Приют ветеранов
Шрифт:
— Память начинает порой подводить… Но то, что вы сказали, меня очень радует.
— Что вы имеете в виду?
— Какие у вас с ним отношения?
— Самые нормальные. Он опытный работник…
— В таком случае я намерен просить вас об услуге.
— Слушаю.
— Не хотите ли поговорить с ним?
— В каком качестве?
— Вы давний его сослуживец, оказавшийся здесь по чистой случайности; узнали о его неприятностях и готовы по старой памяти предложить свою помощь — в рамках закона, разумеется…
— Вы полагаете, что он будет со мной более откровенен?
— Я бы сказал, что рассчитываю на это. Он, кстати, был у нас за несколько часов до его задержания — хотел подбросить нам какой-то материал, тоже связанный якобы с убийствами. Но, как только я услышал, что место действия Раинда, где одним убийством больше или меньше — роли не играет, я сразу же…
— Вы сказали, Милф прибыл сюда из Раинды?
— По его словам, прямиком оттуда. На машине с египетским номером.
— Что ж, генерал, я готов увидеться с ним.
— Заранее благодарю. Если услышите что-то интересующее нас…
— Будьте уверены, сэр.
— Да, и еще… Попросите Милфа впустить нас в его машину. Нелепое положение: мы не можем даже обыскать ее…
— Вам не удается вскрыть машину?
— Вы не поверите, но дело обстоит именно так. Разве что взорвать ее; иных способов, как мы убедались, просто нет. Но взрывать, как вы понимаете, мы не станем…
— Прекрасно. Я готов идти к нему.
— Сейчас я распоряжусь, и вас проводят.
— Давайте членораздельно и по порядку, — велел Мерцалов.
— Личность его мы установили окончательно. Он действительно Петр Стефанович Загорский, пенсионер, проживающий в Москве. Одинок. В прошлом — артист театра марионеток, так называемый кукловод.
— Это что же, который Петрушку показывает?
— Ну, не 1ак примитивно, Сергей Симонович, но в общем да — находится за ширмой и дергает, кажется, за веревочки или в этом роде. Пенсию получает среднюю. Никаких почетных званий не имеет. Образ жизни — уединенный, по словам соседей, ведет себя тихо, гостей не принимает, пьяным не замечали… Иногда его не видят целыми неделями.
— То есть образ жизни соответствует уровню доходов?
— В этом варианте — да.
— Не говорите загадками, майор.
— В то же время, судя по документам, но которым он получил место в гостинице «Империум», Загорский гражданин Калерии и прибыл оттуда вчера, прямо с вокзала направившись в гостиницу. Цель приезда — коммерческие дела.
— Липа?
— Возможно, и нет.
— Уже интересно. Документы на то же имя?
— Нет, конечно. Сифоров Зиновий Поликарпович. Калериец русского происхождения.
— Таких и на самом деле множество Ну-с, если он коммерсант, то у него должны быть в Москве какие-то связи. Вы проверяли?
— Так точно. В качестве калерийского бизнесмена господин Сифоров имеет в Москве однокомнатную квартиру, кроме того, дачу по Северной дороге. Кооперативный гараж, в котором держит автомобиль; пользуется им во время посещений Москвы. Приезжая, исправно регистрируется, платит все полагающиеся налоги и сборы.
— Чем дальше в лес… Часто ли бывает в Москве?
— Три-четыре раза в год.
— Гм… А вы не пробовали установить, совпадает ли время его приездов в Москву с теми неделями, когда соседи не видят Загорского?
— Выясняли. С точностью судить трудно, но похоже, что не совпадают или не всегда совпадают.
— Совсем интересно. Надо навести справки в Калерии — не по официальным каналам, конечно: числится ли у них там этот Сифоров и что о нем вообще известно.
— Я это сделал, Сергей Симонович, сразу после того, как мы изъяли из гостиницы эти документы. Обещали ответить по возможности быстро.
— Работаете оперативно. Хорошо. Как только придет ответ…
— У меня еще не все, товарищ генерал.
— Сегодня вы меня приятно удивляете. Докладывайте.
— Один из работников, входивший в группу, задержавшую Загорского, — старший прапорщик Сердюк…
— Постойте. Фамилия знакомая.
— Ветеран, товарищ генерал. Вы ему вручали на последнем празднике за выслугу лет и беспорочную службу…
— Вспомнил. Что он?
— Уверяет, что встречал Загорского раньше. При интересных обстоятельствах. А именно — в зоне. Сердюк тогда служил надзирателем…
— Так-так. А Загорский?
— Находился по другую сторону: отбывал срок.
— Детали?
— Деталей за давностью лет не помнит, как и фамилии и статьи. Но в памяти сохранилась кличка — Роялист.
— Любопытно… На каком он был режиме?
— Строгий режим. Вся колония была строгого режима, сявок не держали.
— Полагаю, вы уже запросили?..
— Да. Там это заняло немного времени.
— И что?
— Завьялов Павел Сергеевич. Десять лет, умышленное убийство.
— Вот оно как! Почему же пальцы не сработали сразу?
— Вот тут, товарищ генерал, начинается самое главное. Пальцы не совпадают.
— Выходит, не он?
— Сердюк готов присягнуть…
— Прямо черт его знает…
Мерцалов задумался. Майор воспользовался паузой.
— Разрешите позвонить от вас, Сергей Симонович? Может быть, из Калерии поступило уже что-нибудь.
— Звоните.
— Спасибо.
Майор набрал номер. Мерцалов подпер подбородок ладонью, размышляя.
— Ага, — сказал майор в трубку. — Прекрасно. Давайте…