Притяжение
Шрифт:
– Жаль, что мы возвращаемся домой. Здесь очень красиво и хорошо…
– Мы можем задержаться, – неожиданно для себя сказал Амир.
– Я не могу, - растерялась Соня, - у меня Сережа… И лекции, которые мне нельзя пропустить. Извините…
Амир хмыкнул. В этом тоже была вся Соня. Она ему запросто могла предпочесть брата или какую-нибудь заумную книжку. Нет, он знал, что сможет заставить ее передумать, заманив в сети соблазна, но не хотел. Ему было интересно, как скоро она сама
Они еще долго бродили по лесу, пока голод не вышел на первый план. Уставшие и немного продрогшие, вернулись домой. Карина уснула рано, начав клевать носом еще за ужином, и отец сам отнес ее в кровать.
– Я тебя люблю, папочка, - невнятно пробормотала девочка, зевая.
– Я тебя тоже люблю…
Конечно, он хотел сына. Но когда родилась дочь… нисколько не пожалел. Сначала нянька, потом лялька. Так, кажется, говорят. Амир не сомневался, что следом родится сын, да не один. На этот счет он не волновался. Ему неоткуда было знать, что все его планы пойдут псу под хвост.
Амир накрыл дочь одеялом и вышел за дверь. Соня плескалась в ванной. Он миновал коридор и прошел на веранду. Глядя на зависшие в небе звезды, здесь хорошо думалось. Если верить врачам, Имана приходит в себя. Её анализы в норме. Все анализы! В том числе и на инфекции, передающиеся половым путем. Амир безрадостно хмыкнул. Похоже, его угрозы возымели действие. Может быть, она и правда ни с кем не спала в последнее время. Ему же было достаточно того, что Имана таскалась до брака. Каримов так и не простил жене, что не стал для нее первым, что, безусловно, предполагалось.
Он думал о том, что будет делать дальше. Как жить? Куда двигаться? Простить жену он не сможет. Как и уважать. Но ему нужны наследники. Нужна картинка… Сможет ли он не думать о прошлом и попытаться начать все заново? Если и Имана постарается? Если до нее в кои веки дойдет? Если она станет нормальной мамой их дочери? Сможет?!
И как ему, в таком случае, быть с Софией?
В кухне загорелся свет. Амир отбросил прочь сомнения и зашел в дом. Соня мыла посуду, оставшуюся после ужина, и не слышала его шагов ровно до того момента, пока он не подошел к ней вплотную. Жар дыхания опалил затылок. Сильные неумолимые руки легли на живот. Медленно, завораживающе поглаживая. Гипноз…
– Мы вчера остановились на самом интересном… - он дышал часто-часто, обжигая вздохами затылок и шею Сони, так что, казалось, еще немного, и волосы бы начали тлеть.
– Извините…
– Ты мне еще долго выкать будешь, а, София Ковалевская? – спросил, ведя носом по ее полыхающей щеке.
– Нет… Нет! Я не буду…
– Правильно. Ну же, вспоминай… Амир…
– Амир…
Он развернул ее на сто восемьдесят градусов и запрокинул голову, намотав волосы на руку, как давно хотел. Обжег взглядом.
–
– Что именно? – взволнованно уточнила Соня, пришпиленная к его телу его же тяжелой рукой, и облизала губы. Амир тихо выругался. Скользнул вверх по спине, теснее ее прижимая. С силой обрушился на ее рот. Терзая своим и лаская.
– Я несвободен. Так будет всегда. Это ты понимаешь? – прорычал так, что она с трудом разобрала слова.
– Я… да. Наверное, да, – бормотала Соня, дезориентированная и сбитая с толку.
– Хорошо. Потому что дороги назад не будет!
Бешено целуясь, они переместились в комнату Амира. Он больше не был ласковым, его захватила страсть. Тишину разорвал стон, и Каримов с удивлением понял, что это стонет он сам – рычит нетерпеливо. Он обхватил запястья Сони и, запрокинув руки за голову, впился в ее сладкую грудь. Все исчезло, все потерялось, осталась только необходимость быть с ней. В ней…
И она этого хотела. Сдавленно стонала, бестолково шаря руками по его одежде. Амир сам стащил через голову поло, раздел ее. Отстранился ненадолго, сел между её ног на колени, окидывая тлеющим взглядом. Возбужденные соски налились и вытянулись, мышцы живота мелко-мелко подрагивали, а лепестки между идеально длинных ног влажно поблескивали. Ее взгляд был прикован к его плоти.
– Я обрезан, – на всякий случай сказал Амир и, сдерживая рвущегося изнутри зверя, расположился между Сониных бедер. Он станет ее первым мужчиной. Первым… Он постарается, чтобы всё прошло гладко. Сцепив зубы, Амир ласкал ее до одурения, то подводя к черте, то отбрасывая назад, пока Соня не взмолилась продолжить. Тогда он одним мощным толчком вошел в неё и замер в глубине, задыхаясь. Не способный вернуть контроль и проснувшуюся дикость. Медленное движение назад, отдающееся легкой болью – полное погружение.
– Все хорошо?
– спросил заплетающимся языком.
– Нет… Нет, я не могу… с этим что-то нужно сделать… - бессвязно бормотала Соня, отчаянно ерзая…
Ну, конечно, надо… Сейчас, маленькая, сейчас…
Лаская пальцами уплотнившийся бугорок, и ритмично двигая тазом, Амир таки заставил боль отступить. Соня взорвалась в мучительном, болезненном оргазме, и он, наконец, мог позволить себе расслабиться. Его оргазм был долгим и иссушающим…
Амир тряхнул головой, отгоняя воспоминания о далеком-далеком прошлом. Задел локтем поднос и чуть не перевернул его.
– Осторожней! – шепнула Соня, отводя взгляд. Амир отмахнулся. Обхватил пальцами ее подбородок и запрокинул лицо:
– Ты тоже вспомнила? – требовательно спросил он, и Соня отвела глаза.
– Не понимаю…
– Не ври! Ты сейчас была там… Со мной. Снова была!
– А если так? То что это меняет?