Призрачные дороги
Шрифт:
На мою беду, Иолах оказался оратором из числа тех, кто не ценит краткость. Хотя, надо признать, упырь был на редкость красноречив. Его приход в любом из городов Наорга не знал бы недостатка в пожертвованиях. Я сам, пожалуй, не удержался бы и кинул пару монет. Если бы не изображал сейчас символ великой веры… потому что пока меня тянуло только плюнуть.
Под конец службы мне пришлось выдержать длинное паломничество: верующие жаждали получить благословение. Они были довольно благоразумны и не пытались заглянуть «сыну» грозного бога в лицо. Почти… Один юнец довольно дерзко уставился мне в глаза. Это оказался тот самый паршивец,
Наконец, вереница благочестивых подданных Единого закончилась, и я рванул из храма со скоростью демона, которому предложили помолиться. Последним, что услышал, стал призыв воздать благодарность сыну Двуликого, который явился поддержать истинно верующий народ во времена грядущих испытаний.
В комнату я ввалился донельзя раздраженный, с ходу опрокинул стопку крепкого вина и заявил всем, что собираюсь спать, чего и остальным желаю. Как ни странно, меня послушались и разбрелись по комнатам. Даже Морра не стала возражать. Девочку очень волновало здоровье соплеменника, поэтому она с особым удовольствием замахала на него руками:
– Спать! Спать!
Наконец мы с Эрхеной остались наедине, и я потянул ее в кровать. Нам предстояла разлука, и мне хотелось насытиться девушкой, ее лаской, ее телом до предела. В результате зимняя ночь оказалась на удивление короткой.
Утро же для меня началось еще затемно. Завтрак накрыли в комнате Риса: я не хотел будить Эрхену.
Лаланн выглядел мрачным.
– Я много разговаривал с людьми вампиров в том замке, – выдал он наконец причину плохого настроения.
– И?
– Несчастные свято верят упырям. В то, что этот самый Единый послал их править людьми. А кровь – это плата за подаренную Двуединым жизнь, единственно достойная божественных… – последнее слово Рис буквально выплюнул, – воинов, призванных охранять и беречь людей.
Я хмыкнул:
– А ты чего ждал? Что вампиры объявят себя демонами и напрямую заявят: «Господа, кровь нужна, потому что мы хотим жрать»? Пора бы уже принять то, как обстоят дела в местном «королевстве». Отчасти кровососы даже правы. Они действительно воины и действительно защищают сервов Азалы. А уж ради чего и из-за чего… Вот скажи, ты тоже посвящал своих людей во все тонкости дел?
– Нашел с чем сравнивать, – буркнул Рис и вздохнул: – Вот хоть убейся, а не могу привыкнуть.
– А к тому, что у тебя в приятелях демон, значит, можешь? – осведомился я, даже не подумав скрыть иронии.
– Да какой из тебя демон? – невесело усмехнулся Лаланн. – Думаешь, отрастил шипы и – добро пожаловать в слуги преисподней? Вот когда зальешь алтарь кровью невинных, тогда и поговорим на эту тему.
Я рассмеялся, хлопнул ворчуна по плечу и затянул шнурки на плаще.
В конюшне меня уже поджидали вампиры. На копытах крепких лохматых лошадок красовались кожаные «башмаки». Подобные были в ходу в северных землях и стоили больших денег, потому что маги тратили немало сил, оплетая их заклинаниями, позволявшими не вязнуть в сугробах.
Отлично! Значит, дорога пройдет легче и быстрее.
Я оглядел животных, высматривая, которое из них мое, заметил свой дорожный мешок и подошел к ладному каурому коньку. Он, недовольно фыркнув, попятился. Кажется, животное предчувствовало грядущие неприятности.
Я сочувственно похлопал его по шее:
– Прости, приятель, видно, судьба у тебя такая.
Жеребчик в ответ громко всхрапнул. На мой взгляд – обреченно.
За время пути по Пустоши мне еще раз довелось убедиться – вампиры чувствуют себя там весьма и весьма вольготно. Первые три ночи мы ночевали в замках, а дальше – в комфортных и надежных убежищах. Этернус, вопреки моим опасениям, были на удивление молчаливы. Точнее сказать – они не пытались заговаривать со мной. Даже надоедливый Беладу и тот прикусил язык, то ли еще в замке наговорился, то ли решил не идти на конфликт лишний раз. Я тоже молчал, наслаждаясь непривычным спокойствием и отсутствием чувства тревоги, без которого обычно не обходилась ни одна из вылазок в Пустошь. Нежить действительно сгорела: мы не заметили никаких подозрительных следов. Правда, кое-что меня все-таки тревожило…
Мэй! Моя маленькая фея, гостеприимная хозяйка горного озера, хранительница путников… Как она пережила солнечный ветер? Выжила ли? Именно поэтому я настоял на том, чтобы сделать крюк и завернуть к озеру. Все одно, напрямую добраться из Азалы до селения дикарей не получалось – перевалы, которые выводили короткой дорогой, грозили лавинами.
Беспокойство оказалось напрасным – маленькое царство не пострадало. Это стало понятно с первого взгляда: озерцо выделялось черной гладью воды и зелеными, поросшими густой травой берегами. Клены не сбросили листвы и даже успели заалеть молодыми побегами.
Вот что бы там ни говорили люди о хранительницах, а они не нежить. Скорее боги мелкого ранга. Или – потомки богов.
Я сжал бока конька, вынуждая прибавить шагу, но тот уже сам увидел свежую зелень и радостно заржал: животное предвкушало сытный ужин. Моя радость была ничуть не меньше: все-таки Мэй как собеседник намного предпочтительней нежити, которая сама не прочь тобой перекусить.
Как там сказал этот священник о моей крови… «Послевкусие приятное»? Чтоб эту троицу хотя бы с луну изжога помучила!
На этот раз я, справедливо рассудив, что фея как-нибудь простит торопливость замерзшего путника, не стал останавливаться у замерзшего ручья, а сразу проехал через невидимую границу. В лицо пахнуло по-весеннему пряной землей, запахом молодой травы и первоцветов, густо усыпавших пологие склоны. Этернус за мной не поехали.
– Нам нет дороги к этому озеру, – объяснил свою нерешительность Беладу и махнул рукой в сторону заснеженного холма: – Убежище там. Стукните, если с хозяйкой не договоритесь.
Я лишь усмехнулся: чтобы красавица араи мне отказала? Быть такого не может!
Конечно же я не прогадал: Мэй уже поджидала меня у самого берега, покусывая в нетерпении розовые губки. Правда, ее очаровательное личико тут же разочарованно вытянулось:
– А где Морра? Почему ты один?
Пришлось покаяться:
– Прости, дорогая, малышка в гостях у Андру. Не получилось взять ее с собой. Мне предстоит визит к одному очень плохому человеку.
Я спешился и привязал конька к ближайшему дереву: пока слуги Мэй готовят нам обоим достойный ужин, можно перекинуться парой словечек с хозяйкой.