Призрак Проститутки
Шрифт:
— А на самом деле он не такой?
— Конечно, нет. Он слишком много работает и слишком устает. Джеку нужна женщина, которая всецело посвятила бы себя ему.
— В каком смысле?
— Ну, ты знаешь, в каком.
Я почувствовал, что действительно знаю.
— И что на это сказал Сэм? — спросил я.
Она перевела взгляд с телевизора на меня. В ее лице не было ни грана раскаяния, и в то же время она была необычайно хороша.
— Сэм сказал: «Детка, если я когда-нибудь приткнусь губами к твоему умм-умм, гарантирую, ты уже никогда не захочешь ничего другого».
— Ну ты меня и сразила. Сэм так сказал?
— Да, — подтвердила она.
— Тебя это соблазняет?
— Сэм хочет всю меня, до последней ложбинки. Разве такому можно отказать?
— А разве я не хочу всю тебя?
— Да, — сказала она, — хочешь. И вовсю стараешься получить. И в конце-то концов, почему бы не удовлетворить это твое желание?
И она рассмеялась не без горечи. Около трех часов ночи по телевидению объявили: «До сих пор не поступило никаких заявлений от Никсона. Однако Иллинойс явно встает на сторону Кеннеди, и, учитывая победу в Техасе плюс сообщения из Пенсильвании и Мичигана, похоже, что демократы выигрывают, это позволяет нам выйти из эфира с твердой уверенностью, что Джон Фицджералд Кеннеди победил на выборах».
Модена издала победный клич и выключила приемник.
— Я знаю, что он скажет утром, — наконец произнесла она.
— И что же он скажет?
— «Мы с супругой готовимся принять на себя обязанности новой администрации и пополнить семью ребенком».
— Откуда ты это знаешь? — спросил я.
— Может, он репетировал это со мной. Он ведь дьявол.
— Ну, все мы дьяволы.
Она наградила меня страстным долгим поцелуем, после чего мы занялись любовью, и я хотел ее всю, до последней ложбинки. В конце концов, почему бы и нет?
33
25 ноября 1960 года
Сын!
Я все откладывал писать тебе, но в штаб-квартире после выборов тихо — сидим и ждем, что будет с нами.
В День благодарения на меня напала хандра. Думал о Мэри, моей сладкой женушке-ките, которую навсегда потерял. Она собирается выйти замуж за маленького япошку-бизнесмена, у которого, по-видимому, столько золота, что можно было бы накрыть территорию штата Канзас, а я всего лишь бывший муж, один из двух выброшенных на берег китов, в высшей степени элегически настроенный. На прошлой неделе умер Кларк Гейбл, и я, к собственному удивлению, обнаружил, что всегда чувствовал большое сродство с этим человеком.
Теперь постарайся понять. Я, право же, совсем не знаю Кларка Гейбла, а прошлым летом даже завидовал ему. Вот ведь счастливчик: снимается с Мэрилин Монро. Знаешь, сын, если бы в нашей стране выбирали в президенты женщину, с которой ты больше всего на свете хотел бы провести ночь, разве эта юная леди не выиграла бы? Так вот да, я завидовал Гейблу. А теперь он мертв. Возможно, Мэрилин заставляла его старое сердце слишком часто взбираться в гору и падать с нее. И я обнаружил, что оплакиваю Гейбла, хотя ни хрена не знаю об этом малом. Но так или иначе, актеры завораживают меня. Их труд в определенном смысле близок нашему, и однако же они совсем на нас не похожи. Я не много общался с актерами, но обычно они разочаровывали меня. В них нет нашего стержня — целенаправленности. А не имея стержня, актер, пытаясь стать кем-то другим, вынужден за это расплачиваться. Во всяком случае, такова моя концепция. И все равно я любил этого малого, Гейбла. Трудно объяснить вам, циничной молодежи, какое мы, люди старшего поколения, чувствуем сродство с кинозвездами его уровня. Во время Второй мировой войны я иногда мысленно разговаривал с ним. Особенно после того, как мне удалось что-то провернуть. «А ты бы сумел провести так дело, Кларк?» — спрашивал я его. Кто знает, что порождает такие беседы? В любом случае все это глупости.
Подозреваю, что мое смятенное состояние ума все еще объясняется провалом в Лас-Вегасе 31 октября. На мне это тяжело сказалось. Три вопроса не дают мне покоя. Первый: произошло ли это по воле рока? Второй: не вставил ли Джанкана палки в колеса? И третий: ведает ли об этом ФБР? Ответов у нас нет, но мне, безусловно, приходится расплачиваться. Во-первых, рок. Мои коллеги могут теперь прийти к выводу, что Кэл Хаббард притягивает несчастье. Во-вторых, Кэл Хаббард поступил крайне непродуманно, остановив свой выбор на такой шпане, как Дж. Я склонен с этим согласиться, хотя я всего лишь унаследовал этого типа от Мэю, который отобрал его. Однако все «но» и все «тем не менее» в нашей работе отметаются. Просто прими на себя вину. Так оно быстрее и спокойнее.
Теперь самое худшее — третье. Что, если ФБР с самого начала следило за этим делом? Последний провал заморозил всю нашу деятельность.
В результате меня, несомненно, холодно принимают у Аллена, у Биссела и в окружении Бориса. Мы все понимаем, что, если случится худшее, выносить помои придется мне. Мы должны выгородить Аллена. Я не возражаю, и требовать такое от сотрудника разумно, но когда знаешь об этом заранее, все добрые чувства куда-то исчезают.
Дело не так скверно, чтобы я не сумел с этим справиться, но если, Рик, у мужчин существует климакс, то мне стоит обратиться к врачам. У меня ощущение, что надо мной навис рок, и это влияет на присущий мне оптимизм в выполнении смелых проектов.
Ну хватит, перейдем к более интересным материям. Несмотря на мою близость к вылету, до старика все же кое-что доходит. Аллен Даллес и наш новоизбранный президент Джон Ф. Кеннеди имели дружескую беседу в Палм-Бич 17 ноября. Хотя Майами находится всего в 60 милях оттуда, могу поспорить, что до тебя ничего не дошло, а мы тут кое-что услышали. Аллен вернулся без выигрыша. Насколько я слышал, Кеннеди высказал несколько сомнений по поводу предстоящего удара по Кубе и повел разговор о демобилизации Бригады. Аллен ответил, как голландский дядюшка: «Неужели, господин избранный президент, вы действительно готовы объявить этим достойным молодым кубинцам, что они должны быть распущены вопреки их воле? А ведь они просят, рискуя собственной жизнью, лишь о том, чтобы им дали возможность восстановить демократию в своей стране».
Кеннеди оказался на высоте. Он не захлопал крыльями. Выслушал Аллена и повторил свое. Сказал, что в принципе готов пойти на такое, но должен подчеркнуть: никаких следов участия Соединенных Штатов в этой акции не должно быть. Открыто агрессивные действия против Кубы могут вызвать угрозы со стороны Советов.
«Добавлю следующее, — сказал Кеннеди, — если наше вмешательство в дела Кубы станет известно, мы, конечно, обязаны будем одержать там победу».
«Всецело с этим согласен», — сказал Аллен.
«Ну а если, мистер Аллен, мы так уж хотим выиграть, — сказал Кеннеди, — зачем пускать в ход Бригаду? Если требуется масштабная военная операция, при чем тут ЦРУ?»
Этим он загнал Даллеса в угол. Так что Аллен вернулся от Кеннеди с весьма ограниченным «зеленым светом». Никакого явного американского вмешательства. Словом, высадка отложена на два-три месяца. Пока Кеннеди официально вступит в должность и его администрация начнет функционировать, уже настанет весна 1961 года.
А за это время в Бригаде может начаться брожение. Я бы назвал это бросанием монеты на счастье. Ведь если дисциплина в Бригаде не удержится, они могут перебить друг друга в Гватемале. Нам предстоят интересные времена.