, что это земля, по которой ступал один из величайших людей не только России, но и мира, ощущает сопричастность чувствам и мыслям гения. Тот, для кого творчество – профессия или неотъемлемая часть жизни, чувствует прилив сил, желание двигаться вперёд, талант его обретает новые грани, изумляющие и восхищающие публику.

Ираклий Луарсабович Андроников приехал сюда уже хорошо известным писателем, литературоведом, мастером устного рассказа, заслуженным деятелем искусств РСФСР, доктором филологических наук. Но для тысяч людей, особенно жителей Пушкиногорья, он стал одним из вдохновителей и создателей старейшей традиции нынешнего Пушкинского Заповедника – Пушкинского праздника поэзии.

Традиция этого праздника, возникшая ещё до революции, с появлением первого музея А. С. Пушкина, развивалась в советские годы, окрепла в послевоенное время, начинаясь с 1945–1949 годов. Растущий интерес к мемориальным местам, к празднику в Михайловском зародил мысль сделать его общесоюзным, всенародным. С инициативой его проведения выступили Союз писателей СССР и псковские областные руководящие органы, широкая советская общественность. При Союзе писателей СССР был создан постоянный комитет, его и возглавил Ираклий Луарсабович Андроников. С 1967 года народный праздник в Михайловском стал Всесоюзным Пушкинским праздником поэзии. В собрании Пушкинского Заповедника хранятся документальные свидетельства – фотографии, фрагменты кинохроники, периодические издания. Они могут рассказать, как всё начиналось.

Осуществить задуманное было не так просто. Необходим был человек, умеющий не просто организовать большое мероприятие, но сделать его постоянным, народным, значимым, истинно праздничным. Выбор Ираклия Луарсабовича на должность председателя комитета стал счастливым. «И, как сказал Гейченко <директор Пушкинского Заповедника>, Андроников „умел призвать”, объединить многочисленных гостей праздника на поэтической поляне, что у околицы Михайловского. Он органично вовлекал многотысячную аудиторию в „соучастники” праздника: „Товарищи! Оглянитесь! Посмотрите вокруг себя! Подумайте…” Он вызывал у благодарных слушателей чувство доброжелательности: „Потому что именно вы – доказательство народности Пушкина. Вы пришли. Без зова… Движимые чувством любви, благодарности, ощущения близости Пушкина…” Он заставлял сопереживать: „Вы пришли… со стремлением ощутить его в этих местах как живого. Здесь в Михайловском, как, может быть, нигде, чувствуется его присутствие, реальность его жизни среди нас… столь единодушно нами любимой, столь единодушно понимаемой нами…”» [8] .

8

Агеева Л., Лавров В. Хранитель. Л., 1990. С. 309–310.

Несмотря на основательную подготовку к празднику, Ираклий Луарсабович очень переживал – каким он будет, этот первый поэтический форум. „…Мы выезжали в Псков и Михайловское, вместе с московскими товарищами старались предусмотреть все возможные варианты проведения этого небывалого ещё торжества. Сколько будет народу? Каков прогноз погоды? Какие книги будут продаваться во время праздника? Как увеличить пропускную способность дорог? Понятно, что гостей будет множество, но сколько – никто не знает» [9] .

9

Там же. С. 308.