Призрак Ленни
Шрифт:
– Хорошо сидим, – сказал Виталик, расправил крылья и снял пиджак.
Справа подмышкой у него оказалась пушка в кобуре, присобаченная к портупее через плечо. Надеюсь, это он не для меня демонстрацию устраивает. Но звучит хорошо – «пушка в подмышке».
– А ты почему не мент? – спросил вдруг Виталик, – Я смотрю, парень вроде не хилый.
– А что, – сказал я, – в отделе кадров разве сегодня не выходной?
Артур заржал так громко, что кофе завибрировал в чашке. Из ее центра пошли круги, изображая амплитудно-частотную
– Я не в том смысле, – мирно улыбнулся Виталик, – Кадров хватает.
– Кадров не хватает, – слегка поправил его Артур.
– Ну да, – послушно поправился Виталик.
Внимательно слушая ментов, я воткнул в слово «кадров» одну букву, и получилось «Кадыров». Вышло смешно. Я улыбнулся, но никому не сказал, почему.
– Не смешно, – сказал Виталик, – Все-таки не хватает. А тут такие орлы бесхозно кофий хлебают.
– Ты в монастырях не был, – сказал я, – Там такие орлы вообще непонятно чем заняты.
Виталик откинулся на спинку дивана. Хорошо, что сзади стена крепкая, а то сидеть бы нам сейчас в коридоре, вместе с диваном. Представляю себе, заходят на второй этаж посетители, а там менты вконец обурели, прямо в коридорчике расслабляются мирной беседой под кофеёк.
– А ведь и правда, – удивленно сказал Виталик, – Мы с женой ездили в монастырь, она и говорит: смотри, какие мужики видные, им бы детей рожать, а они тут на бабок орут – туда ходи, туда не ходи. Не ту свечку поставила, вон ту надо было… и не туда надо было.
– Мужики вообще не туда идут, – сказал я, – Это есть большая проблема нашего социума. Я вчера статью читал, там мужик пишет, что в армию пошел прапорщиком, потому что там хороший соцпакет от государства. Представляете, товарищи, кто нас защищает? Кстати, мотивация защищать – это тоже негативная мотивация. Это тоже плохие солдаты, которые защитники.
– О как интересненько, – сказал Виталик, – А кто, по твоему, хороший солдат? Кто должен идти в армию?
– Все просто, и даже очень, – продолжил я свою лекцию ментам, – В армию должен идти тот, кому нравится воевать, а не соцпакет и позащищать всех вокруг. Тот пусть идет, кому пушечки там всякие нравятся, танчики. Пострелять кому хочется, побегать по лесу в камуфляжных штанах. Или убить человека, и чтобы за это ничего не было. Но тогда вопрос – можно ли такому доверить оружие?
Менты переглянулись. Им невдомек было, что умные глубокие персонажи не только в ментовке ошиваются. Бывает, таковой и на гражданке заведется. А уж если их заведение посетит, так вообще вынос мозга.
– Где-то ты прав, Витька, – сказал Виталька, – Но признавать твою правоту не хочется.
– Сейчас вообще все миротворцы, – продолжил я, раз уж дают выговориться, – Раньше в Англии было Военное министерство, потом стало Министерство обороны, а теперь вообще одни миротворцы. Сплошное лицемерие.
– Мы не в Англии, – сказал Виталик.
– В Англии, в Англии, – успокоил его Артур, – И нынче все миротворцы, включая нас. Сегодня в парке девчонку побили, знакомую Виктора. Отправил к Георгичу, там ничего особенного, но неприятно. Вот, сидим, кумекаем, как бы нам помиротворить.
Молодец, воткнул-таки свой интерес. Я вообще не понимаю, чего в таком месте интеллигентничать – сказал бы сразу, зачем мы здесь. И не пришлось бы мне про армию витийствовать, подрывные свои мыслишки обнажать перед властью.
– На кого думаешь? – прямо спросил меня Виталик, моментально преобразившись.
Ишь ты… Хват! Оскалился, подбоченился, кобурой шевельнул силой мысли. Вполоборота ко мне сидел уже не рубаха-парень, но пёс, готовый умело схватить за нужное место. Схватить, отволочь хозяину… или на месте горло перегрызть, если надо. Надеюсь, я не отшатнулся от него физически.
– Ни на кого, – сказал я.
– Ага, – сказал Виталий, – Сильно ударили? Мне почему-то кажется, что в глаз. Я прав?
– Скорее нет, чем да, – ответил за меня Артур, – А чего тебе так кажется, дядя Виталий?
«Дядя» – это сокращенно. Полное название будет «дядий», но его мало кто употребляет. Несмотря на то, что парни обращались друг к другу «дядя», это ощущалось как полное уважительное «дядий».
– Да так, – пожал плечами дядий Виталий, – Захотелось с утра кому-нибудь глаз на жопу натянуть, как собачке.
– Да вы еще и зоологи, – польстил я Виталию.
– Зачем собачке глаз натягивать? – не понял соратника Артур.
– В контакте у собачки глаз зашнурован, – пояснил Виталий.
Он был на какой-то своей персональной волне, но мы с Артуром явно в другом месте сёрфили.
– Ничего не понимаю, – признался Артур, и повернулся ко мне, – Вить, ты его понимаешь?
– Когда страничка отключена, там собачка выскакивает, с глазиком! – Виталия явно обескураживала наша тупость, – В контакте! Собачка! Чего тут непонятного? Вы в контакте сидите?
– Ладно, – сказал Артур, – Сидим… наверное. Короче говоря, никого пока не подозреваем, сидим, кофе пьем.
– Заявы, как я понимаю, никакой нету, да? – спросил Виталий, оставляя надежду просветить нас насчет собачки с глазом в контакте.
Дядя Артур помахал головой – нету заявы. Придется с натягиванием глаза повременить, наверно. Мне даже жалко дядю Виталия стало, захотелось свой глаз предложить: на, понатягивай, только верни потом, хорошо? Нет, лучше не свой, конечно. Непонятно ведь, на какую такую, не избалованную гигиеной, жопу дядя Виталий набросится с моим глазом. Большой вопрос, захочу ли я потом этот глаз обратно.
– А что потерпевший? – вновь обратился ко мне дядя Виталий, – Ты же тоже потерпевший, верно? Что ты-то сам думаешь?