Привет, любимая
Шрифт:
– Мишенька! Может, тебе кваску холодненького?
– Угу, - отзывался Рыжий.
Я тащила ему банку с квасом. А через пять минут тетку посещала новая привлекательная идея. Она опять оказывалась возле сеней:
– Мишенька! А, может, тебе молочка с пряничком?
– Можно и молочка, - слышалось из-за двери.
И я неслась к нему уже с крынкой. В определённый момент у
– Теть Нин! У него понос не начнется?
– А я и не знаю, - охнула от испуга тетка.
Наконец, чисто вымытый Мишка сидел за столом, заставленным тарелками, судками и кастрюльками. Из чемодана были извлечены старые джинсы, линялая зеленая футболка. И то, и другое трещало на нем, угрожая расползтись по швам. Впрочем, Рыжий, на мой взгляд, не испытывал от тесных вещичек никаких неудобств. Он ел, и ел, и ел. А мы с тетей Ниной сидели напротив и смотрели, как он это делает. И куда в него столько влезало? По-моему, до армии он ел в три раза меньше... Тетка с удовольствием подвигала к нему все новые тарелки. Сама, между делом, расспрашивала. Рыжий веселился вовсю, запудривая мозги внимательным слушателям. Ох, уж эти его беспечность, самоуверенность. Зато как преподносил теперь свои промахи! История о том, как он принял собаку в кустах за одного из непопулярных в части офицеров, долго вызывала приступы смеха.
Наше веселье было неожиданно прервано.
– Здравствуйте. Что это у вас полотенце на полу валяется?
На пороге стояли Олег и Светка.
– Где?
– вскинулась тетя Нина.
– На терраске, - пояснила Светка и протянула ей полотенце, которым я вытирала волосы.
– И стекло там битое.
Олег же переводил взгляд с меня на Рыжего, а с Рыжего на стул у окна. На спинке этого стула висела Мишкина военная форма.
– Здорово, Миха!
– он пожал вскочившему из-за стола Рыжему руку.
– Когда вернулся? Сегодня?
Мишка кивнул, так как рот его еще был битком набит едой.
– И прямо сюда?
Мишка опять кивнул и потащил Олега к столу, по дороге делая судорожные глотательные движения. Они оживленно о чем-то забасили. Мне очень хотелось послушать их разговор. Но с одной стороны тетка злобно шипела, дескать, мне нельзя доверять вещи - надо же швырнуть на пол такое полотенце! А с другой стороны с вопросами приставала Светка:
– Аль, почему это он сразу к тебе?
– Да куда же ему еще?
– тут же встряла тетя Нина, с неподдельным изумлением округляя глаза.
– Действительно, - насмешливо улыбнулась я Светику, - Куда ему еще, если не к жене?
– Тебе самой не надоели твои дурацкие
– хмыкнула Светка и пошла к столу.
Тетка побежала ставить чайник, а я присоединилась к ребятам. Разговор, естественно, шел об армии: что, где, когда, как и почем?
Светка сидела, подперев щеку рукой, слушала в оба уха и заворожено смотрела Мишке в глаза. Омерзительное чувство шевельнулось у меня в душе в тот момент. Следом невольно подумалось, что для полноты картины Светику не хватает приоткрыть рот. Точно в воду глядела. Не прошло и трех минут, как Светкин рот слегка приоткрылся.
Вернулась тетка с чайником. И с бутылкой. Она, наверняка, приберегала эту водку к Мишкиному возвращению. Но сразу на стол поставить не решилась, не без оснований опасаясь моей реакции. А теперь, вроде бы, сам бог велел.
Бутылку эту ребята распивали не торопясь, со вкусом. Из Рыжего пулемётной очередью сыпались анекдоты и шутки. Он всегда был записным шутником и зубоскалом. И тетя Нина, и ребята хохотали даже тогда, когда он ничего не говорил, а лишь удивленно приподнимал правую бровь. Где только научился? Я пыталась поддерживать разговор, пыталась участвовать в общем веселье, но каких усилий это стоило! Внутри все дрожало от ничем необъяснимой тревоги. В результате, волнение доконало меня: глаза стали слипаться, голова потихоньку, но неудержимо клонилась к столу. Рыжий первым заметил это и слегка нахмурился, но деликатно промолчал. А через некоторое время и до Олега дошло, что хозяева устали. Только Светка ничего не видела и не слышала, кроме Мишки. Будто впервые встретила.
– Дорогие гости, а не надоели ли вам хозяева?
– заявил Олег, вставая из-за стола, - Пойдем-ка, сеструха, домой. Успеем еще наговориться. Давай, Миха, собирайся.
Рыжий удивленно глянул на него, потом на меня, но опять никак не проявил своих чувств. Ну! Будет мне теперь на орехи!
– Пойдемте, ребята. И впрямь, спать пора. С удовольствием вас провожу, особенно Светика.
Он шагнул в коридор и снял с вешалки теткину телогрейку. Зачем, спрашивается? Она ему разве что на нос налезет.
– А форма?
– Светка показала на стул.
– А что ей сделается?
– не поняла тетя Нина.
– Пусть тут пока повисит.
Рыжий вернулся в комнату, взял со стола сигареты и спички, заговорщически подмигнул тетке и вышел вслед за ребятами.
– Ну, чего расселась, шалава?
– ругнулась на меня тетя Нина.
– Убираться-то кто будет?
Мишки не было очень долго. Мы успели все убрать, нагреть воды и помыть посуду. Часы показывали половину второго ночи, а его все еще где-то черти носили. Тогда я решила ложиться спать и больше этого нахала не караулить. Пусть Рыжий хоть всю ночь напролёт Светку провожает, галантность демонстрирует.