Приют одинокого слона, или Чешские каникулы
Шрифт:
– Здесь две пустые ампулы. Странно, - нахмурилась она.
– Вадик, смотри. У этой кое-как носик сломан, наверно, торопилась, даже порезалась - вон кровь, - Оксана приподняла правую руку Лоры и показала ему порез на ее указательном пальце.
– И на ампуле отпечаток пальца кровью. А у этой, - она показала на вторую, не дотрагиваясь до нее, - аккуратно отпилен. И крови нет.
– Может, она сделала один укол в спешке, а потом уже
– предположил Миша.
– Допустим, не взяло, может, действительно другая концентрация. Коробка-то новая, мы же не знаем, что ей Генка раньше давал.
– Может быть, может быть...
– задумчиво протянула Оксана и, осторожно подняв рукава Лориного свитера, стала разглядывать следы уколов.
– Ничего не понимаю. Свежий укол всего один. Предыдущий уже подсох. Значит, она вколола сразу две ампулы. Но зачем? Подождите. У кого еще фонарик? Дайте мне.
Она взяла у Миши маленький ручной фонарик и быстро спустилась вниз. Было слышно, как она возится на кухне. Что-то упало и загрохотало.
– Смотрите, - Оксана вернулась и поднесла к свету пустую ампулу.
– Это я нашла в помойном ведре.
– Она вертела ее, разглядывая со всех сторон, сравнивая с двумя другими.
– Маркировка та же. Макс, ты уверен, что Генка давал ей по одной?
– Абсолютно, - кивнул Макс. Он по-прежнему сидел рядом с Лорой, держа ее за руку.
– Тогда что же это выходит? Она сознательно вколола себе сразу две дозы? Слушайте, я в этой дряни не разбираюсь. Кто знает, если сразу две дозы вколоть, это смертельно?
– Ну, массаж-то ты делала вполне профессионально. Я уж подумала, что ты подпольный доктор, - поджала губки Лида.
– Лида, тебе не кажется, что твоя ирония неуместна?
– сухо оборвал ее Вадим.
– Когда я работала в институте, у нас были вполне серьезные занятия по гражданской обороне. Даже зачеты сдавали. Да и мама у меня медсестра, кое-чему научила. А в наркотиках я, слава Богу, не разбираюсь.
– Не знаю, - прошептал Макс.
– Может быть, и смертельно.
– Но она-то ведь не могла этого не знать!
– никак не могла успокоиться Оксана.
– Я поняла бы, если б было два укола.
– Может, ты ошибаешься?
– все тем же сдавленным шепотом, словно у него вдруг пропал голос, спросил Макс.
– Посмотри сам.
Макс осторожно поднял сначала один Лорин рукав, потом другой, поднося фонарь к самой коже, внимательно осмотрел следы уколов.
– Она не кололась в... другие места?
– осторожно поинтересовался Миша.
Макс покачал головой:
– Нет, никогда. Уж я бы знал. Похоже, Ксан, ты права. Все другие уколы уже с корочкой, да и синяки начали расходиться. Свежий один.
– Думайте что хотите, - безапелляционно заявила Лида, выходя к свету, - но она покончила жизнь самоубийством.
– Ты думай что говоришь, ворона!
– вскочил Макс.
Лида надменно дернула плечиком. Она как будто даже выше ростом стала, настолько исполнилась чувства собственной значимости: как же, она первая высказала то, о чем другие только думали!
– А что тебя не устраивает?
– огрызнулась она.
– Или у тебя есть другие соображения?
– У меня - есть!
– с угрозой ответил Макс, надвигаясь на нее.
– Еще как есть. Сколько времени ты была на кухне одна? Достать кусок мяса из холодильника - для этого много времени не надо.
– Дурдом на выезде!
– оторопело пробурчал Миша.
– Ты что, хочешь сказать....
– Да, я хочу сказать!
– Макс продолжал наступать на Лиду, пока не загнал ее в угол.
– Я хочу сказать, что Лора слишком много болтала языком. Сначала делала уши тазиком, а потом болтала о том, что слышала. И кое-кому это, похоже, не понравилось. И я догадываюсь, кому.
– Да пошел ты на хрен!
– взвизгнула Лида, с неожиданной силой отпихивая Макса.
– Ты сам ее замочил, педик поганый! Она знала, вот ты ее и убил. Ты тоже на кухне один был. Мясо якобы...
Договорить она не успела, потому что Макс отвесил ей такую оплеуху, что Лида упала. От неожиданности она не издала ни звука, только прижала руку к лицу: из не поджившей еще разбитой губы снова потекла кровь. Макс, с исказившимся от злобы лицом, схватил ее за волосы. Вадим рванулся оттащить его, но не успел: Миша одним прыжком преодолел полкомнаты и с маху ударил Макса поддых. Тот согнулся вдвое, Миша сгреб его за свитер и буквально выкинул из комнаты. Из коридора раздался грохот и треск дерева: похоже, Макс проломил резное ограждение площадки.