Привет! Это я... (илл. Грёнтведт)
Шрифт:
— Привет, — ответил Стиан. (Я видела — он смотрел на её красное пальто.)
— Ой, какие чу-удные у тебя собачки! — пропела Анникен так сладко, что даже противно, и почесала Начальника и До-мажора за ушами. Они завиляли хвостами и принялись обнюхивать её «чу-удное» красное пальто.
— У меня тоже есть собака. Я жу-утко люблю собак! — говорила Анникен.
Я видела, что она вертится перед Стианом
Просто как идиотка!..
— А-а! — сказал Стиан.
— Тебя Стиан зовут, верно? А меня — Анникен, — объявила она и стала вертеться ещё больше, так что красное пальто взвивалось вокруг неё. — Я скоро тоже перейду в среднюю школу.
— А-а! — снова протянул Стиан. И улыбнулся Анникен. Тут собаки потащили его прочь, и он сказал, что должен идти. И ОПЯТЬ улыбнулся Анникен!!!
(А на меня взглянул мельком — как будто меня там и вовсе не было.)
— Пойдём! — позвала я Анникен, и они оба обернулись и посмотрели на меня. (У меня что, с голосом что-то не так?
В чём дело?) Я смотрела себе под ноги, делая вид что пытаюсь поддеть ногой и отбросить с дороги камень — он прямо передо мной лежал… Но я промахнулась и просто выбросила ногу вперёд. По-дурацки. Тогда я и другой ногой махнула в воздухе, чтобы они поняли, что я нарочно… Вроде как замёрзла и всё такое.
Собаки тащили Стиана к дому.
— Ну тогда пока-пока-а-а! — сказала Анникен Стиану подхалимским тоном.
И хихикнула. Вышло очень глупо.
Меня просто выворачивало (на самом деле чуть не вырвало) от всех её выкрутасов! Смотреть тошно!
Она побежала вниз, ко мне, и красное пальто развевалось на ветру, как флаг. Фантастически развевалось. Стиан оглянулся. Он смотрел на нас. Точнее, смотрел на Анникен и на её пальто. Чтоб оно провалилось!..
Анникен-дуранникен
— О-о-о-да! Что мне делать?! Я влюбилась! — изрекла Анникен, падая на мою кровать.
— Как это? — испугалась я. — В кого?
— Почему ты не говорила мне, что Стиан стал та-а-кой классный? (Анникен мечтательно смотрела перед собой, прижав руки к сердцу, как показывают в кино.)
— Да ладно, прекрати. Стиан — убожество, — сказала я.
Но Анникен не слушала и продолжала:
— И у нас с ним абсолютно одинаковые интересы. У нас обоих собаки. И он мне улыбнулся, ты видела? О-о-о!
Анникен вздохнула.
— Что ему больше всего нравится? Расскажи, расскажи мне о нём всё! — сказала она и села на постели. Она сидела на моей кровати и ждала.
— Э-э-э… — протянула я, чувствуя, что краснею.
— Что
— Жарко здесь, — ответила я, подбежала к окну и распахнула его.
Анникен выпрямилась, глаза её сузились. Она уставилась на меня с подозрением. Явно о чём-то задумалась. Потом тряхнула головой, будто хотела вытряхнуть мысли из головы. Подняла брови.
— Давай, рассказывай про Стиана, — в нетерпении сказала она.
— Ну, он всё время занимается, и слушает группу DumDum Boys, и играет на гитаре, и ещё…
— Прикол! Он музыкой увлекается! — Анникен захлопала в ладоши. — Стильно!
И тут уж задумалась Я. Раньше мне такое в голову не приходило.
— Да ну, — сказала я. — Он же глупый и на гитаре играет из рук вон…
— Ода, ну скажи-и-и, — она прервала меня на середине фразы. — Ну как по-твоему, я ему понравилась? У тебя есть номер его мобильника?
Анникен вообще меня не слушала. Всё время бубнила про Стиана и перебивала меня.
Когда Стиан стоял на дороге и улыбался, я тоже призадумалась. Он ведь и на меня смотрел — во всяком случае, поглядывал. (Хотя на мне было не красное пальто, а дурацкая дутая синяя куртка…) Всё время, пока мы стояли и Анникен болтала со Стианом, у меня внутри что-то поднывало. Как-то плохо было. Я злилась на Анникен. Она всё время говорила ненатурально. Она растя-а-агивала каждое сло-о-во. Так глупо!
— Ты ему не нравишься! — вдруг заявила я. — Из всех цветов он больше всего ненавидит красный.
— Ой, правда? — расстроенно спросила Анникен. (Вид у неё при этом был испуганный.)
— Да, он сказал мне вчера. Он видел нас, когда мы вышли из автобуса. И он терпеть не может светло-каштановые волосы средней длины. Считает, что это очень некрасиво.
Говоря всё это, я смотрела вниз, на свои руки. Волосы у Анникен как раз светло-каштановые и средней длины.
Я полировала свой ноготь. Анникен как в рот воды набрала. Мы сидели в полном молчании достаточно долго. Потом она поднялась и сказала со злостью:
— Ты врёшь. Почему, собственно, ты врё-о-ошь? Что тебе не нравится?
Взгляд Анникен я ощущала физически. И ощущала, как у меня горят уши. Но я так и не подняла глаз. И не ответила. Только всё теребила ноготь.
— Я пойду домой, — сказала Анникен после долгого молчания.
— Хорошо, — сказала я.
Она со стуком захлопнула за собой дверь и сбежала по лестнице.
Ни одной подруги
Дорогой дневник!
У меня не осталось ни одного друга. Никого в целом свете! Никто со мной не дружит. Я совсем одна…
P.S. Какое счастье, что на зимние каникулы мы едем к Бабушке! Остался всего один день занятий в школе!