Продавцы грёз. Том 2
Шрифт:
– Может, ты все же прислушаешься к моим словам… господин? – осторожно спросил Хаас. – Пара месяцев тренировки никогда не помешают.
Сейчас Два Ножа проснулся, очнулся от выпивки, и его мозги заработали как надо. Но…
– Посмотрим, – процедил он и, развернувшись на пятках, пошел прочь от этой вони. Прочь от мертвого тела своего человека. – Заан, за мной.
Заан… никак не выдал своего присутствия.
– Заан, – раздраженно позвал Два Ножа.
Тот не ответил. Закрытая с трех сторон двумя сараюшками щель, где занимал позицию телохранитель, пустовала. Не было его и еще в двух точках, откуда хорошо просматривались подходы к сортиру, рядом с которым нашли тело Креви.
Заан исчез.
Красный «фонарик» в голове Представителя четвертого клана издевательски светился на том же самом месте.
Нужды в разговорах не было. Два Ножа разглядел абсолютно дикий взгляд Хааса, осознавшего – его брат либо уже умер, либо умирает.
«Рассредоточиваемся. Медленно движемся к базе. Ищем выживших», – Представитель подавал заученные еще десятки лет назад знаки своему телохранителю, но тот крутил головой, выискивая то ли брата, то ли врага. Кажется, не один Два Ножа подрастерял профессионализм. Ему пришлось зашипеть на Хааса и повторить знаки, прежде чем тот, наконец, кивнул.
Возможно, стоило держаться вместе. Но… незримый враг наверняка еще занимался Зааном. А если уже закончил, есть пятидесятипроцентная вероятность того, что он начнет выслеживать Хааса. И дело вовсе не в трусости: у Два Ножа есть четкая миссия, и все должны умереть, чтобы он ее выполнил. Даже друг детства.
Не договариваясь, островитяне метнулись в разные стороны. Представитель четвертого клана ушел влево, прижимаясь к стенам построек. Он чувствовал себя пугалом, стоящим посреди поля, либо бумажной мишенью, прибитой в самом видном месте. На него могли напасть откуда угодно – с крыши, из-за угла, выпрыгнуть из ближайшего сарая. Выгребной ямы, в конце концов.
Значит…
Лабиринт построек в предрассветной темноте был отличным местом, чтобы спрятаться или устроить засаду. Два Ножа прятался, но вовсе не чувствовал себя охотником, засевшим в засаде. Скорее испуганной дичью, пытающейся забиться в щель, откуда ее не достанут. Не самое приятное чувство, но хуже всего то, что он даже не мог понять, кто за ним охотится.
Место он выбрал хорошее – одна из выгребных ям была окружена кривой оградой, часть которой выломали. Сначала Два Ножа собирался просто встать за досками, вслушиваясь в темноту, но выяснилось, что за оградой есть еще нисходящая тропинка, ведущая к месту, где собственно, и справляли нужду. Тогда Представитель нагреб к пробоине еще мусора и залег за импровизированным укрытием. Носки его сапог практически касались содержимого ямы, но ему на это было плевать. Не чувствовал бывший купец и смрада, поначалу едва не выбивающего слезу. Его взгляд метался в поисках противника то по крышам сараюшек, то по узким проходам меж ними.
Но как, черт подери, разглядеть незримого убийцу, который смог незамеченным подкрасться к двум тренированным головорезам и бесшумно их устранить?
Возможно, имеет смысл отсидеться здесь до рассвета…
«Как низко ты пал, Два Ножа».
Представитель четвертого клана еще с минуту выжидал и, так ничего и никого не дождавшись, осторожно выбрался из щели. Он двигался вдоль построек, припадая к их неровным стенам, миновал проходы между ними, стараясь оставаться в тени. Где-то вдалеке лаяли собаки, но даже их едва слышного лая было достаточно, чтобы заглушить тихое дыхание Два Ножа и его легкие шаги.
Эти мысли настроили Представителя на правильный лад. Он больше не испуганный купец, который собирается выторговать даже не собственную никчемную жизнь, а лишь купить ценой предательства и трусости еще несколько жалких месяцев. Это вовсе не означает, что он не пожертвует Хаасом, если на то будет нужда. Два Ножа не сделает эту жертву такой дешевой. Он – убийца, и любой на его пути будет убит…
Представитель четвертого клана едва не запнулся о ногу, торчащую из-за угла. Он отступил, стремясь найти укрытие, наткнулся на стену, нырнул в тень. Принялся вглядываться в темноту. Это мог быть кто-то из местных… Нет, ботинок слишком знакомый и слишком хороший для обитателей этих трущоб. Значит, либо Заан, либо Хаас. Скорее всего, младший.
Если они с Хаасом встретятся на квартире, Представитель обязан хотя бы рассказать, как умер младший брат его заместителя.
Два Ножа ушел в сторону, прошел еще две «улочки» и только тогда двинулся к нужному сараю, обходя его с другой стороны. Противник мог оставить тело в качестве приманки, а сам засесть где-нибудь рядом, эта же предосторожность хотя бы позволяла проверить одно из возможных направлений, откуда могла быть произведена атака.
Но эти проклятые пародии на нормальные хозяйственные постройки словно никогда не посещались человеком. Казалось, что здесь не живет ни крыс, ни кошек, ни собак. Ни одного перебравшего с выпивкой ублюдка не выгнала на улицу жена. Ни один бродяга не попытался найти здесь укрытие. Два Ножа крался в полной тишине, и ничто подозрительное не попадалось ему на глаза. По крайней мере, от паники действительно не осталось и следа. Засиделся он в тепле, засиделся…
Наконец, Представитель четвертого клана добрался до тела… Да, Заана. На этот раз, очевидно, у противника не было времени на то, чтобы изувечить труп: парню без всяких ухищрений вскрыли глотку от уха до уха. Причем, судя по крохотной лужице крови, не здесь. Сюда телохранителя притащили уже мертвым и усадили на самой дороге, будто бы…
Специально.
Стоило этой мысли пронестись в голове Два Ножа, как рядом раздался выстрел. Голова Заана дернулась, тело начало сползать в сторону. Затылок пробороздил по неошкуренным доскам, оставляя за собой широкую полосу из крови и мозга.
Пуля угодила мертвецу прямо в левый глаз. Совершенно ясно – тело Заана было именно приманкой. Возможно даже, убийца посадил его на дороге у Два Ножа намеренно.
Но почему тогда не стал стрелять в Представителя?
Это абсолютно очевидно. Убийца решил поиграть с ним, чувствуя полное свое превосходство.
Если прибавить к этому факту увечья, нанесенные Креви, становится ясно, кто противостоит людям четвертого клана.
Два Ножа нужно было уходить с линии огня. Прятаться. Бежать в панике. Но он продолжил стоять рядом с трупом своего человека и вглядываться в темноту.
Можно было сколько угодно думать и рассуждать о смерти Нестола и возрождении Два Ножа. Но именно сейчас он окончательно вспомнил, кто он такой. Сейчас, когда его жизнь, как и в старые времена, не стоит и ломаного гроша. Именно сейчас страх стал подвластен его разуму, превратился в инструмент для выживания.
– Корвел, мать твою, выходи, и поиграем по правилам! – рявкнул он в темноту. – Иди ко мне, гребаный ты больной старик!
Ответом ему был второй выстрел, прошедший у него над правым ухом.