Призрак
Шрифт:
Магда встречает мой взгляд, ее глаза следят за движением, и она хмурится. В руках у нее поднос с едой. Настоящая еда.
— Вы должны оставаться в постели. — Она грустно улыбается мне, ставя еду на тумбочку. Я смотрю на яркие фрукты на подносе, и у меня слюнки текут при виде их. Тут также суп и немного крекеров.
Магда жестом велит мне вернуться в кровать, что я и делаю.
— Ешьте не торопясь, — наставляет она меня, — и остановитесь, когда насытитесь. Вам не нужно беспокоиться о еде, мисс Талия. Вы сможете поесть в любое время, как только почувствуете голод.
Я киваю, не в силах
Как только она выходит из комнаты, я не подчиняюсь, наедаясь до отвала. Вскоре я уже стою в ванной и опорожняю желудок. Только после этого инструкции Магды начинают обретать смысл. Я чищу зубы и добираюсь до мягкого коврика в ванной, прежде чем лечь отдохнуть. Я проваливаюсь в глубокий сон и просыпаюсь только тогда, когда Алексей снова поднимает меня.
По запаху дуба и гвоздики я могу сказать, что это именно он. Он берет меня на руки и снова несет к кровати. Я открываю глаза и смотрю в потолок, проводя пальцем по узорам, пока он наблюдает за мной.
— Что ты со мной сделаешь? — интересуюсь я.
— Позабочусь о тебе, — отвечает он.
Его слова никак не влияют. Что, кажется, беспокоит его больше всего, когда я встречаюсь с его тревожным взглядом. Наконец я пришла в себя. К знакомому состоянию уныния. Даже без таблеток. И это меня радует. Что я могу оставаться в оцепенении вечно, может быть. Так будет легче.
— Не хочешь позвонить Мак? — интересуется он.
— Я не знаю, кто это, — отвечаю я.
Он склонил голову набок, изучая меня. Через мгновение он, кажется, что-то решил.
— Ты чувствуешь, что она предала тебя?
— Я ничего не чувствую.
Он поджимает губы и кивает.
— Я приду за тобой завтра, — говорит он.
А потом он выходит из комнаты.
Глава 9
Алексей
Франко и Магда смотрят на меня с одинаковым выражением беспокойства на лицах. Я игнорирую их и наливаю коньяк в свой бокал.
— Все готово? — интересуюсь я.
— Да, сэр, — отвечает Франко. — Он ждет в вашем кабинете.
— Талия готова, — добавляет Магда.
Я киваю и смотрю на свое отражение в зеркале. Я нервничаю, но это не видно никому, кроме меня. Если бы была другая альтернатива, мне хотелось бы верить, что я бы ею воспользовался. Я говорю себе, что то, что я делаю, лучше для девушки. Ради Талии. Здесь, со мной, она будет в безопасности. В мире, полном монстров и волков, она не выживет.
Вот что я говорю себе, делая жест рукой, чтобы остальные шли в мой кабинет. Магда колеблется.
— Мистер Николаев, могу я не присутствовать при этом?
Выражение ее лица не оставляет сомнений в том, что она думает по поводу всей этой затеи. Она с этим не согласна. У Магды сильный материнский инстинкт, и она чувствует, что защищает Талию. Точно так же, как она защищала меня, когда я был мальчишкой, и мне больше не на кого было положиться.
— Нет, — говорю я ей. — Талия захочет, чтобы ты была там.
Она вытирает руки о платье, разглаживая его, прежде чем мягко кивнуть мне.
— Очень хорошо.
Они с Франко направляются в мой кабинет и оставляют меня забрать Талию. Когда я переступаю порог ее двери, я нахожу ее свернувшейся калачиком
Она переводит взгляд со страниц на меня. Выражение ее лица всегда остается неизменным. Она всегда безэмоциональная, подавленная. Точно такая, как я себе ее представлял. Именно по этой причине я сказал себе, что она будет идеальной. Но, глядя на нее сейчас, мне нужно от нее нечто большее. Мне нужно увидеть искру в ее глазах. Что-то, что подтвердило бы мне, что в ней все еще есть признаки жизни.
— Мне нужно, чтобы ты пошла со мной, — говорю я ей.
Она не спорит. Ее мысли и действия так долго ей не принадлежали, что это, скорее, реакция на автопилоте с ее стороны, когда она встает и направляется ко мне. Я мог бы с легкостью повести ее на смерть, и все же она не стала бы спорить. На самом деле, она, вероятно, обрадуется этому. Это ее самое большое желание.
Магда одела ее в белое кружевное платье. Она выглядит невинной, хотя мы оба знаем, что это не так. А еще она похожа на ангелоподобное привидение. Все еще слишком худая, с темными кругами под глазами. Но, тем не менее, она красива. Ее светлые длинные волосы падают на глаза, подобно щиту от этого мира. Она не хочет, чтобы ее видели другие. Она не может даже смотреть на себя. Очевидный факт, судя по все еще закрытому зеркалу в ее ванной.
Это все, что я смог понять, но я не уверен, что смогу принять эти мысли. Я хочу вытряхнуть ее из этого состояния. Потребовать, чтобы она что-то почувствовала. Но я знаю, что для этого еще не время.
Поэтому вместо этого я протягиваю руку и убираю непослушные пряди волос ей за уши, оставляя ее лицо полностью открытым. В ее глазах мелькает беспокойство, и я могу сказать, что она хочет вернуть их на место. Я не позволяю этого, мои пальцы сжимают ее подбородок, приподнимают его, чтобы она взглянула на меня.
— Ты сомневаешься, отправлю ли я тебя обратно к Арману, когда все закончится? — спрашиваю я ее.
Она моргает, но не отвечает. Я вижу ответы в ее глазах. Она скорее умрет, чем позволит этому случиться. Это то, что, по ее мнению, я сделаю, и все, что я скажу или сделаю, чтобы доказать обратное, — напрасные усилия. Талию предали все, кто должен был ее любить. Слова для нее ничего не значат. Подозреваю, то же верно и в отношении действий, в которых она всегда будет сомневаться. Всегда искать истинные мотивы, стоящие за ними.
Правда в том, что мы никогда не сможем доверять друг другу. Ни я, ни она. Это то, как мы запрограммированы. Слишком многими были обмануты в этой суровой школе жизни. В этом отношении она мне ровня. Идеальный партнер. Без эмоций. Кто-то, кто будет стоять рядом со мной на благо традиции без осложнений. Мне нужно помнить об этом, когда я смотрю на нее.
— Ты на краю пропасти, — объясняю я ей. — Волки бегут за тобой по пятам. Но, думаю тебе это и так известно, да?
Она прикусывает губу и слегка кивает мне.