Пробудить бога
Шрифт:
От снующих туда–сюда гномов мелькало в глазах, шум и гам со всех сторон закладывал уши, големы оставляли за собой столбы пыли. Да, с таким подходом и моргнуть не успеешь, как Хорнгальд возродится в прежней красе. Вон, уже сейчас часть площади вымощена серыми, с узором, плитами, а в центре красуется фонтан со скульптурой, подозрительно похожей на нынешнего короля.
— Проходите, гости дорогие, — Верлим широким жестом указал на огромные ворота, судя по всему, уже отреставрированные.
Они были облицованы мрамором и вели прямо внутрь горы. Мы прошли под арочным сводом, и я в удивлении поднял брови: в огромной пещере, то ли естественной, то ли выдолбленной, раскинулся целый квартал. Стены покрывала паутина лестниц, ведущих к трем ярусам дверей, а свободное пространство занимали многочисленные лавочки, магазинчики и пивные.
Прямо посреди подземной улицы размещалась целая вереница столов, ломящихся от еды. Похоже, их установили в честь нашего прихода. А из окон и с балконов своих жилищ с любопытством смотрели местные обитатели. Едва кто–нибудь из них ловил взгляд наши взгляды, сразу же начинал махать маленькой ладошкой.
Здесь было почти так же светло, как снаружи, хотя ни факелов, ни фонарей не наблюдалось. Задрав голову, я увидел над собой здоровенный хрустальный шар, сияющий не хуже настоящего солнца.
— Как это? — растерянно спросила Маруся, глядя на искусственное светило. — Магия?
— Ни колдовства, ни магии, — довольный произведенным эффектом, Верлим расплылся в улыбке. — Это все стильвены — лианы, что растут на скалах. Их цветы ловят солнечный свет, и он по стеблям, которые мы протянули внутрь скалы, приходит сюда. Вот и получается, когда снаружи день, здесь тоже светло.
Похоже, зря я мысленно гнобил его величество. Цветочки–то, оказывается, по делу.
Обалдевший Серега ткнул рукой в сторону потолочного свода:
— Хочешь сказать, у вас есть природное оптоволокно?
— Чего? А понял, от голода люди частенько заговариваться начинают, — хитро прищурившись, он посмотрел на меня и показал на столы: — Ну, кто тут хотел сытость поднять? Прошу отведать Хорнгальдских угощений.
Верлим устроился в самом центре длинного ряда столов, где его уже поджидало высокое резное кресло, похожее на трон. Рядом с собой он усадил старых друзей из Черного Камня, ну и, естественно, Стефания — засылать мэра куда–то на галерку было бы недипломатично.
Боковым зрением я заметил, что неподалеку топчется Ронда и искоса посматривает на короля.
— Ваше величество, можно и для этой достойной гномки найти местечко с нами? Она мой друг и здорово помогла в трудную минуту.
— Конечно, — развел руками король — Друг моего друга — мой друг. Садись напротив меня, воительница.
Ронда кинула на меня благодарный взгляд и ловко запрыгнула на указанное место.
— А ты молодец, Верлим, знатно развернулся, — наполнив серебряный кубок вином, сказал Элмер и потянулся зеленой ручищей к блюду с жареными крылышками какой–то местной пичужки. — И почему я не замечал этих твоих талантов в Черном Камне? Столько дел можно было наворотить…
— Здесь родная земля помогает, — гном довольно прищурился. — Но еще многое предстоит сделать. Вы бы видели на рисунках в старых фолиантах, каким Хорнгальд был прежде. Жаль, что Треглав захвачен, доход от торговли с таким городом сильно помог бы нам.
— Ничего, — скривил губы староста, — сейчас придем немного в себя, подготовимся и покажем темнопузым, почем фунт лиха.
— И я с вами! — вскочила гномка. — У меня все сбережения остались в мастерской.
— Ну, раз так, — Верлим с улыбкой посмотрел на Ронду, — то Хорнгальд тоже готов выделить воинов.
Воодушевленный словами короля, Элмер встал, поднял кубок и громко выкрикнул:
— Слава Верлиму Первому! Слава Хорнгальду!
Сидевшие за столом тут же отозвались шумными восклицаниями и звоном бокалов.
— Элмер, друг, — вздохнул Стефаний, как только стих шум, — я прекрасно понимаю твои чувства, сам готов жизнь положить ради освобождения Треглава. Но ты ведь знаешь, что даже с гномьей помощью нам не одолеть такую силу.
— Да понимаю я все, — махнул рукой староста. — Но нужно же что–то делать!
Это верно, надо придумать, как надрать этим гадам задницы.
— Нужно вернуть Книгу Призыва, — сказал я. — Морок убит, и сейчас никто не помешает вызвать Нариэля.
— Вернуть Книгу — это то же самое, что вернуть Треглав, — возразил мэр.
— Хорошо. Шериус говорил, что есть и другие способы.
— Увы, он остался в городе и сейчас под властью темных. Возможно, какой–то другой мудрец мог бы дать тебе хороший совет, но я такого не знаю.
— Не горячись, Рокот, — строго сказал Элмер. — Уверен, Нариэль даст тебе знать, как его пробудить. Жди. И береги себя для будущей миссии, ты по–прежнему наш единственный козырь. А мы пока попортим кровь темным. Верлим, раз в Горах Безмолвия не действуют силы Утреса, ты позволишь нам использовать твой город как базу для вылазок?
— И даже сам поучаствую, — кивнул гном.
— О, партизанщина — это круто, — воодушевился Серега. — Враг наступает — мы отступаем, враг остановился — мы тревожим, враг отступает — мы преследуем.
— Именно! — Стефаний поднял указательный палец. — Начнем с атаки на небольшие патрульные отряды.
— Еще можно в деревнях, где нет серьезной защиты, уничтожать продовольствие, — подключился Верховой. — Переметнувшиеся на сторону Утреса, жрать не бросили. А если найдем тех, кто остался верен Свету, то приведем их сюда, в горы Безмолвия.
Они настолько загорелись идеей создания диверсионных групп, что ничего вокруг уже не слышали.
Подвыпившие гномы заметно оживились, но наши по–прежнему сидели как в воду опущенные. Время от времени вежливо улыбались, и только. Я их понимал: у многих в Треглаве остались дома, семьи, работа. Кто–то потерял мужа, а кто–то, может быть, и детей. Воодушевление, вызванное окончанием трудного подземного пути, прошло, и перед нам снова встал призрак потерянного города.
Однако гномам все было нипочем. Чем больше они пили, тем меньше их интересовали наши проблемы. Гул над столами то тут, то там взрывался веселым смехом. То и дело они поднимали тосты за короля, за славный Хорнгальд и свободный Треглав.