Призраки отеля «Голливуд»; Гамбургский оракул
Шрифт:
— Помню, — кивнул Мун. — Этот тип довольно ловко выдавал себя за русского. Но, как только он почти признался в убийстве Спитуэлла, я его сразу раскусил.
— Да, грубейшая ошибка со стороны полковника… К сожалению, я об этом узнал значительно позже.
— Вы?
— Да. Он был моим прямым подчиненным. Вмешаться я уже больше не смог. Я находился тогда в секретной командировке. Настолько секретной, что о ней не знал даже президент, только мой непосредственный начальник.
Из окружавшего Муна тумана внезапно возник майор.
— Генерал! —
— А вы не подслушивайте! Лучше выпейте! — Куколка протянула ему стакан. — Генерал Дэблдей, по-моему, ваш майор никакой не адъютант, а китайский шпион. Посмотрите, как он косит.
— Я сказал тебе, заткнись! — бросил генерал и, повернувшись к адъютанту, иронически улыбнулся. — Ложная тревога, майор. Можете передать это моей жене.
— Не будете пить? Ну конечно, шпионы всегда должны сохранять трезвый рассудок. — Куколка взяла отставленный майором стакан.
— Убрать ее? — тихо спросил майор.
— Ладно! Пусть остается. — И генерал повернулся к Муну. — Я не успел вам рассказать, чем кончилось дело Спитуэлла.
— Для меня? Пинком в деликатное место.
— Нет, для меня. Мервин — круглый идиот! К сожалению, я понял это слишком поздно. Его грубая ошибка могла иметь последствием крупный скандал. А в нашем деле важнее всего престиж. Наши действия должны казаться непогрешимыми, иначе могут усомниться во всей системе. Поэтому я демонстративно взял всю вину на себя.
— Как президент Кеннеди после провала высадки кубинских контрреволюционеров на Плая-Хирон?
— Да. Но ему это не помогло. Все равно убили. Это железный закон! Если не умеешь или не желаешь убрать с дороги других, тебя самого уберут. Ну, как вы смотрите на мое предложение?
— Никак! Я смотрю на Куколку! — буркнул Мун. Вот уже пять минут, как она пила из пустого стакана. После каждой проглоченной залпом воображаемой водородной бомбы ее глаза стекленели все больше и больше.
Генерал брезгливо отодвинул белокурую головку, бессильно упавшую на его плечо, и снова повернулся к Муну.
— Я имел в виду работу в полиции, — объяснил он и добавил: — С повышением! Возможно, значительным!
— Вы давно занимаетесь филантропией? — ехидно спросил Мун.
— Такой? Всегда! Во-первых, вам место на государственной службе. Дураков у нас предостаточно, а вот умных не умеют ценить. Во-вторых, полковник Мервин как-никак был моим подчиненным. Хотя я не несу прямой ответственности за его тогдашние действия, тем не менее чувствую какую-то вину перед вами. В-третьих, мистер Шривер один из самых влиятельных деловых партнеров моей бывшей фирмы. Если я сделаю ему приятное, он при случае отплатит мне тем же.
— Всё? — спросил Мун.
— Почти. Ну а главное — иметь своего человека в полиции никогда не мешает, — подмигнул генерал.
Подмигнул, разумеется, одним глазом. Все же Муну почудились два прищуренных левых и два правых глаза, пристально наблюдавших
— Так что филантропией тут и не пахнет, — продолжал генерал Дэблдей. — Трезвый расчет плюс капля совести.
— Извините, но сейчас я до того пьян, что могу сказать не то, что полагается в приличном обществе. — Мун искоса взглянул на Куколку. Она спала, умудряясь при этом не выпускать из руки пустого стакана.
— Как угодно. Я скоро уеду, так что пользуйтесь возможностью.
— Благодарю. — Мун с трудом оторвался от кресла. После нескольких неуверенных шагов ему удалось выловить из тумана сифон с содовой. Забрызгав сорочку, он не без труда наполнил стакан и выпил. Звон в ушах унялся, голова немного прояснилась.
— Кстати, вы не могли бы одолжить мне Роситу Байрд? — вспомнил он.
— Пожалуйста, на какое время?
— На завтра. Хочу поехать в Пуэнте Алсересильо.
— Вы напали на след Гвендолин Шривер?
— Возможно… С вашего позволения я скажу ей, чтобы приготовилась.
Мун оглянулся. Туман постепенно рассеивался. Оказалось, что кто-то снова успел открыть окно. Росита стояла, наполовину высунувшись наружу, рядом с ней Рамиро. По еле уловимому движению рук и плеч Мун понял, что они разговаривают. Профессиональный взгляд, на зоркости которого опьянение почти не отражалось, подсказал, что разговаривают, по-видимому, о чем-то важном.
Звон разбитого стекла заставил Муна повернуть голову. Из руки Куколки выпал пустой стакан. Отшвырнув ногой осколки, она схватила последний, еще полный, и выкрикнула:
— Эй вы, генералы, майоры, лейтенанты и прочие идиоты! Слушайте меня! Превентивный массированный удар по коммуникациям противника! Телефонная связь прервана! Все разговоры прекращаются!
Стоявший на столе телефон пронзительно затрезвонил. Это было настолько неожиданно, что даже Куколка перестала пить.
Майор не спеша направился к телефону. Сняв трубку, он заметно изменился в лице. Потом быстро подошел к генералу.
— Вас вызывает… — и шепнул что-то непонятное.
— Сейчас! — Генерал проворно вскочил и, наступая на осколки, кинулся к телефону. Майор властно заступил ему дорогу.
— Одну минуту! — Он повернулся к гостям: — Леди и джентльмены, секретный разговор! Прошу всех выйти из комнаты!
— К вам это тоже относится, мисс Роджерс. — Майор Мэлбрич подтолкнул ее к двери.
— Ко мне? — Куколка истерически рассмеялась. — Вы ведь сказали «леди». А я не леди… Я… — Рамиро пытался зажать ей рот, но неудачно. — Каждый, кто заплатит полдоллара за вход в кино, может меня иметь. Я обязана раздеваться перед ним и еще улыбаться при этом. Тут, кажется, кто-то сказал — секреты? Все, что сегодня делается в моей кровати, завтра уже будут знать миллионы. Разве это жизнь? Замочная скважина! Любому почему-то дано право заглядывать в нее.