Приют одинокого слона, или Чешские каникулы

Рябинина Татьяна

– Наверно, пошла наверх, - откликнулась Лида.
– Я думала, она на кухне, но когда пришла туда мясо достать, ее там не было.

– Наширялась и дрыхнет, - буркнул невидимый в темноте Миша.
– Не трогайте ее. Будет шашлык готов, тогда и позовем. А то придет и опять начнет идиотничать.

– Ты, Мишаня, язык попридержи, - обиделся за подругу Макс. Он считал, что

говорить в ее адрес все, что вздумается, - исключительно его прерогатива.

Сидели молча и смотрели, как Макс нанизывает на шампуры сочные куски мяса, как переворачивает их, как поливает из бутылки прорвавшиеся вдруг языки пламени. Разговаривать никому не хотелось. Наверно, потому, что каждый думал: наверху лежит убитый, а один из них - убийца. Только один, но ведь убийцей этим мог стать каждый. Потому что Генка заставил их всех слишком близко подойти к черте, за которой человеческая жизнь теряет ценность. За которой собственное благополучие и благополучие близкого человека становятся неизмеримо более ценными.

– Если хорошенько подумать, то мы все в какой-то степени убийцы, - лишенным интонаций голосом сказал Вадим.

– Совсем охренел?
– взвизгнула Лида.

– Он прав, - вздохнул Макс.
– Просто кто-то успел, а остальные опоздали. И я не знаю, жалею ли я о том, что опоздал, или нет. Хотя, скорее, больше радуюсь, что это сделал кто-то другой, а не я. Впрочем, надо думать, это тоже не слишком достойное чувство. Ну вот, первая порция готова, - он начал вилкой стаскивать мясо с шампуров в большую миску.
– Жаль только зелени нет и соуса острого. Самый классный соус для шашлыка - это в Сочи. Называется томатный соус по-грузински. Зовите Лорку, а я остальное мясо посажу.

Карабкаться в темноте на второй этаж никому не хотелось.

– Лора!
– крикнул Миша.
– Иди есть шашлык.

– Лорка!
– поддержал его Макс.
– Мы хотим жрать! Иди быстрей!

Вадим вдруг поежился, словно по комнате пробежал порыв ветра. Ему показалось, что все это уже было, совсем недавно.

Лора не отзывалась. Только ветер по-прежнему выл и гудел, то стихая, то снова принимаясь за свое.

– Может, ей плохо?
– неуверенно предположила Оксана.
– Давайте я поднимусь?

– Ладно, я сам, - Макс пристроил над углями последние шампуры и вытер розовым полотенцем руки.
– Следите за мясом.

Он взял со стола фонарь, зажег его и пошел наверх. Какое-то время стояла тишина, потом они услышали быстрый топот: Макс вприпрыжку бежал вниз по лестнице.

– Скорее! Лорка!
– выкрикнул он и снова побежал наверх.

На какую-то долю секунды все застыли на местах, но потом дружно сорвались с мест и бросились наверх.

Лора лежала на постели и казалась спящей. Только спала она как-то слишком уж тихо.

– Она... она не дышит!
– хриплым шепотом крикнул Макс.
– И пульса нет.

– Черт!
– Оксана бросилась к Лоре, поднесла к ее лицу фонарь и приподняла веко.
– Макс, помоги мне! Давай, рот в рот, на счет шесть. Только нос ей зажимай, когда вдыхаешь.

Она села на Лору верхом и начала двумя руками с силой надавливать ей на грудь, считая до шести. Макс вдувал Лоре в рот воздух. Через пару минут Оксана скинула куртку, еще через пять у нее на лбу выступил пот. Вадим стоял рядом и держал фонарь. Миша с Лидой топтались у двери. Лида попыталась было зарыдать, но Миша так тряхнул ее за плечи, что она, жалобно пискнув, замолчала и только иногда тихонько похныкивала.

– Ксан, хватит, - тихо сказал Вадим.
– Уже пятнадцать минут прошло.

– Еще немного!
– взмолился Макс.

Еще через пять минут Оксана покачала головой, вытерла с лица пот и слезла с Лоры. Макс уткнулся лицом в Лорино плечо и замер.

– Ребята, уведите его, - вполголоса сказала Оксана.

– Не надо. Я хочу... с ней.

Оксана покачала головой и подошла к тумбочке.

– Дай-ка, - сказала она Вадиму и, взяв у него фонарь, начала разглядывать то, что лежало на вышитой салфеточке.

– Макс, ты знаешь, сколько она колола? Одну, две? Какой концентрации?

– По одной ампуле. Два раза в день. Иногда три. А какой концентрации, не знаю.