Привычка выживать
Шрифт:
Нам всем показался странным сложившийся из Эффи и Каролины тандем, но их, очевидно, все устраивает. Каролина пересказывала Эффи прочитанные в детстве сказки, Бряк заплетала волосы Каролины, а затем подбирала ей наряды, учила манерам поведения, которым кого-кого, а Каролину уж точно не нужно было учить. Когда мы уезжали из Капитолия, Каролина вполне привязалась к своей напарнице, а саму напарницу одобрила Президент Пэйлор. И мы смирились, узнав, что в результате тесного общения Каролина влияет на Эффи так же сильно, как и Эффи влияет на Каролину. До розовых платьев с перьями дело не доходит, конечно же.
Важная-преважная дата,
Пит касается моей щеки.
– Обычно в ночь перед их днем рождения ты всегда плачешь. Или смеешься, тут уж как повезет. Что будет сегодня?
Я только пожимаю плечами. В ночь перед днем рождения детей я всегда просыпаюсь от кошмаров, а беспокойство становится с каждым годом все мучительнее. Конечно, Пит знает обо всех моих тревогах, потому что Пит знает меня. Поэтому он отвлекает меня разговорами, шутит и щекочет, чтобы я забылась хоть на мгновение. Чаще всего у него получается.
Но почему-то не сегодня.
– Энни обещала приехать, - говорю я, когда молчание становится невыносимым.
Мама приедет вместе с Энни, но мама и без Энни приезжает довольно часто. Однажды мы выбрались вместе с ней в Капитолий, чтобы навестить могилу Прим. Тот день я вряд ли когда-нибудь смогу считать хоть вполовину хорошим, но именно в тот день ко мне вернулась потерянная мама.
В этом году мама приедет на день рождения внуков с самым замечательным подарком – с сыном Финника, который постепенно превращается в точную копию своего отца. Они все вместе уже посещали нас в прошлом году зимой, гостили почти месяц, за который дети сдружились так, что подняли скандал, едва только пришло время гостям отбывать обратно. Только Хеймитч радовался тому, что сорванцов опять станет только двое, и лишь одна из них будет доставать его нескончаемыми «почему» и «зачем».
– И Джоанна, - добавляю я. – Она тоже обещала.
– Когда-нибудь у нее закончатся отговорки, - Пит смотрит на меня внимательно, я соглашаюсь, хотя оба мы прекрасно знаем, что отговорки Джоанны Мейсон могут не заканчиваться целыми столетиями.
Мы редко говорим о ней с Питом, и никогда – лежа в одной постели. Джоанна вовсе не стала запретной темой для нас, нет, просто сама Джоанна будто выстраивает удаленно от нас целые города из причин, по которым не может приехать и эта неразрешенная неловкость нет-нет, но отбрасывает на нас тень из прошлого. Уверена, что едва только Джоанна появится здесь, в Двенадцатом дистрикте, как всем полегчает. Уверена я, впрочем, и в том, что от ее колкостей и претензий мы оба быстро устанем и позовем ее обратно в гости не раньше, чем через пару жизней.
– А Гейл? – спрашивает Пит, и имя Гейла звучит тоже не совсем уместно.
О Гейле я всегда вспоминаю с досадой. Я больше не виню его в том, в чем был виноват он лишь косвенно, но простить его при всем
– Он поздравит меня по телефону, - отвечаю я. – Он всегда так делает.
Мои дети знают о нем лишь по моим рассказам. Сам Гейл в Двенадцатый дистрикт не возвращался после того, как закончилось Шоу. Или же после того, как я вышла замуж за Пита? Уверена, для него между этими двумя событиями прошло совсем немного времени, хотя в действительности заняло оно без малого два года.
Я вновь закрываю глаза. Пит прижимает меня к себе, накручивает прядь волос на палец и шепотом поет мне на самое ухо «Песнь Долины». У него нет ни слуха, ни голоса, и он прекрасно знает об этом, потому что я не раз и не два ему это говорила. Но он поет, обжигая меня своим дыханием, поет, рисуя на моих щеках забавные узоры из тех, которые продаются в Капитолии как горячие пирожки.
Я представляю Луговину, всю скрывшуюся под ковром из пестрых цветов. Я представляю Луговину, и мысленно меня передергивает от воспоминаний о том, что хранит уже долгие годы земля, дающая жизнь таким красивым цветам. Я представляю себя, сидящей посреди этого зеленого моря. Представляю себя наблюдающей за играющими детьми – сероглазая девочка, голубоглазый мальчик и мальчик, так похожий на Финника. Я вижу рядом со мной сидящую маму и смеющуюся Энни. Я слышу, как ругаются Эффи с Хеймитчем по поводу спиртного или без повода. Я вижу, как Пит смешивает краски для рисующей Луговину Каролины. Я дышу. Я представляю их всех – нас всех – вместе для того, чтобы в который раз унять тревожное чувство, рождающееся в голове и не дающее спать ночами. Оно пропадет само, завтра, когда все близкие мне люди действительно соберутся здесь.
Соберутся вместе со мной, чтобы доказать мне одну неоспоримую истину.
Мы выжили.
Мы привыкли выживать.
========== ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА ==========
Постараюсь высказать все без привычных растеканий мыслью по древу (хотя кого я обманываю!). Тем, кому дорого время, советую прочитать только последний раздел послесловия.
Немного обо мне:
– Занимаюсь написанием фф по разным фандомам около 10 лет;
– Чаще всего пишу для себя любимой, «Голодные Игры» - первое, что вытащено на свет божий и опубликовано;
– Терпеть не могу макси (как читать, так и писать), считаю, что лучше всего у меня получаются короткие рассказы. Текст собственного авторства, который я ни разу не пыталась с ресурса удалить – «Обещание», он же и самый любимый;
– Однозначно не умею интриговать, писать постельные сцены, описывать вечерние наряды и экзотические блюда, имею большую неприязнь к местоимениям и запятым, неприязнь взаимна. Политика – тоже не мой конек;
– «Привычка выживать» заняла больше года моей жизни, разрослась на четыре сотни страниц, на которых герои пьют, ругаются, ведут душевные разговоры и сходят с ума, но даже не пытаются заниматься чем-то полезным. Короче, я сама от себя в шоке.