Продавцы грёз. Том 2
Шрифт:
– Я не боюсь тебя!
Третий выстрел выбил фонтанчик земли у ног Представителя четвертого клана, но тот даже не моргнул. Он сплюнул в сторону и склонился над телом Заана. Взгромоздив его себе на плечо, Два Ножа спокойно двинулся вдоль построек.
Корвел больше не стрелял.
Дверь в квартиру оказалась закрытой. Два Ножа стукнул три раза, потом еще два. Немедленно заскрипел засов. Фактически сбросив тело брата Хаасу на руки, Представитель четвертого клана ввалился в помещение. Засов закрыл сам, несмотря на трясущиеся от прилива адреналина руки. Уселся на пол, угрюмо глядя на то, как его помощник укладывает труп на один из лежаков.
– Мне жаль, – сказал он.
– Я знаю, Два Ножа, – глухо ответил Хаас. – И я благодарен тебе за то, что принес его тело.
– Я должен был сделать это.
– Два Ножа – да, но не Нестол.
Представитель четвертого клана горько усмехнулся.
– Ты тоже почувствовал, что я сам не свой?
– Чувствовал все эти годы.
Последний оставшийся в живых телохранитель укрыл тело брата одеялом и уселся напротив всего господина.
– Я потерял двоих людей, даже не вступив в бой, – медленно проговорил Два Ножа. – Противник, очевидно, умеет либо обманывать наши чувства, либо прячется так, как не может ни один человек. Впрочем, он и не человек вовсе. Я в дерьмовой форме, и ты, дружище, тоже. Полчаса назад ты показал себя умнее меня, сказав, что мы не в состоянии драться. Тогда я не прислушался, и зря. Поэтому сейчас решать тебе. Мы либо пытаемся смыться отсюда в полдень, надеясь, что психопат Корвел нас не выследит или отпустит по какой-то своей прихоти. Либо ждем вечера и вступаем с ним в бой. При любом из этих вариантов мы, скорее всего, умрем в ближайшие сутки.
Хаас не думал ни секунды.
– Предпочту получить пулю в лицо, а не в спину.
– На том и порешили. А теперь давай поспим, завтра нам придется очень тяжело.
Глава сорок первая
Ночью Два Ножа сломал забор, и утром дети это заметили. Произошедшие в дальнейшем события можно было описать одним словом.
Кошмар.
Дети постарше попытались залатать дыры, которые ночью проделал Два Ножа, но не успели. Толпа – человек, должно быть, тридцать – отощавших обитателей белого домика ворвалась к изгоям, и началась бойня. Вооруженные всего лишь трухлявыми палками и камнями, они по трое-четверо набрасывались на противника, пытаясь свалить его на землю. Если это удавалось, изгой был обречен. Его били палками и кулаками, кусали, царапали, пинали, пытались выдавить глаза, драли за волосы.
Обитатели домика тоже несли потери: пара упала еще на подходах к ограде, сраженные меткими бросками камней, не меньше полудюжины были убиты внутри ограды. У обороняющихся тоже были палки, скорее даже дубины, и, конечно, ножи. Одна из нападающих – девочка лет восьми – с диким воем пыталась доползти до домика, оставляя на ярко-зеленой траве кровавый след. Ее пырнули в живот и дважды в бедро. Она была обречена, но все еще пыталась цепляться за жизнь – единственное, что она когда-либо имела.
Сад наполняли крики боли, плачь и стоны раненых. Полные ярости вопли и визг дерущихся. Обреченные завывания умирающих.
Погибло четверо из девяти изгоев. Остальные, благодаря командам и яростным действиям самого старшего парня, умудрились сгруппироваться и отойти в дальний конец своего лагеря. Там у них был сооружен шалаш, в котором хранились запасы и примитивные вещи, изготовленные ими самостоятельно. Но дети, живущие в домике, сумели оттеснить их от шалаша. Казалось, изгои обречены…
Но дальше произошло то, чего Два Ножа никак не ожидал. Часть нападающих прекратила драку и бросилась к шалашу. Они в считанные мгновения разгромили переднюю стенку и ворвались в сооружение.
Их целью был банальный грабеж накопленных изгоями припасов. С ужасом и отвращением Два Ножа смотрел на то, как дети с полными руками еды выбегают из шалаша и несутся к домику, не обращая внимания на тянущих к ним руки раненым. Этому мелкому зверью не было дело до их мольбы о помощи. Они грабили. Грабили, чтобы спасти единственное, чем когда-либо владели – собственные жизни.
Пятерка обороняющихся поднажала на атакующих, и те бросились врассыпную. Цель достигнута, им больше не за что больше бороться и умирать. К своей чести эти подбирали или хотя бы пытались подобрать раненых. Возможно, напади изгои на них во время отступления, они заплатили бы за грабеж куда более высокую цену, и уж точно не успели ли бы забрать у убитых ножи и дубинки. Но изгои бросились к шалашу.
Ведь там лежала самая старшая из девочек, совершенно очевидно, беременная, это Два Ножа приметил еще во время вчерашнего наблюдения. Ее парень – или муж, тут уж как посудить – был тем самым пареньком, благодаря командам которого изгои сумели кое-как организоваться и пережить эту атаку.
Из шалаша раздался такой дикий крик, полный одновременно ненависти, боли и отчаяния, что ее судьба сразу стала очевидна.
А через пару минут Два Ножа понял: ему известна судьба всех изгоев.
Ведь маленькие дети, затащив награбленное и раненых в домик, организовывали вторую атаку. Они не собирались останавливаться. Абсолютно ясно – их целью было полное уничтожение изгоев, преграждающих им дорогу к ресурсам, а также захват всех их припасов. Во время первой атаки они понесли большие потери, треть оказалась убита или ранена, но обороняющиеся потеряли половину своих, и расклады для жителей домика стали куда лучше, чем до драки.
И изгои это тоже понимали.
Они сгрудились у шалаша, даже не позаботившись о своих ранах. Мрачные, молчаливые. Обитатели белого домика беспрепятственно вошли в ограду, собрались в толпу и с криками и улюлюканьем набросились на противника.
Шум боя продолжался долго, Два Ножа не мог определить даже примерно – сколько точно. Он лежал в своем укрытии, с ужасом наблюдая за происходящим. Изгои падали один за другим, младшие дети платили за каждого убитого двумя или тремя своими, но не останавливались. Когда взрослых детей осталось двое, трое жителей домика забрались на шалаш и напали на них сзади. Теперь у обороняющихся не осталось даже возможности подороже продать свои жизни: одного сбили с ног ударом под коленную чашечку и затоптали, на спину второго запрыгнуло двое мелких, один, ухватив изгоя за волосы, оголил его шею, второй чиркнул по горлу трофейным ножом.
И теперь все точно было кончено.
Но куда больший страх Два Ножа внушало понимание – он здесь не нужен. Выйди он после драки к победителям, его непременно убьют. Загрызут, запинают, затопчут. Он гораздо взрослее и крупнее каждого из жителей сада, но их целая толпа. К тому же, у победителей теперь есть хорошие крепкие дубинки и ножи.
Два Ножа оказался здесь лишним. И не знал, что делать.
Тогда он сделал единственное, что ему оставалось – отполз подальше, поднялся на ноги и убежал в лес.