Призрак Проститутки
Шрифт:
— Похоже, ты это серьезно.
Она кивнула.
— Я ложусь спать, — объявил я.
— Нет, — сказала она, — ты останешься и будешь со мной следить за результатами.
— Что ж, — сказал я, — если не будем заниматься любовью, то я хотя бы покурю марихуану. Только так я готов наблюдать за ходом выборов.
— Не будем ссориться. Я тоже курну, но только для того, чтобы не отставать от тебя.
— Отлично, — сказал я, — но смотри не перевозбудись.
— Вот уж чего не будет, так не будет. А насчет Сэма Джанканы я тебе одно скажу: я не легла с ним в постель только из-за такого особого чувства.
— Может, опишешь мне свое особое чувство?
— Мне казалось, что, если я пойду на связь с Сэмом, Джек может проиграть выборы.
— И ты хочешь, чтобы я этому поверил?
— В серьезных делах люди должны держать обещания. А я говорила Джеку, что не стану спать с Сэмом.
— Неужели Джанкана так тебя привлекает?
— Конечно, привлекает. Это птица самого высокого полета.
В тот вечер мы поехали ко мне и накурились марихуаны. Около часу ночи аналитики ТВ сказали, что окончательные результаты выборов будут зависеть от хода голосования в Техасе, Пенсильвании, Мичигане и Иллинойсе. «Однако в данный момент, — произнес голос по телевизору, — похоже, что дело решит Иллинойс».
Модена глубокомысленно кивнула.
— Сэм сказал, что сделает Кеннеди победу.
— Я считал, что этим будет заниматься мэр Дэйли.
— Мэр Дэйли займется некоторыми районами Чикаго, а Сэм — всей остальной территорией. Негры, и итальянцы, и латиноамериканцы, и многие польские общины слушаются указаний людей Сэма. Вся западная сторона Чикаго в его руках.
— Это тебе Сэм сказал?
— Конечно, нет. Он со мной о таких вещах не говорит.
— Тогда откуда же ты это знаешь?
— Все это мне объяснил Уолтер. Уолтер работал в чикагском офисе «Истерн». Персонал авиалиний должен знать такие вещи, чтобы ладить с местными профсоюзами.
— Ты по-прежнему встречаешься с Уолтером?
— Нет, — ответила Модена, — с тех пор как я стала встречаться снова с Джеком.
— А в общем, это не имеет значения, — сказал я, — я знаю, что ты получаешь от меня куда больше, чем он когда-либо сможет тебе дать.
— Почему ты так в этом уверен?
— А зачем бы ты иначе стала терять на меня время?
— Потому что я пытаюсь решить, способна ли я на замужество, а ты мог бы оказаться вполне подходящей кандидатурой, если бы я решила осесть.
— А ты хочешь выйти замуж? — спросил я.
— Только не за тебя.
— Почему же?
— Если ты не самый бедный из моих знакомых, то уж, безусловно, самый тягомотный.
Мы оба расхохотались. Когда мы успокоились, я спросил:
— Ты в самом деле хочешь, чтобы Кеннеди победил?
— Конечно. Неужели ты думаешь, мне приятно считать себя любовницей провалившегося кандидата в президенты?
— А чем лучше быть куртизанкой короля?
— Что за глупости. Я вовсе не куртизанка.
Помнится, меня это почему-то развеселило.
— Как я подозреваю, ты действительно лелеешь надежду, что он разведется с женой и женится на тебе. Ты уже видишь себя Первой леди?
— Перестань безобразничать.
— Дело ведь может и до этого дойти. Первая леди или куртизанка.
— Я не заглядываю вперед.
— А ты и не можешь. Его жена беременна, и завтра они оба будут на телевидении.
— Я прежде не замечала, что ты такой жестокий.
— Это потому, что я вынужден любоваться твоим затылком, пока ты сидишь, уткнувшись в телевизор, и ждешь, когда другой мужчина появится на экране. Его и в комнате-то даже нет.
Голос телеаналитика произнес: «Похоже, что Техас склоняется в пользу Кеннеди. Возможно, решение баллотироваться с Линдоном Джонсоном дает свои плоды».
— Видишь, как мудро он поступил, — сказала Модена, — когда выбрал этого жуткого человека — Джонсона.
— Мне на это наплевать. Меня злит, что я вынужден смотреть на твой затылок. Я хочу еще курнуть марихуаны и потрахаться.
— Я немножко съехала с катушек, и виноват в этом ты.
— Это сказывается марихуана.
— Нет. Это потому, что сегодня творится история и я хочу быть частью ее. А не могу.
— Ни один из нас не играет в этом никакой роли, — сказал я.
— А я играю. Безусловно, играю… И перестань меня донимать.
— Послушай, ты что же, не знаешь, сколько подружек у Джека Кеннеди?
— Мне наплевать.
— Да у него по девочке в каждом порту.
— Откуда тебе это известно?
— Очевидно, известно. — Недавно Проститутка прислал мне список, составленный ФБР.
— Почему ты не говоришь мне, откуда ты это знаешь?
— Может, я видел парочку отчетов.
— И я там есть?
И она расхохоталась, увидев выражение моего лица, а я понял, что ее преданность Джону Фицджералду Кеннеди превратилась в ярость и теперь ей доставляла удовольствие мысль, что она стала предметом внимания незнакомцев, читавших о ее похождениях в отчетах. Мне пришло в голову, что она, наверное, не раздумывая раздевалась возле незашторенного окна.
— Не возражаешь, — перевела она разговор, — если мы обсудим Сэма? Он презабавный тип.
— Вот уж мне он никак не кажется забавным.
— Да нет, он именно такой. И под настроение так и сыплет непристойностями. Выходит презабавно.
— То есть?
— Дай-ка мне еще затянуться. — Она сунула в рот мою закрутку. — Любит поговорить о сексе. И, как и ты, хочет знать, насколько Джек силен в этом деле.
— И ты ему рассказывала?
— Соврала. Я изобразила Джека похожим на тебя, сказала, что он может быть очень внимательным.