Проданная Истинная. Месть по-драконьи
Шрифт:
— Мы можем заключить еще один договор, — предложила, чуть поколебавшись. — Что ты хочешь взамен?
Анвар тихо зарычал, пытаясь крылом задвинуть меня куда-то за спину, но промолчал. Он-то понимал, что с ним никто заключать договор не станет. У моего герцога была плохая кредитная история. Боги еще долго от него шарахаться будут.
Но… Если богиня согласится, я исправлю репутацию Фалашей перед богами, доказав, что мы умеем держать слово.
— Хорошо, — по храму прокатился знакомый трубный рокот. — А взамен отдашь мне ребенка.
Приехали.
Анвар крупно вздрогнул. Мне пришлось с силой вцепиться ему в руку, пока он все не испортил.
— Ну кто в здравом уме отдаст живого ребенка? — спросила устало.
— Обменяй мою жизнь на их, — Анвар хмуро потер лоб, и с удивлением уставился на испачкавшуюся в крови ладонь. — Это будет справедливо.
Ему хватило ума говорить это мне, а не богине. Богиня бы ему голову за такое откусила. Он, между прочим, сам предмет договора. В ответ я коротко ткнула его локтем в живот.
— Твоего ребенка я не трону. Он будет верно мне служить.
— Нет! — драконий рев настолько смешался со звуком голоса, что я не сразу поняла Анвара.
А когда поняла, вывернулась из жестокой брони крыла и встала перед ним.
Анвар растерянно переводил взгляд с меня на Милене и образно. И Бертель. Даже блондин немного ожил, наблюдая за торгом.
— Одного из детей, — послушно скорректировала я на всякий случай. — Он будет верно служить тебе десять лет, а взамен ты будешь помнить, что он делает это по доброй воле. А после отпустишь. А если дитя не согласиться, то каждый из моих детей отработает равную часть срока, чтобы в сумме получилось десять лет.
Милене молча смотрела на меня.
Тело совсем потемнело, проступили кости, и интуитивно я понимала, что срок присутствия богини на земле подходит к концу. Минуты текли, но Милене молчала. Я начала терять надежду.
— Пожалуйста, — сказала тихо. — Я буду жить, чтобы исполнить договор.
Тело свалилась у алтаря и затихло, глаза потухли. Богиня ушла.
Наконец, истончившаяся, высохшая рука дернулась вверх и в трубном вое, накрывшем храм я различила:
— Заключаю.
Несколько секунд мы стояли в оцепенении, словно ожидая, что истончившееся тело дернется снова, но миг шел за мигом и ничего не происходило.
После храм ощутимо тряхнуло, накрыло дрожью, как гриппующего больного, и Анвар тут же схватил меня даже не на руки, а в охапку, как законную добычу, и коротко скомандовал:
— На западный выход, вход завален.
Где находится так называемый западный выход, я узнала, когда он ударом трасформированной руки вышиб стену и без всякого пиетита перед богами, цапнул когтями парочку перепуганных храмовников. Я попыталась вырваться из железной хватки, но с таким же успехом я могла бы дергаться внутри каменного мешка.
— Отпусти! Я могу перекинуться сама.
Ветер бил мне в
«Злится», — обозначила драконица.
И тут же закрылась следом за драконом Анвара. Последний месяц мы были с ней не в ладах и условно мирились, только когда я перекидывалась в первородную форму. Мысленно погладила ее по алой спинке. Прощения я просить не умею, а вот погладить могу.
Анвар имел право злиться. Секунду назад, пусть и ради благих целей, я торговала нашими будущими детьми и ввязалась сразу в два договора с той самой богиней, которая едва не вытравила с лица земли род Фалаш.
«Имеет право. Я… не нашла другого выхода. Было слишком мало времени, чтобы подумать, как следует».
«На себя злится, — хмуро объяснила драконица. — Злится, что оказался слишком слаб, чтобы защитить свою Истинную и своих подданных».
У драконов было очень сильно развито чувство принадлежности. Клановой идентичности, если можно так выразиться. Должно быть, Анвару больно, что не он спасает свою женщину, а наоборот.
Но он поймет. Я просто знаю, что поймет.
Когда он опустил меня на землю, толкнув в сторону ошалевшего Диана, я смирно отошла было в сторонку, когда Анвар за руку рванул меня к себе. Впечатался поцелуем в губы.
После, не стесняясь обалдевших взглядов свиты, методично и подробно меня осмотрел.
— Не ранена, но вызови лекаря, Аль. Я скоро вернусь.
Я и пикнуть не успела, как герцог обменялся с Ворошем парой коротких фраз, и оба рванули к храму, вытаскивать оставшихся храмовников и первенцев.
— Я… — Диан, наконец взял себя в руки. — Буду задавать вопросы по одному, а ты будешь отвечать. Коротко и по делу, без вашего женского заумья.
О… кто-то у нас женоненавистник? Невыносимый дракон.
Но и разозлиться толком я не могла, чувствуя себя кошкой, обожравшейся счастьем и желающей только греться на солнышке и подставлять шерстку под ласковые руки одного конкретного герцога.
— Задавать вопросы моя прерогатива, — более-менее дружелюбно поправила Диана.
Ссориться ним не хотелось, но обозначить свою позицию тоже следовало. Это Анвару он друг и наставник, а мне просто дракон, чье мнение я уважаю, но чье мнение мной не управляет.
— Да, вейра… Ваша Светлость, — к моему удивлению, Диан уважительно склонил голову и вроде бы улыбнулся.
Может, записать где. Неизвестный опасный дракон без фамилии и рода, который вечно меня за все ругал, улыбнулся! Я совсем было заулыбалась в ответ, решив все-таки объяснить Диану произошедшее в храме богини, когда взгляд поймал смазанное движение.
Прямо за спиной у Диана стояла Лале.
В руках у нее была знакомая финтифлюшка, едва не уничтожившая Сопределье. Она смотрела взглядом доверчивого ребенка, которому долго врали взрослые: