Призрак Адора
Шрифт:
– Английский знаете? – устало проговорил сидящий за столом.
Мы кивнули.
– Деньги сюда!
Хорошо, хорошо. Высыпали на стол деньги, монах стал считать. Несколько монет отложил, всмотрелся, провёл палочкой с кислотой. Взвесил на тонком, блестящем безмене. Нет, всё-таки золото. Принял, ссыпал в объёмный мешок. Застрочил что-то в наполовину исписанной торговой книге. Второй подошёл, взял мешок и, пройдя к центру зала, на что-то наступил. У ноги его разверзся вдруг лаз! Квадратный, фута в полтора, освещённый снизу люк. Прицепив к крючку на верёвке мешок с нашим золотом, он опустил его вниз. Глубоко. Там его отцепили, и монах проворно выбрал верёвку наверх.
– Рабы среди вас есть?
– Что? Нет. Мы вольные люди.
– Хорошо. Записываю вас как вольных людей.
– А если бы был раб? – вдруг спросил прищурившийся Готлиб.
– Его записали бы как имущество.
– А если бы он захотел убежать?
– Невозможно. Здесь на шею рабу наклёпывают железный ошейник с надписью – кто он, откуда, чья собственность. Никуда б он не делся от своего господина. Мы не напрасно берём высокую плату. Мы обеспечиваем сохранность имущества. Оружие есть?
– Хо, – сказал я и показал Крысу.
– Всё, что есть из оружия, – на стол. Всё вернут, как только вы захотите нас покинуть. Если в Городе при вас обнаружат хоть нож, выведут за ворота и не пустят больше никогда. И – без возврата денег. Это понятно?
Мы переглянулись.
– Да. Это понятно.
– Если хотите сдать деньги или другие ценности – сдавайте. Всё будет сохранено и возвращено вам вместе с оружием.
– Деньги и ценности есть, но мы, наверное, оставим их при себе. Вдруг срочно понадобятся!
– В доме, где вы поселитесь, есть домовой. Он отвечает за все условия вашего пребывания. Понадобятся деньги – скажите ему только слово. Он сам вам всё принесёт.
– И ничего не пропадёт по дороге?
– За двадцать с лишним лет такого ещё не бывало.
– А домовой нам сможет готовить?
– За отдельную плату.
– А где покупают еду?
– Рынок есть здесь. Рынок есть за воротами. Цены примерно те же. Но здесь – безопасней.
– А какое нам отведут помещение?
– Какое и всем. Две комнаты, нужный чулан. Там ванна, водопровод. Ватерклозет.
– Для каждого?!
– Что удивляетесь? Мы здесь не просто отбираем деньги. Если, кстати, помещение покажется маленьким, – можно прибавить ещё.
– За отдельную плату?
– Ну да, разумеется.
– А можно увидеть Августа?
Монах положил перо, посмотрел. Помолчал.
– За те девять лет, что я здесь служу, я Властелина не видел ни разу.
Опустил глаза, взял перо.
– Так. Томас Локк Лей. Щека пробита. Теперь – кто вы?
– Готлиб по прозвищу “Глаз”.
– Готлиб Глаз. Шрамы есть? Покажите…
– А я – человек, именуемый Нох.
– Не воспримите, как обиду, но вы похожи на чёртика из табакерки. Или на часовщика.
– Никаких обид. Я и есть – и то, и другое.
– Всего хорошего, джентльмены. Брат Глабр проводит вас. Выбирайте любые комнаты из свободных.
– Всего хорошего, добрые люди. Лёгкого вам дня.
Обернувшись, я увидел, что наше оружие, связанное в охапку, и наш денежный мешок исчезают в мерцающем зеве квадратного люка. Крыса Сью, древний зелёный клинок, скрылся от моего взора. Притёршийся к руке, верный, надёжный и преданный друг, принявший на себя предназначенную мне пулю, а потом прыгнувший на шею загонщику, а потом – убивший Хосэ, – он был у меня отнят, он исчезал в чужом, незнакомом мне подземелье, и ощущение пустоты и беспомощности охватило меня в тот самый миг, когда я, отвернувшись, шагнул в неведомый мир, живущий по странным законам, и тонкая, липкая паутиночка страха пала на моё сердце, страха, который может ощутить любой человек, если будет внезапно обезоружен в опасной ситуации, пала – и сердце вздрогнуло, как от боли. Я шагнул, окунаясь, как в воду, в угрозу, и только лишь мысль о том, что нами предусмотрено ещё кое-что, делала этот страх преодолимым. Эта мысль была знанием того, что через час-другой по нашему следу придёт ещё человек, боец-одиночка, и заплатит за себя, как за одиночку, и поселится в Городе, так, что никто не будет знать, что мы, лишённые оружия, и он – одно целое. Забегая вперёд, скажу, что так и было: пришёл к воротам человек, молча выложил перед монахом деньги, и брат Глабр повёл его выбирать жилище, и никто не посчитал оружием четыре странные острые палочки, висящие на шнурке на его смуглой и жилистой шее. Они были расписаны выжженными на дереве непонятными знаками. Пёстрая коричневая пелеринка покрывала эти смертоносные иглы, которые даже искушённые в делах жизни и небытия монахи приняли за амулет.
ШКАТУЛКА С СЕКРЕТОМ
Мы шли по сонному Городу, по брусчатке парада, покрытой утренними тенями. Спали дома, – очевидно, живущие в них привыкли вставать поздно, и только владельцы – или работники – местных трактиров медленно копошились, разводя огонь под буканами и котлами.
Мне нужно было определить, угадать, в каком месте мог выбрать себе жильё небогатый пират, держащий в заложниках подростка, за которого он рассчитывал получить особенный выкуп. Наверное, подальше от лишних глаз, а следовательно, и от ворот. Подальше! И ноги несли меня по параду, а потом по проулкам, наугад, пока мы не упёрлись в тупик.
– Здесь, – сказал я провожатому. – Мы желаем жить здесь.
Он согласно кивнул и, указывая на значки, нанесённые на двери домов, стал объяснять, какие этажи и комнаты свободны. Мы поднялись и заняли три комнатки на втором этаже домика, стоящего в торце тупика: из их окон просматривался весь длинный, вымощенный каменными плитками проулок и стоящие вдоль него одинаковые дома. Очень удобное место.
– Не самое удобное место, добрые господа, – вежливо сообщил нам маленький, с покрытым круглыми тёмными шрамиками лицом домовой. – Дом стоит выше уровня водяной трубы, поэтому здесь, чтобы набрать воды, нужно вручную качать водяной насос – он один на весь верхний этаж.
– Но зато – здесь тихо, – заметил я.
– Да, – грустно вздохнул мастер дома. – Сегодня – вы единственные жильцы…
Мы хотели поскорее уединиться и обсудить дальнейшие действия, но человек с пёстрым лицом задержал нас:
– Если к вам, добрые господа, придут нежеланные гости, – сказал он, – дайте мне знать об этом.
– Вы что же, выпроводите их, – с нескрываемой иронией вставил Нох, окидывая взглядом тщедушную, похожую на его собственную, фигурку мастера дома.
– Я – нет, – улыбнулся тот. – Но я вскину над нашей крышей тревожный флажок, и через минуту здесь будут воины Легиона. И уж они-то обеспечат покой, за который вы заплатили.
– Вы полезете на крышу? – не унимался Нох.
– Вовсе нет. Я сделаю это, не вставая со своего места. Но вот как я это сделаю – уже секрет. Не спрашивайте.
– Хорошо, хорошо, – поспешно сказал Готлиб. – А не секрет, есть ли в Городе кузня, слесарня и вообще ремесленные люди?
– Да, есть мастеровые цеха. Их несколько в Городе. Как только наткнётесь на домик, в котором железная дверь – смело входите: тут такой цех и есть. Ошибиться нельзя: там будет и звон молотов, и запах кузнечного угля. Вот, и будет что надобно – скажите мне. Я всё время внизу, у дверей.