Проект ИКАР. Накануне закрытой беты
Шрифт:
Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и архивный файл. Александр хищно ухмыльнулся: «черта с два я потеряю еще одну женщину!» ...
И тут же, его как будто электрическим разрядом прошило: «Мою женщину». «Мою!!!»
Медленно-медленно он взглянул на заготовки разговора в блокнотике... Все неправильно! Все не так! Сжав зубы он вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.
«Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель! Аня — моя женщина! Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».
Так какого черта, он тут пытается вымутить у отца бывшего парня своей женщины денег для нее? Кто тогда он?
С визгом резины «Вольво» развернулся и газанул в сторону больницы. К черту Петровских! Выкинул из памяти, как не было их.
На ходу набрал номер
— Сергеич, здорово, не отвлек?
— Говори.
— Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она ... не пригодилась.
— Чего так?
— Понимаешь ... В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил, без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.
— Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня...
— Да?
— Я действительно рад, что ты передумал.
В трубке послышались гудки.
— Вера Георгиевна?
Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка посмотрела поверх очков на стоящего напротив посетителя и вновь уставилась в какой-то регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!
— Здравствуйте...
Мужчина поиграл желваками. «Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым! Знала бы ты, как мне хочется охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная».
— Я, вообще-то, поздоровался...
Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от журнала (и что она там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:
— Я слышала. Что у вас?
Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб нависать над старшей медсестрой, Александр продолжил, максимально безэмоционально:
— Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт. Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.
«Матерая свиноматка», с видом усталой занятости сняла очки, обратила наконец внимание.
— Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову охрану.
Мужчина тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:
— Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно, это конструктивный разговор. — Перевел взгляд на тетку, — Я ведь пока с вами, — выделил голосом «с вами», — разговариваю.
Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.
— Уж не жаловаться ли вы собрались? — покачала своей крашеной «химией», — Ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. — И вернувшись вновь к журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, — Только его до завтра уже не будет.
— Да зачем мне Максимов? — искренне удивился мужчина, — то, что вы повязаны, я не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну...
При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения бабища с сомнением подняла на посетителя глазки. Он не дал ей опомниться или как-то вклиниться в монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран телефона.
— Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?
— Откуда у вас ее номер? — пока неверяще, проговорила та.
В ответ он только улыбнулся.
— Забавное совпадение, — продолжил рассуждать вслух, — на носу ведь выборы в областную администрацию... Интересно, что она предпочтет, как вы думаете? — сделал вид, что советуется с этой малосимпатичной дамой, — Шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот сами, за скольких санитарок зе-пе получаете?
Та, отрицательно затрясла головой. Посетитель продолжал:
— Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»
— Это же неправда! — возмутилась тетка, — И больным раз в неделю делают обтирания, тогда же и белье меняют...
— Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? — согласно покивал Александр. Продолжил, — А вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ... Как вы думаете, — вновь обратился он к старшей, — не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений...
— Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
— Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
— Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от мужчины глаз проговорила:
— Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак — если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
— Почему «хотели?» — он радушно улыбнулся, — я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
— Пойдемте