Продается поместье с невестой
Шрифт:
— В ваших устах Ричард — хваткое чудовище, — возмущенно ответила Труди. — Ему отлично известно, что, стань я его женой, мне совершенно нечего ему дать. После смерти папочки денег осталось ровно столько, чтобы заплатить за аренду коттеджа. С вашей стороны ужасно намекать, что он сознательно старается…
— …Склонить вас к замужеству, потому что это пойдет на пользу его карьере. Запомните, Труди: мужчина, имеющий красивую и преданную жену, находится в очень выгодном положении, поэтому не стоит думать, что Верлинг оказывает вам милость.
Рассерженная таким заявлением, девушка
Когда они подъезжали к придорожной закусочной, выстроенной в псевдоелизаветинском стиле, окруженной дорогими спортивными автомобилями, ее подозрения вновь ожили.
— Как же я ненавижу подобное смешение стилей: старомодная обшивка здания в сочетании с пластиком, — внезапно сказал Клайв. — Пришло время перекусить, но, я полагаю, не здесь.
Они, не останавливаясь, поехали дальше, пока не достигли массивного старомодного здания гостиницы, расположенного поодаль от дороги. «Почему он счел более привлекательным этот унылый ветхий барак из выщербленного кирпича?» — недоумевала Труди, и ее сердце тревожно сжалось. Выйдя из машины, она некоторое время колебалась.
Клайв быстро догадался о причине ее задержки и, насмешливо глядя на ее сомневающееся лицо, произнес:
— Предсказания мисс Оскотт сбылись! Дьявол-искуситель Клайв Рэнкин почти заманил невинную деревенскую девушку в свое логово!
Она принужденно засмеялась и быстро взбежала по выщербленным гранитным ступеням, чтобы избежать дальнейших издевок.
Лишь войдя внутрь, Труди поняла, как сильно заблуждалась. Повсюду, даже в мельчайших деталях интерьера, царила ненавязчивая роскошь. Было очевидно: Клайв Рэнкин отлично знаком с обслуживающим персоналом, их почтительно приветствовали и сопроводили к лучшему столику в ресторане, маленькому оазису сияющих серебряных приборов на белоснежной скатерти.
— Вас смущает, что время от времени я рискую забираться в такую глушь?
Девушка сделала глоток вина и робко посмотрела на своего спутника:
— Возможно, это потому, что я представляла вас проводящим большую часть времени за столом в своем кабинете.
Клайв принялся перекатывать ножку рюмки между пальцами, затем печально ответил:
— К сожалению, вы правы. Но иногда мы с другом ездили в Элмкрест навещать Люсиль и останавливались здесь перекусить. — На его смуглом лбу залегла складка.
«Конечно, этот друг — женщина, — тотчас подумала Труди, — красивая, загадочная, превосходно одетая женщина круга Клайва Рэнкина!» К своему изумлению, девушка почувствовала доселе незнакомый эмоциональный всплеск, сильно затронувший потаенные уголки души.
— Привет! — В его глазах плясали веселые чертики. — Вы выглядите так, словно решаете какую-то вселенскую проблему, или мое общество угнетающе действует на вас?
Труди быстро посмотрела в его темные глаза.
— Конечно нет. Похоже, я просто замечталась.
— Когда я увидел вас первый раз, вы тоже грезили наяву. Труди, это занятие вошло у вас в привычку? В таком случае вы будете самой неподходящей наставницей моей своенравной племянницы.
— Думаете, я не тот человек, который ей нужен? Я не особо энергична и строга,
— Вообще-то директриса Люсиль в Элмкресте, мисс Симмс, именно такая особа, как вы описали, но на девочку это никак не повлияло. Все письма о племяннице, полученные мною из ее школы, неутешительные. Ситуация достигла апогея, поэтому я решил забрать Люсиль. А вас я выбрал в качестве гувернантки потому, что вы показались мне непохожей на сторонницу строгой дисциплины. Моя племянница — очень эмоциональное создание. Давайте посмотрим, что смогут дать ей домашняя обстановка и мечтательная наставница, а если мы потерпим неудачу, — Клайв бросил взгляд на наручные часы, — обратно в Мэриголд-коттедж вы вернетесь с позором.
…Труди с восторгом рассматривала здание школы, выстроенное в тюдоровском архитектурном стиле и расположенное в ильмовой роще. Повсюду сновали воспитанницы, облаченные в золотисто-коричневую школьную форму. Аккуратная девочка проводила их к кабинету директрисы. Старая комната с массивным письменным столом красного дерева и рядом серебряных кубков, сияющих в лучах солнца, произвела на девушку благоприятное впечатление.
Клайв остановился и украдкой посмотрел на Труди. Она примостилась на краешке стула и выглядела юной провинившейся школьницей, вызванной директрисой для строгого выговора.
— Только не говорите мне, что вы темная лошадка, чьи молодые годы прошли в душеспасительных разговорах с людьми, подобными мисс Симмс.
— Вовсе нет, — призналась Труди. — Я была самой заурядной девочкой, к тому же довольно робкой. Мне никогда не хватало духу совершить какую-нибудь шалость.
— В таком случае, — сухо произнес молодой человек, — вы полная противоположность Люсиль. Холодный прием, который нам здесь оказывают, свидетельствует, что она досуха исчерпала запас терпения мисс Симмс.
Прогноз Клайва полностью оправдался. Директриса, высокая суровая женщина с волосами серо-стального цвета, вошла в комнату. На ее лице застыла маска осуждения. Мисс Симмс сообщила, что вынуждена отчислить Люсиль из школы.
— Вы еще не сообщили мне, — нетерпеливо воскликнул молодой человек, — что она натворила?
Директриса поджала губы.
— Она подговорила младших девочек прыгать в бассейн в самом глубоком месте. Не случись рядом преподавательницы физической культуры, предприятие могло иметь печальные последствия. Но это не все, мистер Рэнкин. Поведение Люсиль несовместимо с духом школы.
— Иными словами, моя племянница не поддается воспитанию, как остальные ученицы?
При этом вопросе мисс Симмс несколько смутилась.
— Думаю, вам следует признать, мистер Рэнкин, — жестко сказала она, — что Люсиль довольно эгоцентрична и ее поведение антисоциально. Вы правильно поступаете, собираясь забрать ее домой. Вполне возможно, что в кругу семьи девочка изменится, и, я уверена, ваша невеста будет о ней хорошо заботиться.
— Невеста? — эхом повторил Клайв.
— Прошу прощения, — поспешно сказала мисс Симмс, — по некоторым причинам я решила, что эта молодая леди — ваша будущая жена. Немедленно пошлю Люсиль к вам и сделаю распоряжения насчет ее вещей.