Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Мы можем поговорить? Наедине?
– Конечно.
Он впустил ее в офис, все еще сохраняя видимость вежливой общительности, хотя ничто в ее поведении не указывало на то, что это был светский визит. Это было бы не в ее характере, по крайней мере в последнее время. Когда она была менее занята как в профессиональной, так и в личной сферах, Гома часто навещала его, чтобы прогуляться по парламентским садам, и они оба обменивались историями и лакомыми кусочками невинных слухов. Он с грустью осознал, что почти забыл, сколько удовольствия приносили ему эти простые встречи, не обремененные профессиональными обязательствами ни с одной из сторон.
– Чаю?
– предложил он, опуская жалюзи в кабинете, защищаясь от заходящего солнца, жирного и красного, как спелый помидор.
– Нет. Это не займет много времени. Она не может пойти.
Он улыбнулся. Они оба все еще стояли.
– Она?
– Моя мать. Ндеге.
– Ее руки были уперты в бедра. Гома была маленького роста, хрупкого телосложения, его легко было недооценить.
– В эту твою дурацкую экспедицию, о которой, как ты думаешь, я не знаю.
Мпоси взглянул на дверь, чтобы убедиться, что он закрыл ее, когда входил.
– Тебе лучше присесть.
– Я сказала, что это не займет много времени.
– Тем не менее.
– Он поднял руку в направлении стула, который зарезервировал для посетителей, затем опустил свое пухлое тело на стул со своей стороны стола.
– У нее были четкие инструкции никому об этом не говорить.
– Я ее дочь. Неужели ты думал, что она сможет долго скрывать от меня что-то подобное?
– Тебя должны были проинформировать, когда ситуация станет более стабильной.
– Ты имеешь в виду, когда все остальные узнают об этом?
– Я не дурак, Гома, и я действительно понимаю твои чувства. Но секретность есть секретность. О чем еще она упоминала?
– Есть еще что-нибудь?
– Пожалуйста, никаких игр.
Помолчав, Гома сказала: - Сигнал откуда-то из глубокого космоса.
Мпоси потер лоб. Он уже чувствовал, как в уголках его глаз скручивается узел напряжения.
– Боже мой.
– Какая-то возможная связь с Троицей - с Чику, Юнис и Дакотой. Я могу понять, почему это могло бы ее заинтересовать. Она потеряла свою мать - наблюдала, как ее похитил инопланетный робот. Но меня интересует именно Дакота.
– Тот самый слон?
– Тантор. Если вы получили сигнал от Юнис, то, возможно, Дакота тоже где-то там. Должна ли я объяснять, почему это меня интересует?
– Нет, думаю, я могу догадаться.
– Мпоси всегда находил научные доклады Гомы слишком техническими, чтобы их мог легко переварить такой неспециалист, как он сам, но он мог бегло просмотреть тезисы, уловить суть ее аргументации.
– Это был просто сигнал. Это никогда не повторялось, и мы ждали этого снова в течение шести месяцев.
– Но вы верите, что это было настоящее послание и что оно предназначалось нам. Вы думаете, это может иметь какую-то связь с Троицей.
– Вот что я сказал твоей матери. По секрету.
– Если ты начнешь обвинять ее в утечке твоего маленького секрета, у тебя возникнут гораздо большие проблемы.
– Боже мой, Гома. Это звучит почти как угроза.
– Ты должен понять, насколько я серьезна.
– Я знаю. Полностью.
– Тогда я перейду к делу. Что бы ни говорилось в этом сообщении, Ндеге никуда не поедет.
– Я скорее думаю, что этот выбор должен быть за твоей матерью.
– Это не так, не сейчас. Вместо нее пойду я. Я на три четверти моложе ее и намного сильнее.
– Как бы то ни было, Ндеге все еще жива. Она также согласилась присоединиться к экспедиции.
– Только потому, что ты не оставил ей выбора.
– Я просто указал, что добровольное участие в такой экспедиции могло бы обернуться ей на пользу.
– Ты размахивал перед ней идеей о помиловании. Я была о тебе лучшего мнения.
– Это было сказано со всей искренностью.
– Мпоси взял пресс-папье, которое он держал на своем столе, - череп морской выдры, отполированный до блеска, как галька. Это был подарок от его сводного брата, присланный через космос.
– У тебя хватает наглости, Гома, читать мне лекции о моем лечении Ндеге. Если ты сомневаешься в этом, спроси свою мать.
Его вспышка гнева, произнесенная достаточно спокойно, оказала немедленное и назидательное воздействие на посетительницу. Она выглядела раскаявшейся, печальной, на мгновение ей стало стыдно за себя.
– Я просто не хочу, чтобы ее ожидания были завышены.
– Я тоже, - тихо ответил Мпоси. Он опустил череп; тот издал приятный глухой стук.
– Я бы никогда не стал возлагать ложные надежды на твою мать, особенно после всего, через что она прошла. Но серьезно - подумала бы ты о том, чтобы пойти на ее место? Ты любишь этот мир, ты любишь свою работу. У тебя прекрасный партнер - Ру. Зачем отказываться от всего этого?
– Потому что я бы предпочла, чтобы это была я, а не Ндеге. И я видела эти ваши корабли, качающиеся над головой, как пара молодых лун. Они огромные. Ты не можешь сказать мне, что на них нет места для тысяч людей.
– В их первоначальном дизайне, - ответил Мпоси.
– Но если бы один из кораблей был переоборудован для дальней экспедиции - а это все еще не само собой разумеющееся, - многое пришлось бы реорганизовать.
– Держу пари, ты все еще мог бы найти место для Ру.
Мпоси с трудом верил своим ушам.
– С ним ты тоже разговаривала?
– Из уважения к вашей тайне - нет. На самом деле, я не говорила об этом ни с кем, кроме Ндеге. Делает ли это тебя счастливее?
– Незначительно.