Приют ветеранов
Шрифт:
Что делать, подумал Милов, на его месте и я говорил и поступал бы скорее всего точно гак же. Действительно, ситуация складывается такая, что есть о чем поразмыслить.
И он сказал:
— В самом деле, мне нужно подумать. Начальник полиции нажал кнопку, вызывая конвой.
Докинг чувствовал себя скверно. После первых суток, проведенных в ксенийской столице, он склонялся к выводу, что прилетел сюда напрасно. Несмотря на то, что здесь, казалось бы, есть на кого опереться, не удалось собрать совершенно никакой информации о Берфитте. Да, он прилетел, это не подлежало сомнению: имя его значилось в списках
Пришлось нажать на многие рычаги, проделать кучу работы, чтобы убедиться в том, что Берфитт — или человек с другим именем, но обладавший соответствовавшей внешностью — не покидал аэропорта ни в автобусе, ни на такси. Благодаря хорошо поставленной работе полицейского участка в аэропорту (что вовсе не удивило Докинга, поскольку он знал, что ее помогали наладить британские специалисты) выяснили номера большинства машин, пользовавшихся в тот день аэропортовской стоянкой. Установить их владельцев было уже делом техники, хотя и потребовало немалого времени и сил. Но все полученные данные свидетельствовали почти с абсолютной достоверностью о том, что ни в одной из этих машин Берфитт аэропорта не покидал. Он просто растворился.
Придя к столь неутешительному выводу, Докинг все же не опустил рук. Оставались еще и другие возможности. Например, Берфитт здесь пересел на самолет какой-то другой линии: Майруби мог служить лишь пересадочным пунктом. Проверка показала, что человек с таким именем не улетал; Докинг, однако, не сомневался в том, что разыскиваемый имел в своем распоряжении более одного паспорта. Британский сыщик связался с коллегами, несшими службу во многих пунктах, куда отправлялись самолеты; особое внимание он уделил аэродромам в Индии и Пакистане: появлявшаяся в СМИ информация, полагал он, должна же иметь под собой какую-то почву. Ему обещали внимательно проверить и в случае обнаружения следа незамедлительно сообщить. Пришлось довольствоваться этим.
И, наконец, Берфитт мог исчезнуть, воспользовавшись каким-то частным самолетиком или даже вертолетом. Чартерный рейс — такая вероятность не исключалась. Пришлось просеивать все данные через мелкое сито. После шести часов напряженной работы удалось выяснить, и куда летали, и кого везли, но все впустую: Берфиттом даже и не пахло.
Один из этих рейсов остался, правда, не выясненным до конца. Маленький вертолет типа «газель», поднявшись с площадки в аэропорту, взял курс на запад и — это было неоспоримо установлено — пересек границу Раинды. Дальнейших сведений о нем, естественно, не поступало. Впору было звонить в Лондон и запрашивать данные спутниковой разведки. Докинг, однако же, не стал даже пытаться совершать такой демарш: он знал, что при существующем порядке ему предоставят данные хорошо еще если через неделю, когда они будут вызывать разве что исторический интерес. Он попытался связаться с полицией Раинды, но, как он и предполагал, эта затея ни к чему не привела: после очередной вспышки этнических беспорядков полиции было не до поисков какого-то вертолета. Итак, машина с таким бортовым номером в Ксении не зарегистрирована; что же касается Раинды, то там не смогли дать сколько-нибудь определенного ответа. Докинг подозревал, что их полицейский банк данных изрядно пострадал во время последних событий и использовать его просто невозможно.
Таким образом, оставалось только признать свое поражение. Тем более что Докинг тут действовал лишь как частное лицо, рассчитывая на давние и не очень давние знакомства. Делать официальные шаги он не мог, потому что против Берфитта нельзя выдвинуть никакого обвинения: подозрения, как известно, не являются для суда весомым аргументом.
Докинг улетел бы первым же рейсом, хоть к черту на рога, а конкретно — в Карачи, куда ему, собственно, и следовало бы явиться сразу. Но вежливость и служебный этикет требовали нанести прощальный визит главе столичной полиции — поблагодарить за содействие и откланяться по всей форме. Пресловутое «исчезновение по-английски» в этом случае не одобрили бы.
В качестве последней услуги Докинг попросил отвезти его в город, в департамент полиции. Начальника пришлось подождать всего несколько минут: он был, как сказал секретарь, на допросе важного преступника. Явился генерал, судя по его виду, в достаточной мере удовлетворенным. Докинга встретил сердечно и пригласил в кабинет. Угостил прохладительным, поинтересовался результатами.
— Боюсь, сэр, — признался Докинг, — что похвалиться мне нечем. А вот у вас, по-видимому, дела идут на лад, не так ли?
Генерал сдержанно усмехнулся; коллег он, как правило, не одаривал ослепительной улыбкой.
— Не исключаю, что мы на пороге немалого успеха. Мы задержали человека, который, судя по косвенным уликам, имеет отношение к преступлению века.
— Вы имеете в виду?..
— Вот именно, похищение бета-углерода.
— Неужели? Это действительно стало бы необычайным успехом.
— Не правда ли, а? Мы недаром установили тщательное наблюдение за всеми прибывающими к нам иностранцами, хотя при нынешнем объеме туризма требуется немало усилий… Но он сам нам помог: дважды нарушил закон, и очень серьезно — двойное убийство. Надеюсь, что, пользуясь этим обстоятельством как рычагом, мы сможем выжать из него и все остальное — как только он сообразит, что находится уже в одном шаге от виселицы.
— Да, здесь ход действий диктуется самими фактами. Но скажите…
Эта мысль возникла у Докинга мгновенно. А что, если ему вдруг повезет — под занавес, как говорится?..
— Скажите, сэр, задержанного зовут Берфиттом?
Начальник полиции снова усмехнулся.
— Вы решили, что это тот самый, кого вы разыскиваете? Ну, в таком случае я сразу же известил бы вас, зная о ваших усилиях…
Докинг не поверил: кому охота делить победу? Внешне, однако, он ничем себя не выдал.
— Нет, — продолжал между тем генерал. — Это не ваш клиент. Хотя, безусловно, тоже очень интересная личность: русский полицейский, точнее — бывший полицейский, прибывший сюда из Раинды; мотивы его приезда — те, что он выдвигает, — не выдерживают критики.
— Из России? Действительно, крайне интересно. Мне в свое время приходилось работать с ними. Хотя большинство из них, надо полагать, сейчас по возрасту уже покинули службу.
— Этот, кстати, тоже. То есть он так заявляет. Но я ему не верю: в таком случае его не разыскивали бы из Москвы.
— А его искали?
— Так же верно, как то, что я сижу перед вами, капитан.
— Подождите… Значит, вы полагаете, что агент, связанный со своей службой, замешан в деле о похищении…
— Я думаю, что он может обладать какой-то информацией, поскольку его служба такими данными наверняка располагает. И для нас будет совершенно не лишним ознакомиться с этой информацией, не так ли? Вы скажете — неэтично? Но ведь убийства-то остаются! Так что у меня есть все основания видеть в нем преступника.
— Убийства доказаны?
— Прошло еще слишком мало времени. Но он задержан на месте преступления.
— А кстати, как его имя?
— Рассчитываете встретить знакомца? Сейчас… тут у меня записано. Ага, вот. Ми-леф, или Милф, хотя, возможно, произносится как-то иначе…
— Милф?
— И в самом деле он вам знаком?
— Очень может быть. Когда-то мы работали вместе в Интерполе… Впрочем, мы же разговаривали о нем совсем недавно. Я говорил вам, что хотел бы найти его, а вы уже тогда подозревали его в причастности к преступлению века. Неужели вы забыли?