Привет! Это я... (илл. Грёнтведт)
Шрифт:
(Утром я немного накрасилась маминой косметикой и тут же смыла. Я просто попробовала. Чуть-чуть! А что, это тоже не разрешается, или как?..)
Но я ответила, что не красилась. Тогда Эрленд сказала, что я красилась. И Хелле сказала, что она видит — красилась! Она видит, это тушь для ресниц!
Но я сказала — нет и нет! Не хватало ещё, чтобы они тут обвиняли меня, когда я прямо говорю «нет»! Кем они себя воображают?!
И
Тогда все оглянулись и посмотрели на меня. Дураки.
Все дураки!
И я им крикнула: «На себя посмотрите!»
Новая подруга
Сегодня после школы я привела к себе домой мою новую лучшую подругу. Это Анникен. Хелле с Эрленд (они теперь всё время вместе) собрались гулять с собаками в Большом лесу И мы с Анникен как раз вышли, чтобы тоже погулять в Большом лесу. Без собак. Так что мы оказались на тропке одновременно с ними. Мы подошли к Камню троллей, и Эрленд сказала, чтобы Анникен потрогала и покачала его. Анникен спросила, зачем это. Хелле рассказала, что это нужно для лесных троллей и всё такое, но Анникен только рассмеялась и сказала, что троллей вообще нет в природе.
И прошла мимо Камня, не дотронувшись до него! Тогда и я прошла и не потрогала.
— Ода, ты что? — крикнула сестра. — Ты должна потрогать Камень!
Эрленд и Хелле застыли как громом поражённые.
— Я ничего такого не должна! — сказала я. — Это просто детские суеверия! Этим только малявки занимаются — трогают камни троллей и всё такое.
Я так и сказала!
В самый первый, в первейший раз в жизни я не потрогала Камень троллей. И ничего не случилось! И мы с Анникен смеялись. Мы хихикали над Эрленд и Хелле, над их глупостью — они верят в такую детскую чепуху!
Хелле смотрела на меня долго и пристально. Вид у неё был расстроенный. Эрленд стояла рядом, сердито топала ногами и требовала, чтобы мы дотронулись до Камня.
— Ода, пошли отсюда. Что нам тут делать с малолетками? — сказала Анникен. И мы от них ушли.
Так, смеясь и спотыкаясь, мы первыми добрались до вершины. Там мы уселись и начали болтать — о мальчиках, о косметике и обо всём таком. И ещё о новом красном пальто Иселин. Анникен вообще очень много говорила про Иселин, какая она классная, стильная и крутая. Иселин играет в футбол так же классно, как самые крутые мальчики её возраста!!! (Её папа — футбольный тренер у мальчиков из спецшколы.)
Анникен спросила, почему я вожусь с Хелле — она ведь младше нас, и она такая малявка, что играет с моей младшей сестрой.
— Знаю, — ответила я. — Я больше не вожусь с Хелле.
Не обращай на неё внимания. Она вообще так себе… Не особенно… И она сказала, что ты ей не нравишься.
— Что-о? Я не нравлюсь ей? Вот дура! Нахалка! Плевать я на неё хотела! Хелле просто малолетка и дурочка.
— Это точно, — заметила я. — Она, кстати, очень задирала нос, когда это говорила.
Пока я говорила, к нам подбежал До-мажор, и я тут же обернулась. Рядом с нами стояли Хелле, Эрленд и две другие собаки.
Я посмотрела на Хелле. Я надеялась, что она этих моих слов не слышала. Хелле стояла и молча на меня смотрела. Вид у неё был такой, будто она сейчас заплачет. Видимо, всё же слышала. Мы очень
Наконец Анникен довольно кислым тоном спросила Хелле, на что это она так уставилась.
И Хелле побежала. Она убегала — от собак и от всего остального. Собаки рванулись за ней, а Эрленд — за ними, вниз по тропке…
У меня вдруг заболело горло. Такой комок застрял… (Как будто я в одну секунду простудилась.)
— Что это с ними? — спросила Анникен. — Впрочем, свалили — и хорошо, — и она опять завела насчёт мальчиков, косметики и Иселин. Но я не особенно к ней прислушивалась.
Пора спать
Дорогой дневник!
Мне сейчас так плохо!
Опасно больна
Наутро (после того как мама ушла на работу) я сказала папе, что у меня сильно болит горло и живот, и вообще мне плохо. (Мама видит меня насквозь — у папы с этим делом похуже.) Я не пойду в школу. Я сказала, что моя болезнь слишком серьёзная. Возможно, я даже умру, — добавила я.
Но папа ответил, что ничего я не больна, а, как ему известно, что-то произошло между мной и Хелле. Я приуныла и спросила, не сестра ли наябедничала.
Однако папа ответил, что никто ни о чём не ябедничал, и поинтересовался, о чём таком должна была наябедничать Эрленд. «Ни о чём», — сказала я.
Папа добавил, что невооруженным глазом видно — что-то не так. Он мог бы поговорить с мамой Хелле, но считает, что мы сами разберёмся. Я попросила не вмешиваться и вообще прекратить за мной шпионить, но папа продолжал изводить меня разговорами.
Поэтому в школу я всё-таки пошла.
Дорога в школу
Сегодня Хелле и Стиан шли к автобусу вдвоём. (Эрленд пристроилась к маме.) Хелле и Стиан шли далеко позади меня.
Я пошла медленнее, они — ещё медленнее, так что между нами всё время было большое расстояние. В конце концов нам всем пришлось бежать, чтобы успеть на автобус.
Я добежала первой и села сзади — как мы всегда садились с Хелле. Тогда Хелле уселась на самых передних местах, вместе со Стианом! Они оказались очень далеко от меня. Стиан два раза оглянулся и посмотрел на меня, очень быстро. А Хелле не обернулась ни разу.
Никогда раньше не замечала, как долго автобус едет до школы!
В школе
Как только приехали, Хелле выпрыгнула из автобуса и побежала к девочкам из своего класса. Я постояла, посмотрела ей вслед, но она на меня даже не взглянула.
Вдруг кто-то закричал: «Приве-е-ет, Ода!» Это Анникен. Она шла ко мне — на ней было новое красное пальто, в точности как у Иселин. (Как раз такое, какое мне хотелось бы получить.)
— Ну как — правда клёво? Так краси-иво! — гордо сказала Анникен и повертелась. — Это мама. Она мне подарила заранее на день рождения. После школы встречаемся?