Привычка выживать
Шрифт:
– Он убивает всех, кто тебе дорог, Пит, - говорит Джоанна, будто не замечая этой дрожи. – Убивает твоими же руками. Убивая всех нас, он убивает тебя. Ты нужен ему, Пит, но нужен сломанным, раздавленным, уничтоженным. Аврелий оказался не прав во всем, что касалось тебя. Хорошо, что он этого никогда не узнает.
Платье Джоанны больше не белое, а багряно-красное. Пит не может унять дрожи, не может заставить сердце биться тише. Пит не может даже сцепить челюсти, чтобы не произносить слов, которые не хочет произносить.
– Передавай привет Энни, - говорит он и тащит Джоанну к воде.
Седьмая почти
– Конечно, сам, - отвечает кто-то с берега и Пит оборачивается.
Мертвый Президент Сноу в костюме и с белоснежной розой в петлице держит за руку Китнисс Эвердин. На Китнисс – ослепительно белое платье. Китнисс плачет. Сноу же смеется тихо и издевательски.
– Пора, - говорит Президент и сжимает ладонь Китнисс. – Пора, мой мальчик.
На Пита, издеваясь, обрушивается темнота.
Остается только смех, тот же тихий издевательский смех.
Пит с шумом втягивает воздух.
– Я знаю, что ты здесь, - говорит он почти спокойно, обнаруживая себя в больничной палате. – Почему ты прячешься? Я знаю, что ты здесь, - он замирает, затем вскидывает голову, будто принимая непростое решение. – Теперь я вижу тебя.
И он действительно видит фигуру, идущую к нему из темноты. Фигуру, которую видел рядом с собой все это время, но которой ошибочно придавал совершенно иной вид. Фигура, быть может, была призраком и фантомом, созданной игрой воображения, галлюцинацией, но теперь Пит точно знает, кем фигура была на самом деле.
Не мертвым Президентом Сноу.
– Я убью тебя, - кричит Пит приближающейся к нему фигуре, меняющейся, принимающей свой подлинный облик. – Я убью тебя!
Из темноты к Двенадцатому приближается он сам.
Пит Мелларк. Капитолийский переродок.
И тот, другой Пит, аплодирует.
– Я уже начал терять надежду на то, что ты поймешь. Тогда, когда мне удавалось взять власть над твоим – нашим – телом, я говорил всем окружающим правду, но и они не догадались. Будь у меня чуть больше времени, я бы сломал тебя быстрее. Но, видишь ли, опять появилась Китнисс Эвердин. Безликая молчаливая Китнисс Эвердин, такая же слабая, как и ты сам. Но ради нее ты всегда становился сильнее, оттеснял меня в темноту, в тень, откуда я мог только наблюдать за происходящим. Мне повезло, что ты стал принимать эти таблетки. Они притупляли надежду, все еще жившую внутри тебя. Притупляли надежду и подпитывали ярость. Мой любимый коктейль из ярости и отчаяния, смешивать, но не взбалтывать. А потом покрыть все показным равнодушием и поджечь.
Переродок облизывает пересохшие губы. Ему не нужно произносить ни единого слова вслух, потому что Пит слышит его мысли, как свои собственные. Но переродок медлит, играя, а Пит терпеливо ждет продолжения.
Время вокруг них двоих течет иначе.
Джоанна в мокром кроваво-красном платье обхватывает Пита за шею со спины и прижимается ледяными губами к щеке.
– Лжец, - говорит на ухо Джоанна.
– Ты всегда был двуличным лжецом, Пит. Пора тебе признать, что не было никакого капитолийского переродка. Был только ты, Пит, умеющий контролировать себя. А потом целый ты раскололся. Мы, другие победители Голодных Игр, сломались. А ты раскололся на Пита, который способен любить, и Пита, который лжет с такой легкостью, с которой дышит. Но способный любить Пит слаб. Он избавился от своих чувств. И на сцене появился другой Пит, которого Сноу считал своим преемником. Все было так просто с самого начала. Жаль, что мы этого не знали.
Капитолийский переродок щелкает пальцами и Джоанна исчезает.
– У меня остался последний подарок для тебя, - говорит он и толкает в сторону Пита бледную Китнисс Эвердин.
Китнисс падает прямо в объятия Мелларка, обвивает его шею дрожащими руками. Губы у нее тоже холодные, но Пит не обращает на это внимания. Китнисс целует его, всего лишь прижимается к его губам своими губами. Поцелуй из-за слез соленый и горький.
Это мгновение – мгновение, в котором их сердца бьются быстро-быстро в едином ритме – должно длиться вечность. Но вечность заканчивается. Руки Пита все испачканы кровью Китнисс, на ее теле слишком много кровоточащих ран.
Целующая его в последний раз Китнисс уже мертва и знает это даже лучше его самого.
– Пожалуйста, Пит, - просит она из последних сил, но не успевает выговорить «не сдавайся».
– Я убью все, что тебе дорого, - говорит капитолийский переродок, садясь на корточки перед распростертым телом Огненной Девушки. – Убью, чтобы занять твое место. Капитолий начинает и выигрывает, Пит. Странно, что ты этого не знал раньше.
Пит молчит, рассматривая свои залитые кровью руки. Капитолий начинает и выигрывает.
Капитолий.
Каролина с перекошенным от злости лицом влепляет ему пощечину.
– Ну же, Пит! Мы еще не закончили со всем этим!
Пит Мелларк покорно закрывает глаза.
С этим давно нужно было закончить.
…
Когда Пит открывает глаза, свет оказывается невыносимо ярким. Рядом раздается короткий смешок; на мгновение Пит думает, что смеется мертвый президент Сноу, но сразу понимает, что ошибся. Черты лица склонившегося над ним человека проступают из тумана и заостряются. Обезображенное морщинами лицо, кривоватая ухмылка, кажущаяся кривоватой из-за того, что доктор Винтер ухмыляется только одной половиной губ, горящие беспощадным нездоровым блеском голубые глаза – теперь все это не может скрыть от Пита поразительного сходства этого человека с мертвым президентом.
Догадка вовсе не лишает Пита дара речи. Пит чувствует пульсирующую боль в правой руке и слышит учащенное биение своего сердца, отдающееся в висках. Во рту все пересохло, наверное, от очередной дозы какого-нибудь лекарства, поэтому приходится сначала прочистить горло, а потом с усилием выдавить из себя несколько каркающих звуков.
– Кориолан Сноу и Корнелиус Винтер.
Винтер, до этого безразлично рассматривающий отражение своего лица в матовом стекле, поводит плечами. А потом начинает аплодировать, продолжая стоять к Питу спиной.