Призрак Карфагена
Шрифт:
— Да-да, — закивал головой парень. — Все так и есть. Видят боги, и началось-то все с какого-то пустяка.
— Ничего себе пустяк! — Оффа неожиданно возмутился. — Меня какой-то гнусный нидинг посмел обозвать дубиной!
— Что-что? — Хевдинг уже еле сдерживал смех. — Тебя — дубиной?
— Именно так, брат! Пришлось показать, кто тут дубина. Не, меч не доставал — закатил пару затрещин.
— Да так, что нидинги убежали в один миг! Обещали пожаловаться.
— Пусть жалуются!
— И еще они над
— А у тебя новый плащ? — Саша посмотрел на Гислольда. — А поворотись-ка, сынку. Славный плащ! И сколько ты за него отдал?
— Две дюжины солидов!
— Хо! Однако… Но красиво. Ишь ты, красный, да и ткань — чистый шелк. — Александр потрогал руками материю. — И в самом деле! Тут еще и вышивка… вышивка…
Молодой человек не поверил своим глазам, увидев вышитых на плаще золотых львов — герб Нижней Нормандии! Герб! И шелк, парашютный шелк. Так это же параплан!
Глава 14
Осень 454 года
Вандальское море — Карфаген
Мысли
Когда же буря тлетворным ветром дышит над водами, вздымаются волны, мрачнеет воздух, небо плачет… [15]
Параплан! Точнее — его часть.
Вот так штука! Выходит, тот пропавший парашютист где-то здесь, в этой эпохе!
— Скажи-ка, друже, у кого ты купил этот плащ?
— У купцов из Остии. — Гислольд пожал плечами и улыбнулся. — Что, действительно славный плащ, хевдинг?
15
«Беовульф» Перевод В. Тихомирова
— Да уж, недешевый! А откуда ты знаешь, что те торговцы из Остии?
— Так они сами сказали.
— Они еще там?
— Нет, конечно, ушли. Сказали, им завтра поутру в путь.
Ага.
Саша задумался: значит, корабль этих торговцев тоже сейчас стоит где-то в гавани. Только попробуй его найди. Разве что заглянуть в портовые книги? Или…
Рассеянный взгляд хевдинга скользнул по бродившим по причалу матросам, торговцам, носильщикам. Двое мальчишек сидели совсем рядом, свесив в воду босые ноги, и что-то громко обсуждали, то и дело заливаясь хохотом.
— Эй, парни! — Свесившись с фальшборта, молодой человек щелкнул пальцами. — Хотите денарий?
Мальчишки заинтересованно переглянулись:
— Хотим два!
— Ловите пока один… Оп!
Маленький серебряный кружочек, описав крутую дугу, скрылся в ладони одного из парнишек.
— А второй? — тут же поинтересовался другой.
— А в рот тебе не плюнуть жеваной морковкой? — засмеялся хевдинг. — Второй заработать надо.
— Что делать-то?
— Знаете, где стоит судно из Остии?
— Ха! Из Остии! —
— То судно, что собирается утром отчалить. Гислольд, повернись-ка… Видите плащ?
— Ага… Красивый.
— Найдите, кто его продал, — они из Остии. Спросите, нет ли у них еще таких же и откуда они его взяли. Очень уж необычный плащ. Мне понравился, хочу купить. Ну, что встали? Бегите! Или не хотите заработать денарий?
— Хотим! Остия. Красный с золотыми львами плащ. Найдем! Спросим! Узнаем!
Парни засмеялись и сверкнули пятками. Только этих сорванцов и видели!
— О мой вождь! — торжественно произнес Гислольд.
— Только не говори, что хочешь подарить плащ. — Александр со смехом замахал, руками. — Спасибо, конечно, но… Не в плаще тут дело, друг мой!
— Не в плаще? — Юноша похлопал ресницами. — А в чем же?
Саше очень хотелось сказать: «Будешь много знать, скоро состаришься», но он сдержался, сделал над собой усилие, дабы не обижать почем зря верного своего человека.
— Носи спокойно свой плащ, дружище!
~~~
Мальчишки вернулись через час, они, судя по довольным рожицам, что-то узнали. Вахтенный Фредегар позвал на палубу хевдинга.
— Эй, уважаемый! Давай наш денарий.
Саша лишь хохотнул: гляньте, люди добрые, на ходу подметки режут! Денарий им подавай, неизвестно еще, за что.
— Как за что? Мы же узнали. У купцов один такой плащ и был, со львами. А вот без львов еще парочка плащей осталась — из той же ткани, красненьких, блестящих, крепких. Так что если ты, господин, пожелаешь…
— А откуда у них эти плащи, сказали?
— Говорят, купили на римском форуме ткань, разрезали, прошили. Случайно такую ткань взяли, какой-то потерянный незнакомец продавал, они б еще сторговали, да больше этого продавца так и не видели.
— Как-как ты сказал? — быстро уточнил Александр. — Как они продавца называли? Потерянный?
— Именно так, господин! Говорят, ходил косматый, оборванный, тощий, и взгляд как у сумасшедшего. Словно потерялся.
Кинув пацанам денежку, хевдинг в задумчивости закусил губу: а ведь точно — потерялся. Вернее сказать, затерялся. В бескрайних глубинах хроноса!
Что ж, вполне можно понять бедолагу. Саша вспомнил себя, Катю, профессора. Что может ощущать современный человек, вдруг оказавшись здесь, в этой жуткой эпохе? Не сразу, а через какое-то время, для каждого разное, когда первый шок пройдет, когда вера в невероятность происходящего сменится наконец осознанием всего безмерного ужаса правды. Именно такое ощущение и будет — потерянности.
Саша и сам-то первое время ходил словно пыльным мешком ударенный. Правда, удар смягчила необходимость что-то предпринимать для выживания.