Признания невесты
Шрифт:
– Как могу я в это поверить, мистер Харпер? – Она старалась, чтобы голос ее звучал вполне доброжелательно. – Ведь вам нечего предложить ей.
– Самого себя, – сказала Феба. Серена взглянула на сестру и заметила, с какой любовью смотрит та на Харпера. – И это все, чего я могла бы пожелать.
– Когда я нахожусь рядом с Фебой… – Тут он громко сглотнул от волнения. – О, это трудно выразить словами, мисс Донован. – Он глубоко вздохнул и сделал еще одну попытку: – Она мое спасение.
– Спасение от чего? –
– От самого себя, милорд. Она спасла меня. Когда я с ней… она превращает меня в человека, который в мире с самим собой. Она… успокаивает меня. Я никогда не испытывал этого раньше… с любой из женщин. – Он взглянул на Фебу через стол. – Таких, как она, больше нет. Ни одной во всем мире. Я обрел женщину, с которой хочу остаться навсегда.
Потянувшись через стол, он взял руки Фебы в свои.
Серена вздохнула, стараясь не смягчиться от его слов, хотя они в значительной мере убедили ее в чистоте его намерений.
– Все это очень хорошо и благородно, мистер Харпер, однако, по всей видимости, у вас нет ни пенни за душой. То небольшое состояние, которым владели, вы истратили на игру в карты и женщин.
Он заметно вздрогнул.
– Уверяю вас, я покончил и с картами, и с женщинами. Мне кажется… – Он сдвинул брови, как бы стараясь найти наиболее точное определение своей мысли. – Кажется, я растрачивал свою жизнь, чего-то ожидая. И теперь я знаю, чего именно я ожидал.
– Но скажите, ради всего святого, на какие средства вы собираетесь ее содержать? – спросила Серена.
Его плечи вроде бы несколько сникли, однако он тут же расправил их, не отводя взгляда от Фебы.
– Я найду возможность.
Голос его был тверд.
Феба улыбнулась ему. То была ободряющая улыбка, та, что говорила: «Мы сможем это сделать, и мы сделаем. Вместе».
Вопреки себе Серена тотчас смягчила отношение к обоим. Она не хотела этого. Не должна была поддаваться ради безопасности своей семьи, ради ее репутации и, само собой, ради спасения Фебы. Однако она взирала теперь на сестру и Харпера, присматриваясь к тому, как они глядят друг на друга, и, как ни противилась, не могла им не верить.
Она бросила на Джонатана растерянный взгляд, и выражение его глаз тотчас ее успокоило. В его глазах она тоже увидела понимание. И словно что-то пробежало между ними, такое, что напомнило Серене о том, насколько происходящее между Харпером и Фебой сейчас похоже на прежние ее отношения с Джонатаном. Что, если бы их семьи не содействовали их разрыву? Что, если бы старый граф приветствовал их союз с распростертыми объятиями? Отрекся ли бы от нее после этого Джонатан, или любовь его сохранялась бы нерушимой в последующие шесть лет? Какой была бы ее жизнь с Джонатаном? Были бы у них к этому времени дети?
От Джонатана родились бы прекрасные дети.
Боже милостивый! Ей словно что-то обожгло глаза, и она поспешила отвести взгляд от Джонатана. Это было истинным безумием. Она думала обзавестись детьми от Джонатана Дейна, графа Стрэтфорда. И это после всего, что произошло между ними. Ясно как день, что она самая глупая женщина во всей истории человечества.
Она заметила, что смотрит на Харпера, чей взгляд прикован к ее сестре.
– Если вы действительно желаете быть вместе, то самое лучшее сначала проверить себя. Подождите несколько лет. Докажите вашу преданность моим родным.
Харпер усмехнулся не без издевки.
– Какие у меня шансы, мисс Донован? Феба уже говорила, что ваши тетя и матушка только и думают, что о титулованном муже для нее. А я так же далек от титула, как Китай от Англии.
Джонатан шумно вздохнул и запустил пятерню в волосы.
– Жаль, что я не могу передать вам мой.
– Себастьян прав, поймите, – заговорила Феба, бросив на стол вилку. – Мама и тетя Джеральдина никогда не позволят мне выйти за него. – Она вздернула плечо. – А я давно уже не маленькая. Я и двух пенсов не дам за то, что они там думают. Это моя жизнь, и я знаю, что для меня лучше.
Серена сделала еще глоток эля.
– В самом деле знаешь, Феба? И можешь справиться? А вы, мистер Харпер, тоже еще очень молоды. Вам еще немало лет надо потрудиться, чтобы толком обустроиться и обзавестись семьей.
– Я достаточно взрослый, чтобы жить своим умом, – ответил на это Харпер.
У Фебы голос был спокойный, но в глазах вспыхнули вызывающие искры, когда она произнесла:
– Я не вернусь с вами в Лондон. Просто не вернусь.
– Это не тебе решать, – возразила Серена.
– Именно мне!
– Ох, Феба, не веди себя как малый ребенок.
Губы Фебы искривила сардоническая усмешка. Она опустила глаза, посмотрела на свою тарелку, потом снова обратила взгляд на тех, с кем спорила.
– Поймите меня, послушайте, что я скажу, – заговорила она голосом тихим, но твердым как сталь. – Я останусь с Себастьяном. Независимо от того, что скажет или сделает кто бы то ни было.
Серена открыла было рот, однако Феба удержала ее от этого предупреждающим жестом.
– Мы с Себастьяном должны обвенчаться как можно скорее, – заявила она. – Мы должны, поймите. Потому что у меня будет ребенок.
Позже в тот же вечер Джонатан сидел на скамье, установленной позади дома Харпера возле кирпичной стены, наслаждаясь прохладным вечерним воздухом, когда его внимание привлек звук чьих-то шагов и он обернулся.
То была Серена. Поплотнее закутавшись в плащ, она опустилась рядом с ним, потом, запрокинув голову, поглядела на небо. От ее близости у него по коже побежали мурашки.