Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Все хорошо, - прошептал Ру, как будто в этом были какие-то сомнения.
– Придумал несколько алгоритмов, которые мы используем для наших собственных исследований. Оказывается, то, что работает для скоплений галактик, работает и для нейронов слона.
– Спасибо, капитан Васин, - сказала гибкая, грациозная Лоринг, которая двигалась как кошка и, по общему мнению, была прекрасным танцором.
– Я имею в виду Гандхари. Приношу свои извинения. И, пожалуйста, для всех - я Айяна. Моя дверь всегда открыта. Я надеюсь очень хорошо узнать вас всех.
Технически, Гома и Ру оба были включены в команду специалистов Лоринг - теперь они были постоянными экспертами
Следующим был Маслин Караян, глава делегации "Второго шанса" из двенадцати человек. Маслин Караян был мускулистым мужчиной с бочкообразной грудью, бородатым и патриархальным, возможно, самым старым человеком на корабле после Мпоси. Он был рядом с "Занзибаром", когда тот был разрушен, едва избежав смерти, и, судя по всему, воспринял весь инцидент близко к сердцу.
– Не знаю, зачем она утруждает себя знакомством с ними, - сказала Гома Ру.
– Не похоже, что нам когда-нибудь понадобится разговаривать друг с другом.
Ру улыбнулся.
– Все полезны - даже верующие.
– Спасибо вам, Гандхари, за ваши добрые чувства, - сказал Караян, обводя комнату широко раскрытыми, вызывающими глазами, посаженными под нависшими бровями. Борода закрывала так много места на его лице, что было трудно прочесть выражение его лица, как, возможно, и было задумано.
– Я говорю от имени своей семьи и друзей, когда говорю, что мы действительно очень рады занять свое место в экспедиции. Рука истории тяжела на нас, и ее возмездие будет беспощадным, если мы потерпим неудачу в каком-либо отношении. Да, мы должны набраться храбрости, - он все еще оглядывал комнату, его взгляд на мгновение остановился на Гоме, по крайней мере, ей так показалось, - но храбрости самой по себе недостаточно. Мы также должны проявлять благоразумие и осторожность - эти высшие способности суждения - на пределе наших возможностей.
Официально они были коалицией консервативных политических интересов с общим желанием не повторять ошибок прошлого, начиная с Механизма и заканчивая мероприятием "Мандала". Они сыграли важную роль в том, чтобы держать Ндеге под замком, когда более просвещенные голоса призвали смягчить условия ее заключения. Неофициально они терпимо относились - даже поощряли - к суеверному мышлению, которое Гома считала глубоко предосудительным. Она ничего не имела против непроверяемых систем убеждений как таковых. Ей просто не хотелось делить корабль с людьми, которые в них верят.
– Богоборцы, - прошептала она.
Если Караян и услышал ее, то это никак не отразилось на его львиной маске лица.
– Перед нами стоят большие задачи. Научные загадки. Тайны и чудеса, без сомнения. Искушения.
Гома закатила глаза.
– Но при правильном расположении духа мы можем преодолеть наши худшие пристрастия к простым знаниям. Возможно, никогда не придется прибегать к сдерживающему влиянию моих друзей, и все же...
– Вы одержали свою победу, оказавшись на корабле, - сказала Гома, наконец не в силах сдержаться.
– Теперь вы позволите кому-нибудь еще сказать свое слово?
– Я думаю, мы все можем согласиться, - сказал Мпоси, поднимаясь со своего места, - что последние несколько дней были чрезвычайно напряженными. Вопреки своей лучшей натуре, мы можем сказать то, о чем пожалеем мгновение спустя. Не так ли, Гома?
– Он смотрел на нее с яростной напряженностью, словно запечатлевая свои мысли прямо в ее мозгу.
– Разве это не так, Гома?
– Да, - сказала она, поддавшись на уговоры Ру.
– Да.
– Я принимаю ваши извинения, - сказал Маслин Караян, слегка поклонившись в ее сторону.
– Я бы добавил, - продолжал Мпоси, - что полностью разделяю мнение Маслина. Мы все должны делать все возможное, чтобы действовать разумно и осторожно. Я знаю, нас ждет испытание, но не сомневаюсь, что у нас есть все необходимое для успеха.
– Мпоси говорит мудро, - сказала Гандхари медленным ораторским голосом.
– Конечно, будут проблемы. Но если мы сможем избежать того, чтобы разрывать друг друга на части, по крайней мере, в течение нескольких недель, думаю, это было бы отличным началом.
– Затем, намеренно изменив тон, она добавила: - Мы останемся на орбите, завершая окончательные системные тесты, еще на пять или шесть дней. До тех пор у вас есть время определиться со своим местом в этой экспедиции. С того момента, как я включу пост-чибесовский двигатель, никакая сила во Вселенной не заставит меня развернуть этот корабль.
Гома увидела в этом обещании отблеск стали, о которой она догадывалась. Будь проклята Гандхари - это была капитан Васин во всей своей пышности и авторитете, и от этого она была еще более великолепна.
– Не думаю, - сказал Мпоси, - что кто-либо из нас воспользуется таким шансом уехать, Гандхари, но приятно знать, что он есть.
Их капитан представила остальных еще несколько раз, прежде чем пожелать всем всего наилучшего, еще раз поблагодарить жителей Крусибла и, наконец, распустить собрание.
– Идите! У вас есть корабль, который нужно исследовать. Но не изучайте слишком много за один день - нам всем нужно оставить несколько сюрпризов на потом!
Как и всем супружеским парам в экспедиции, Гоме и Ру выделили отдельную каюту. Она была приличных размеров, с отдельной ванной комнатой и туалетом, даже небольшой кухней, где они могли готовить еду, когда им не хотелось есть в местах общего пользования. Стены могли быть окрашены в любой цвет или узор, а картины и фрески были взяты из центральной библиотеки. Гома уже достала двух деревянных слоников, которых подарила ей Ндеге, и поставила их в низкой нише.
Комната была достаточно большой, но там также был корабль, который можно было исследовать. Там было много уровней, много секций, и не все из них были бы доступны обычным образом. Вместо ключей у Гомы и Ру на запястьях были браслеты для открывания дверей, которыми им разрешалось пользоваться. Браслет каждого члена экипажа был настроен таким образом, чтобы обеспечить разные уровни доступа. Только технической команде Назима Каспари разрешалось приближаться к задней сфере, и у обычного пассажира было мало веских причин заходить в соединительную середину. Но все равно оставались сотни комнат и отсеков для исследования, некоторые из них были размером с любое закрытое пространство, известное Гоме на Крусибле.
Комната знаний быстро стала одним из ее любимых мест. Она быстро начала чувствовать притязания на ее территорию, тем более что Ру или другие члены экипажа нечасто посещали ее. Возможно, это изменится, когда они отправятся в путь, но сейчас она принадлежала ей. Сама комната представляла собой круглую камеру, центр которой был занят проекционным устройством правильной формы. Устройство было около четырех метров в поперечнике, окружено непрозрачным материалом и практически до краев заполнено ровным прозрачным веществом.