Призрачный бал

Шёпот Светлана

— Он рассказал нам, но никто не поверил. Мы решили, что это просто шутка, сказанная для пущей важности. Вьеро любил болтать о всякой магической чепухе. Все к этому привыкли, никто не воспринимал его слова всерьез.

— Почему после смерти вы остались?

— Чтобы отомстить ему, конечно же, — сразу ответила девушка. — Когда я умирала, перед моим взглядом возник Вьеро, который с улыбкой протягивал мне бокал и рассказывал, что от этого напитка можно сгореть. Тогда я все сразу поняла. Он убил нас с Джеффри. Наша смерть его рук дело. А мы

были так молоды. У нас с Джеффри было столько планов! Мы собирались пожениться следующим летом. Разве это справедливо?

— Вы ведь понимаете, что это могла быть случайность?

— Нет! Он точно знал, что это произойдет.

Ньюман не был так уверен, но спорить с духом не стал. Сейчас его волновал другой вопрос.

— Эйден Гринч, Метью Ксар, Аматео Дьюрк, Генри Фойс. Вам знакомы эти имена?

После вопроса Аластера Сесиль улыбнулась и выпрямилась.

— Конечно. Они все мерзавцы, достойные смерти, — выдала она убежденно.

Аластер на мгновение замер. Вопрос он задал наудачу, имея лишь смутные подозрения и неоформившиеся предположения.

— А можно подробнее?

— Эти люди худшие. Эйден Гринч сжег свою жену и дочь, чтобы получить деньги за страховку дома. Он мог обойтись без жертв, но посчитал, что ему точно поверят, если его семья погибнет в огне. Вы хотя бы представляете, как мучительно умирать от огня? Это ужасно! Никто не должен проходить через подобное! А если кто-то решил, что может убить другого человека таким способом, он достоин той же смерти!

— Метью Ксар?

— Он ненавидел семью фермеров, на которую работал, потому что они посмели быть счастливыми в то время, как самого Ксара бросили родители! Однажды он опоил их, связал, а потом поджег всю ферму, наслаждаясь тем, что теперь эти люди страдают так же, как и он. Вы представляете? Он считал, что их страдания соизмеримы! Такой человек не достоин жизни ни в одном из миров! Жаль, что мы могли убить его только один раз!

— Аматео Дьорк?

— Он сжег бордель, в котором работал охранником, — продолжила объяснять Сесиль с заметным на лице гневом. — Он люто ненавидел весенних дам, так как считал, что его мать была одной из них, поэтому у него было очень тяжелое детство. А еще они ему отказывали.

— Простите?

— Весенние дамы, — пояснила Сесиль. — Дьорк всегда считал, что они обязаны отдавать ему свои тела по первому требованию, так как он их защищает. Но никто не был обязан делать это! Он был жутким и неприятным человеком.

— А Генри Фойс? Он тоже кого-то сжег?

— Верно. Свою бабушку, так как устал ждать, когда та умрет, а ему срочно требовалось ее наследство.

— Как вы это сделали? Как сожгли их?

Глава 26

Лицо Агаты, внутри которой сейчас находился дух, болезненно исказилось.

— Это легко было сделать, ведь огонь все еще внутри нас.

Ньюман непонимающе моргнул.

— Вы сделали это…

— Мы просто вселялись в них и позволяли этому

огню выходить.

— Просто вселялись, — повторил за ней Аластер и забеспокоился, ведь сейчас этот мстительный дух находился внутри Агаты.

Ньюман совершенно не хотел, чтобы Сесиль по какой-либо причине применила свои навыки к телу его возлюбленной.

Девушка, словно прочитав его тревоги по лицу, усмехнулась.

— Не стоит волноваться, я не собираюсь сжигать тело, в котором нахожусь сейчас. И у меня нет для этого причины.

Даже несмотря на ее заверения, Аластер не расслабился. Он выдохнет, только когда Агата снова окажется свободной.

— Как вы узнали о том, какие именно люди виновны в поджогах? — задал он последний вопрос, который его интересовал.

— Очень просто, — Сесиль оскалилась. Это выражение смотрелось совершенно чуждым на лице Агаты. Кроме того, Ньюман сомневался, что Сесиль при жизни могла продемонстрировать нечто подобное, настолько оно было неестественным. — Нам об этом рассказали.

— Кто?

— Духи, конечно, — фыркнула Сесиль. — Вы удивитесь, но духов на земле больше, чем вы думаете. А еще, вселяясь, мы можем чувствовать душу.

— То есть каждый из убитых вами людей был виновен?

— Верно. Это было видно по их душам. Ни одно злодеяние не проходит бесследно для того, кто его совершил.

Ньюман спросил еще несколько незначительных вещей, затем поблагодарил Сесиль и сказал, что они закончили.

После этого он заметил, что глаза Агаты подернулись дымкой, потом она несколько раз моргнула и улыбнулась.

Правда, спустя мгновение улыбка померкла. По лицу Агаты пробежала волна, а затем она вцепилась руками в платье на коленях напряженными и побелевшими пальцами.

— Что случилось? — резко спросил Аластер, подскакивая с места.

— Она… — выдавила Агата, а потом распахнула глаза и внезапно вспыхнула яростным огнем.

Ньюман отшатнулся от неожиданности, наблюдая, как одежда Агаты в одно мгновение сгорает. Однако сейчас его волновало вовсе не это.

Стало понятно, что Сесиль, вернее то, что считало себя таковой, нарушила свое слово. Это привело Аластера в ярость. Но больше всего Ньюмана злила собственная беспомощность. Он не знал, чем помочь! Не знал, что ему делать! Все его страхи вмиг ожили и предстали перед ним в виде неукротимого огня.

— Я прикончу ее, — прорычал он, едва сдерживая своего внутреннего дракона, который шипел и раздирал его душу острыми когтями, желая выбраться наружу.

А в следующий миг Агата запрокинула голову и пронзительно закричала. Аластер, наплевав на огонь, все-таки кинулся вперед. Он готов был обжечься, однако пламя внезапно пропало.

— Агата?! — позвал он, обхватив напряженное тело за плечи. Агата некоторое время сидела неподвижно, а потом обмякла. — Ты в порядке?

Агата медленно выдохнула и открыла глаза. Моргнула раз, другой и слабо улыбнулась. Она хотела что-то сказать, но зашлась в кашле.