Прививка против приключений
Шрифт:
— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — спросил меня Витя перед тем, как лечь спать.
— Ничего, — хмуро буркнул я и, повалившись на койку, почти мгновенно уснул.
Глава 9
Первым адептом новой религии стал Пашка, и я почувствовал беспокойство — худшие мои опасения подтвердились. При каждом
Сперва Пашка прислуживал с голым торсом, но Игорь запретил — два багровых круга от банок на его спине выглядели ужасно и, по мнению Командора, могли разгневать канатный ящик, в котором обитал загадочный Кру-Кру. Пашка заново выбрил голову и, порывшись в гардеробе, откопал какой-то чудовищный апельсиновый пиджак и впредь облачался в него при каждом богослужении. Надо сказать, зрелище это было не для слабонервных.
Получив «Откровение Свыше», Хозяин приложил все силы, чтобы обратить и нас в истинную веру. Сначала мы только посмеивались втихомолку, но вскоре поняли, что дело зашло слишком далеко.
В шесть часов утра Игорь забирался на мачту, и над океаном разносился его протяжный крик: «Собира-айтесь на моли-итву, правоверные! Собира-айтесь на моли-итву-у!!!»
Раз или два мы попробовали было проигнорировать это требование, и тогда Хозяин натравил на нас Пашку — своим гарпуном тот выгонял нас на палубу, где сразу начиналась заутреня. Все остальное оружие Игорь предусмотрительно запер в пороховом погребе, и нам пришлось покориться.
Игорь отпустил бороду, Пашка — усы. Облачившись в свои попугайские одеяния, они сперва отбивали земные поклоны канатному ящику, кормили Кру-Кру сухарями с вином и лишь после этого переходили собственно к службе. Игорь, с сизым от обильных возлияний носом, распевал псалмы, а Пашка квачом окроплял нас из кастрюли сгущенным молоком. По непонятной нам до сих пор причине тексты своих духовных гимнов Предводитель заимствовал с этикетки от консервной банки и, заставляя нас подпевать, протодиаконовским басом вдохновенно выводил:
— Великому Господу нашему, ниспославшему нам молока, сла-ава!
Хор в нашем лице нестройно подхватывал: «Сла-ава-а!»
— Вырабатывается из свежего молока путем сгущения с добавлением саха-ара-а! — продолжал он. — Влаги не более двадцатишестисполовинойпроце-енто-ов!
Мы подпевали.
— Сахарозы не менее сорокатрехсполовиноо-оой! — басил он. — Сухих веществ не менее двадцативосьмисполови-ино-ой! Калорийность стодвадцатькало-ори-ий!
Чтоб мне лопнуть, но мы подпевали!!!
В этом месте Пашка начинал плакать, и Игорь заканчивал:
— При употреблении добавлять в кипяченуюводукакаокофеи-личаа-ай!
Причастив «прихожан» сухарями и вином (благо, и того, и другого было в избытке), Игорь отправлял нас по делам, чтобы снова собрать перед обедом и ужином.
— Совсем сдурел, язычник проклятый! — кипятился Витя.
— Оставь его, — отмахнулся я. — Не видишь разве — они опять спятили.
Что касается загадочного обитателя канатного ящика, то он действительно заводил нас в тупик. На страже теперь постоянно бдел Пашка с гарпуном на плече, и мы никак не могли заглянуть внутрь. А между тем это было очень необычное явление — из ящика доносились шорохи, хруст, кто-то произносил странные слова, ел сухари… В общем, феномен.
— О Великий Кру-Кру! — обращался к нему «жрец». — Что нам теперь делать?
— Сухари сушить, — мрачно отвечал ящик.
— Пора кончать этот балаган! — шепнул мне однажды во время мессы Витя. — Встречаемся сегодня ночью в коридоре, у плаката.
Я кивнул и сделал вид, что внимательно слушаю Игоря.
Весь день я не находил себе места, а ночью, дождавшись, когда Хозяин заснет, выбрался из кровати и прокрался к большому плакату «ПРИ ПОЖАРЕ ЗВОНИТЕ 01», который Игорь еще в начале плавания повесил возле склада.
Коля, Витя и Олег были уже там.
— Так не может больше продолжаться! — открыл тайное заседание Коля. — Надо что-то делать. Какие будут предложения?
— Открыть проклятый сундук и посмотреть! — заявил Олег. — Все сразу и прояснится. А Игоря потом вылечим… Ох, чуяло мое сердце — не пройдет даром эта лихорадка!
— Тише! — Коля оглянулся. — Тут силой не возьмешь. С голыми руками на гарпун бросаться?
— У меня есть план, — неожиданно подал голос Витя, — но, боюсь, он не выполним. Надо зубы Игорю заговорить. Может, ты, Дима, попробуешь?
— Я?! — изумился я. — Не знаю… А что ты предлагаешь?
— Слушайте, — прошептал Витя, и мы придвинулись поближе.
«Гончая» была неподвижна. О борта корабля еле слышно плескалась легкая волна. Где-то наверху нес караул Пашка, да в каюте оглушительно храпел Командор.
— А что, — Коля потеребил себя за бороду, — может сработать.
— Давай, действуй! — Олег ободряюще хлопнул меня по спине. — Если что — мы поддержим.
Я поднял голову и оглядел своих спутников.
— Хорошо, я попробую…
— И пусть нам повезет! — закончил Коля. — А теперь — по койкам и спать.
Нам уже было ясно, что лихорадка прошла вовсе не «по велению Кру-Кру», как утверждал Игорь, — просто наш организм сам одолел болезнь. И, приняв это за рабочую гипотезу, мы легли спать.
Проснувшись утром от надоевшего уже «На моли-итвуу!», я плеснул в лицо водой и поплелся на палубу, пока не прибежал Пашка со своим гарпуном.
— Опаздываешь! — укоризненно покачал головой Хозяин и приготовился начать службу.
Вполуха слушая сгущено-молочную проповедь, я рассеянно подпевал и ждал подходящего момента. Когда Хозяин стал воспевать достоинства этого продукта, я понял: сейчас или никогда! Витя, покосившись на меня, предостерегающе кивнул.
— Стойте! — вскричал я, изобразив на лице благоговение. — Остановитесь, ибо слышу я голос с небес, и ящик вторит ему!
Воцарилась тишина.
— Свершилось! — торжественно изрек Игорь. — Просветление снисходит на вас!
Пашка, опустившись на колени, молитвенно сложил руки.