Проблеск надежды
Шрифт:
– Готово. – Она выложила половину безупречно приготовленного омлета ему на тарелку. – Надеюсь, он съедобный. Боюсь, что я сегодня не смогла как следует сосредоточиться на его приготовлении.
– Выглядит очень аппетитно.
Почувствовав, что голоден сильнее, чем предполагал, Кейн отправил в рот добрый кусок омлета. Дайана же, наоборот, без аппетита копалась в тарелке, потому что мысли ее были заняты совсем другими вещами.
Отложив вилку, Кейн взял ее за руку:
– Все будет в порядке, дорогая.
Дайана,
– Хотелось бы верить. Но за последнее время случилось много такого, что от меня не зависит, – удрученно сказала она. – Не считая сегодняшнего инцидента. Эту свою выходку с Трэвисом я могла бы предотвратить, если бы просто не стала с ним разговаривать и ушла, но я этого не сделала.
– Подозреваю, что этот мерзавец все подстроил, – сказал Кейн, вспоминая, как любил Трэвис доводить людей до нервного срыва. – Он знал, что у тебя взвинчены нервы после налета на дом, и воспользовался моментом.
– Возможно, но это дела не меняет. Публичный скандал, который я учинила, – это еще одно очко не в мою пользу, а уж Трэвис позаботится о том, чтобы преподнести это в суде в самом невыгодном для меня свете. – Она невесело рассмеялась. – Я, кажется, слышу, как он говорит: «Я тревожился за своего сына, ваша честь. Я приехал только для того, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. А Дайана Уэллс чуть не разорвала меня в клочья».
Кейн отодвинул тарелку и взял обе ее руки в свои.
– Я поговорю с Трэвисом. Я попрошу его прекратить этот смехотворный судебный процесс. И, клянусь, на сей раз он меня выслушает, даже если мне придется...
Дайана покачала головой:
– Нет, Кейн. Ты уже многое сделал. Если вмешаешься еще раз, это может настроить Линдфордов против тебя, а я этого не хочу. Я не хочу вставать между тобой и Маргарет.
– Что намерена делать Маргарет – это ее дело. Сейчас моя главная, нет – единственная забота – защитить твои интересы.
Дайана посмотрела на него. Никто еще, кроме Кэт, никогда не вставал на ее защиту с такой горячностью. От сознания этого почему-то все проблемы казались не такими уж сложными.
– Я ценю это, Кейн. Очень. Но ведь ты ее любишь. Ты сам говорил, что она для тебя как мать. Зачем же ты притворяешься, что тебе не будет больно потерять ее? Что ты из-за этого не будешь злиться на меня?
Она встала, чтобы отнести тарелки в раковину, но он остановил ее и, притянув к себе, усадил на колени.
– Я никогда не смог бы злиться на тебя. И мне было бы значительно больнее знать, что я мог что-то сделать для тебя, но не сделал.
Дайана улыбнулась:
– Задать Трэвису хорошую трепку – это заманчиво, но ничего не решит.
– Кто сказал, что я собираюсь задать ему трепку?
Она обняла его одной рукой и склонила голову набок.
– Неужели ты будешь отрицать, что такая мысль приходила тебе
– Гм-м. По правде говоря, приходила – среди прочих мыслей.
– Ты должен пообещать держаться от него подальше.
Немного помолчав, он кивнул. Дайана права. Запугав Трэвиса, он бы ничего не добился. Может быть, даже поставил под угрозу благоприятный исход судебного процесса. А этого он уж никак не хотел!
– Обещаю. – Утолив голод, он отвел рукой ее каштановый локон и поцеловал за ушком.
– Послушай... Что ты скажешь, если мы отложим мытье посуды до утра и пойдем спать? День был такой тяжелый...
На ее губах появилась улыбка:
– Я уж думала, что ты никогда об этом не попросишь.
Кейн смотрел на спящую Дайану. Она свернулась калачиком на одной стороне кровати, подложив руки под голову, и запах ее шелковистой кожи будоражил все его чувства. В лунном свете ее лицо казалось чуть ли не ангельским. Трудно поверить, что всего несколько часов назад она была готова выцарапать человеку глаза.
Улыбнувшись, он дотронулся кончиком пальца до ее щеки. Все началось у него с чисто физического влечения к ней, во всем виноват был избыток гормонов – из-за этого его к ней и потянуло. Но не прошло и двух недель, как все изменилось. Не было и минуты, когда бы он не думал о ней, вспоминая, как блестят ее волосы в лучах солнца, ее привычку склонять набок голову, когда она была чем-нибудь озадачена, сияние ее глаз, когда она радуется.
Он не хотел влюбляться в нее. Он не желал больше любить ни одну женщину, никогда. И вот, поди ж ты, по уши влюбился, даже не зная, отвечает ли она взаимностью.
Дайана пошевелилась, подсознательно укладываясь так, чтобы приспособиться к изгибам его тела. Она тихо застонала, почувствовав, как он обнял одной рукой ее за плечи и прижал к себе.
Ему очень хотелось бы сказать ей о своих чувствах, сесть рядом и поговорить об их будущем. Но было бы несправедливо делать это сейчас, когда ее голова забита совсем другими проблемами.
После слушания дела в суде, когда будет вынесено решение, на которое они надеялись, он увезет ее куда-нибудь на уик-энд. Они уедут вдвоем, и вот тогда... А до тех пор ему надо просто набраться терпения и ждать.
Рендл поблагодарил курьера, который доставил ему очередное донесение О'Кифа, и торопливо закрыл дверь, чтобы в полном одиночестве прослушать только что полученную кассету.
Полчаса назад детектив позвонил ему, не в силах скрыть радостное возбуждение.
– Мне кажется, на сей раз нам кое-что удалось получить.
– Что?
– Я хочу, чтобы ты сам послушал.
И теперь, поставив на чертежный стол специальный плейер, которым снабдил его Джо, Рендл вставил кассету и нажал на кнопку.