Призрачная любовь
Шрифт:
Я могу только предположить, что Аспен находится где-то рядом с кампусом ее колледжа, поэтому я поворачиваю направо и направляюсь в ту сторону, набирая ее имя на своем телефоне и нажимая кнопку вызова. Он подключается через мою систему Bluetooth, и еще до того, как закончился первый гудок, ее голос заполняет мои колонки.
— Айзек? — шепчет она, ее голос дрожит и полон такого страха, что это убивает меня.
— Я уже в пути, детка. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — обещаю я ей. — Где ты?
—
Ее голос такой тихий, что мне приходится напрягаться, чтобы расслышать, но я вслушиваюсь в каждое гребаное слово, отчаянно желая увезти ее подальше оттуда.
— Я шла домой из бара, когда увидела, что какой-то подонок преследует меня, поэтому свернула на какую-то случайную дорогу и бросилась бежать. Я прячусь в кустах возле чьего-то дома, но он знает, что я где-то здесь. Он ищет меня, Айзек. Это лишь вопрос времени.
— Хорошо, ты можешь определить свое местоположение?
— Я… — наступает небольшая пауза, и когда ее голос звучит снова, меня охватывает неприкрытая паника. — Я не знаю как. Я никогда не делала этого раньше.
— Все в порядке. Просто держись, Птичка. Я найду тебя, — пытаюсь успокоить ее я. — Откуда ты шла?
Ужас колотится у меня в груди, каждый удар сердца грозит свалить меня с ног при одной только мысли о том, что с ней может случиться, и я пытаюсь разогнать свой “Escalade” еще быстрее, потому что никогда в жизни не испытывал такого сильного отчаяния.
— Бар “У Дж… Дж… Джо”, — она, заикаясь, отвечает. — Он недалеко от кампуса.
Я киваю, прекрасно зная это. Мы с Остином слишком часто засиживались там допоздна, когда учились в колледже, и от ее жилого комплекса до него рукой подать. Хотя я не знаю, какого черта ей понадобилось гулять в такое время ночи. Она знает, что лучше не подвергать себя такому риску, но это не то, что нам нужно обсуждать прямо сейчас. Все, что имеет значение, это добраться до нее раньше, чем это сделает он.
— Хорошо. Хорошо. Что еще ты можешь мне дать?
— Э-э-э… Кажется, я свернула на первую улицу после того, как дошла до жилого квартала. Я просто… Я не знаю, как далеко я зашла или…
Я слышу панику в ее тоне, и быстро пытаюсь успокоить ее, чтобы она мыслила здраво на случай, если ей придется действовать.
— Все в порядке. Скажи мне, что ты видишь. В каких кустах ты находишься?
— Тут… — она делает паузу, пытаясь понять, что происходит, и найти какие-то ориентиры, которые помогут мне найти ее. — Через дорогу есть дом. Его окна заколочены, а трава заросла. И тут же единственный фонарный столб на всей улице, который не работает.
— И ты находишься прямо напротив него?
— Да, — говорит она. — В кустах за белым забором.
— Это хорошо, Птичка. Ты можешь сказать мне, насколько он близко находится? — спрашиваю я. — У тебя есть время подойти
На минуту повисает тишина.
— Я… я не уверена, — говорит она мне. — Не думаю, что здесь кто-то есть. На подъездной дорожке нет машины, а почтовый ящик выглядит так, словно его давно не проверяли. Я не знаю, могу ли я рискнуть подойти к двери и подождать, пока кто-нибудь откроет, пока он меня не нашел.
— Тогда оставайся на месте. Не пытайся двигаться, — говорю я ей. — Тебе безопаснее там, где ты сейчас. У тебя есть сумочка? У тебя есть что-нибудь острое, что ты могла бы использовать в качестве оружия?
— Эээмм… — Я слышу, как она начинает рыться в сумочке, и кажется, что эта задача дает ей возможность сосредоточиться и придает ее тону немного больше уверенности. — Ручка или, э-э-э… мои ключи.
— Отлично, детка. Я хочу, чтобы ты положила свою сумку на землю и держала эту ручку. Пока я не приеду, это твой спасательный круг, и если этот парень найдет тебя, ты воспользуешься им. Ты меня понимаешь? Ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы сбежать. Вонзи ее ему в горло. В глаз. Куда угодно, лишь бы он упал.
Дрожь возвращается в ее голос.
— Я не уверена, что смогу это сделать.
— Ты сможешь и сделаешь это, — говорю я ей. — Теперь, что насчет тех каблуков? Ты все в них?
— Да.
— Сними их. Я знаю, это кажется неправильным, но, если тебе нужно бежать, я хочу, чтобы ты была уверена в своей опоре. Ты не можешь рисковать упасть. Сними их и спрячь за собой в кустах.
В трубке становится тихо, и я могу только предположить, что она снимает каблуки.
— Я… — она судорожно втягивает воздух, полный ужаса.
— Что случилось, детка? Ты в порядке?
Она продолжает молчать.
— Он там? — спросил я.
С ее губ срывается почти неслышный писк, и я крепче сжимаю руль, костяшки моих пальцев белеют, когда я подлетаю ближе к колледжу.
— С тобой все будет в порядке, — обещаю я ей. — Не издавай ни звука. Просто слушай мой голос. Я почти на месте.
Она шмыгает носом в ответ, и частичка моей души рассыпается в прах.
— Шшш, малышка. Положи большой палец на кончик ручки, чтобы она не выскользнула у тебя из пальцев, если тебе понадобится ею воспользоваться. Держи ее крепко.
Она хнычет, и я понимаю, что должен что-то сказать, чтобы успокоить ее и не дать ей сойти с ума. Ей нужно быть спокойной и держать себя в руках на случай, если дело дойдет до борьбы за ее жизнь.
— Прости, что причинил тебе боль, Аспен. Это последнее, что я когда-либо хотел сделать, но в тебе есть что-то, что сводит меня с ума. Мы как огонь и лед, Птичка. В ту секунду, когда ты смотришь на меня, у меня по коже бегут мурашки, и я просто жду того дня, когда ты поймешь, что меня никогда не будет достаточно для тебя.