Проданная дракону
Шрифт:
— Но как? Чем она отличается от остальных?
«Лишь когда она рядом, мое сердце горит огнем и наполняется энергией Жизни. Во мне проснулись инстинкты, которые спали на протяжении сотен тысяч лет. Айша — моя Хавани. Только в ней я могу возродить Жизнь».
— Что это значит? — насторожился Арктур. — Что ты собрался с ней возрождать? Ответь мне!
«Жизнь» — вновь коротко ответил дракон. «Я не знаю, как объясните тебе словами то, что чувствую. Это нечто большее, чем инстинкт. Я чувствую, что должен быть все время рядом, должен ласкать её и любить так, чтобы она забыла обо всем на свете. Мне больно смотреть на её слезы и на то, как она пытается скрыть свою слабость и растерянность. Ты не имел права
— Имел. Я не собираюсь тешить её пустыми надеждами и отравлять жизнь нам обоим. Нужно притормозить, все обдумать, во всем разобраться. Я пытался показать ей свою твердость, — сдержанно объяснил Арктур, уже сам не уверенный в правильности принятого решения. — Если бы я был мягок, распускал нюни и рассыпался в комплиментах, как ты, Айша могла отреагировать странно. Неужели ты, чувствующий её сердце, не понимаешь, что происходит? Мы провели вместе ночь, я стал её первым мужчиной. Думаешь, женщины способны забыть такое? Нет. Сейчас она готова напридумывать себе такой ерунды, что проблемы начнутся у всех нас.
«Но почему?! Почему ты не желаешь быть с ней?!»
— Потому что я урод! — не выдержал Арктур, сорвавшись на крик. Два кулака с грохотом ударились о стол, заставив столешницу вздрогнуть от его силы. — Посмотри на меня! — он подошел к единственному в его кабинете окну, чтобы посмотреть на ненавистные шрамы. — Что она скажет, когда увидит это? — прошептал дракон, не скрывая боль, которая пронзила душу от созерцания открывшегося вида. Вторая ипостась молчала. Даже он понял, какова будет реакция девушки на этот ужас. Этим лицом можно лишь устрашать врагов, но соблазнять девушку возможно только если она слепа.
«Умом понимаю, что ты прав» — вздохнул дракон. «Но чувства сильнее, чем мой разум. Я хочу к ней! Мечтаю плюнуть на все и броситься к ней, прижать к себе и любить её сутки напролет».
— Найди себе другого носителя и вперед, — мрачно отозвался Арктур, отходя от окна.
— Я не желаю пугать девушку еще сильнее и принуждать её к близости с тем, кого боятся дети. Да, ты прав, я тоже чувствую влечение… — впервые вслух признался он в своих чувствах. — Ты и так знаешь, что мне хотелось прижать её к себе и успокоить. Сказать, что все обязательно будет хорошо. Она так пыталась показаться сильной, но на лице все равно остались следы от слез, — невесело усмехнулся он.
Дракон впервые за долгое время замолчал, перестав мучить хозяина бесконечными мечтами об Айше. Даже зверь понял, что внешность Арктура напугает девушку, оттолкнет, вызовет отвращение. Что он может ей предложить? Всю жизнь жить с завязанными глазами? Или самому носить маску? Арктур уже давно смирился с одиночеством, и юной человеческой девушке в его жизни места нет.
Глава 25
Арктур уснул. Пока сознание человеческой ипостаси пребывает в глубоком и крепком сне, дракон позволил себе поднять голову. Он так привык ощущать себя зверем, что совсем позабыл о своей человеческой оболочке. Зверь никогда не переживал о шрамах, оставленных огнем чернохвостов. Он помнил ту дикую боль, что мучила его в последние минуты пребывания в родном мире, но она сравнительно быстро прошла. Голод, который последовал потом, длился намного дольше и оставил серьезный след в памяти дракона, не то, что эта оплавленная кожа, страшные шрамы у глаза и провалы в тканях, почти оголившие челюсть и зубы. Его это зрелище не задевает, но юную девушку, наверное, очень испугает…
Дракон все никак не мог успокоиться. Что же делать? Отказываться от Аиши только из-за шрамов своей человеческой ипостаси он не собирался. Да черт, будь эти шрамы у самой Аиши, он бы и мысли не допустил, чтобы оставить её. Дело вовсе не в её внешности, дело…в сущности!
Дракон напряженно думал. Из головы никак не шел грустный и потерянный взгляд девушки во время их последнего разговора. Пока он лежал в постели, пытаясь придумать, как ему поступить, неприятные ощущения относительно Аиши росли, как плесень в сырой пещере, буквально по минутам множась и разрастаясь. Ей плохо. Больно. Мучает странное, незнакомое чувство внутреннего жара, словно тело горит, а по венам течет лава.
Что с ней такое? Никогда прежде дракон не испытывал таких ощущений и даже не мог понять, по какой причине они могут возникнуть. Одно ясно точно — Аише плохо, а значит, она нуждается в нем. Нужно срочно что-то решать. Вспомнив слова своей человеческой половины о нежелании показываться девушке, дракон принял решение не будить его. Осторожно, стараясь действовать как можно незаметнее, он перехватил контроль над телом и встал. Недолго думая, создал из огня маску, закрывающую половину лица, закрепил её и залез на подоконник. Подойдя к окну, оценил свой вид. И чего человек не желал носить эту штуку? Все шрамы скрыты, нет нужды прятать все лицо. Прекрасный выход из положения! Зачем он вообще слушает человека? Давно пора взять контроль в свои руки.
Мгновение — и дракон прыгнул в окно, в ушах засвистел ветер, по телу заскользил прохладный ночной воздух. Еще секунда — и навстречу луне взмыл крылатый ящер, воплощение силы и могущества. На этот раз он внял своему человеческому разуму и набросил на тело чары невидимости, чтобы скрыть свое присутствие от простолюдинов. Его оскорбляло то, что приходилось считаться с людьми, недостойными диктовать дракону, как жить, но он тут же напоминал себе, что и его возлюбленная тоже человек.
«Она особенный человек» — фыркнул дракон. «Не такая, как эти жалкие плебеи».
Полет до Первого дома занял совсем немного времени. Подумать только: с Хавани его разделяют смешные расстояния, и он вынужден с этим мириться! Да с этого момента он каждую ночь будет прилетать просто для того, чтобы одним глазком посмотреть на свою Аишу. Интуиция подсказывала: что-то не так, девушке плохо, и в эти минуты он должен находиться рядом. Одно огорчало: он совсем не чувствовал зова своей Хавани. Она страдает, но совсем не нуждается в нем, своем драконе.
Опустившись на вершину самой высокой башни, дракон принял человеческий облик. От его огромных когтей черепица слегка сорвалась, но это мелочи. Он оказался стоящим в одних лишь пижамных штанах на огромной высоте. Ловко спрыгнув вниз, ухватился руками за край ближайшего окна и впрыгнул на чердак. Аиша близко, на пару уровней ниже. Удивительно, как легко он способен определить её местоположение, словно она — маяк, светящий ему в бушующем море незнакомого мира.
Поймав свое отражение старом, покрытом слоем зеленой пыли и грязи зеркале, дракон еще раз оценил собственную внешность. Маска скрыла шрамы, но смотрелась совершенно ни к месту. Пижамные штаны, всколоченные черные волосы, обнаженный торс и нелепая маска на пол-лица, словно он заявился на бал-маскарад. Да, кажется, дракон начал понимать, почем Арктур отказывался от нее. Эта штука добавляет ему несерьезности, а он привык произвести впечатление сильного воина. Лишь одно спасало: прежде круглые зрачки вытянулись в узкую продольную форму, являя глаза того, кто сейчас владел телом — дракон. Желтые, горящие, нечеловеческие. Стоило лишь взглянуть в его глаза, и сразу становилось понятно, что это опасный хищник, а не просто человек.