Проект Орион
Шрифт:
Хью повернулся в ее сторону, нагнулся к ней, нагнулся почти так близко, что она чувствовала его горячее дыхание на своей щеке и тихо, но твердо спросил:
– Неправда что, детка? Или ты думаешь, что они отправят за тобой принца на белом коне?
– Неправда то, что им все равно! Неправда то, что жизнь человека не значит ничего! Люди не оставляют других людей в беде. Сколько аварий, сколько катастроф, сколько пожаров, наводнений... Люди гибнут, спасая других, люди жертвуют своими жизнями, тем самым ценным, что есть у них ради одного, ради лишь того, чтобы спасти другого!
– Каролина заговорила уже смелее. Уверенность пришла к ней после первых слов, и она уже не глотала окончания слов так, как прежде.
– Бросать других в беде, это участь неразумных существ, это участь неразвитого человека,
– Ведь весь этот корабль это воплощение единства на Земле, с помощью этого корабля человечество обретет вечное счастье! Ты это хотела сказать?! Эту заученную фразу, которую повторяли они, Кораблев, все мы, ты хотела мне только что повторить?! Эти... политики с их слащавыми мордами, с их двойными и тройными подбородками, трясущимися на животе складками жира, все эти взяточники, коррупционеры, наркоманы, представляющие, как они говорят, наши интересы на верхах... Неужели ты думаешь, что их действительно волнует жизнь других?! Неужели ты еще настолько наивна и глупа, что думаешь, что кому-то, кто живет в одной части света, есть хоть какой-то хер до другого, кто живет в другой и кто помирает от голода и болезни, которую можно вылечить одной пятицентовой монетой? Неужели ты думаешь, что те, кто создают лагеря для беженцев думают о беженцах?! Нет! Они думают о себе, о там, как бы загнать стада этих грязных вонючих животных, которые лезут к ним через заборы в загоны, и чтобы они жили там в этой клетке и, не дай Бог, не вылезали оттуда и не портили жизнь никому, кто был здесь до них! Неужели ты думаешь, что все эти люди, слившие на этот дебильный проект уже пару сотен миллиардов бачей будут сливать теперь то же самое, чтобы только спасти кучку каких-то придурков... пять каких-то неудачников?! Нет! Нет! И еще раз нет! Такова жизнь! Такова реальность это мира под названием "Земля"!
– Но как только они получат наш сигнал о помощи...
– Как только!.. Как только они его получат. Это ты правильно сказала - "как только получат". Только вот вопрос, - Хью снова нагнулся почти к самой ее щеке, - уверена ли ты в том, что они его получат?
– Сигнал ушел, это почти точно, - ответил за Каролину Йорг.
– В любом случае, мы будем его повторять и повторять каждый день....
– Получат... каждый день...
– криво усмехнулся Хью.
– Во входящих волнах ты слышишь лишь пустоту, пустота уходит и отсюда...
Хью встал со своего кресла и не спеша дошел до дверей. Он хотел выйти, но там начинался дождь и он снова развернулся.
– Вы не поняли еще ничего, да?
– проговорил он уже тихо, облокачиваясь на стенку у двери.
– Йорг! Нет? И ты... хоть ты-то, понял?
Йорг молчал. Его глаза бегали с предмета на предмет, не останавливаясь ни на чем в особенности. Было видно, что он усиленно думал о чем-то, может быть даже что-то начинал уже припоминать.
– Виктор?
Виктор покачал головой.
– Корабль... Весь этот корабль, это как склеп, как могильник! Пояс Оорта, внешняя граница Солнечной системы. Это наша точка невозврата! До выхода из пояса, до того момента, как мы еще удерживались гравитацией нашей Солнца, у нас еще был шанс спастись, мы могли остановить корабль, изменить траекторию, сделать поворот... Но дальше - это лишь путь в никуда. Дальше, это лишь смерть... Помните слова старика, которые он сказал нам за несколько минут до полета! "Мы не сможем помочь вам там, куда вы летите, все будет зависеть только от вас"! Ведь он сказал это тогда не просто так!..
– И дал нам Библию!
– вставил Йорг.
– И да, дал нам Библию...
– Я не понимаю тебя...
– начал Виктор, но Хью не дал ему говорить:
– У этой миссии есть свой лимит расходов. Нет ничего хуже для всех тех ученых, всех политиков, бизнесменов и прочих людишек, кто отвечает и отвечал за все это, чем сидеть там, у себя дома, и слушать про то, как откуда-то, с расстояния в четыре с половиной световых года, до них долетают мольбы о помощи бедных несчастных подопытных обезьян, называющих себя "космонавтами". Ведь люди, обычные люди, этого не поймут, люди потребуют спасения и попробуй их убедить в том, что триста миллиардов баксов не валяются просто так
Виктор встал со своего места и дошел до стола. Он взял свою флягу и сделал несколько больших глотков.
– Ты хочешь сказать, что... эти проблемы с передатчиком, проблемы с входящими сигналами не случайны? Что... система каким-то образом блокирует...
Хью молча кивнул головой.
– Но ведь ты сам нам говорил про то, что знаешь, все о системе?!
– почти вскрикнула Алисса.
– Не всё, мы делали программное обеспечения систем управления, система безопасности проектировалась отдельно, другими, в абсолютной секретности...
– Я не верю! Ты хочешь сказать, что они запрограммировали корабль так, что в случае аварии где-то в отдалении, система бы уничтожилась, сгорели все передатчики только ради одного - чтобы космонавты, то есть мы, не смогли отправить издалека команды бедствия на Землю? Они что, по-твоему, знали, что мы приземлимся на эту планету, останемся здесь живыми и будем бомбить их до конца своих дней криками о помощи?!
– План "Б" никогда не был нашей опцией. У нас был только план "А". По нему мы должны были развить околосветовую скорость, прилететь к этой планете, повиснуть на ее орбите и вернуться домой целыми и невредимыми. Все остальное - это лишь иллюзия для нас, плацебо на случай, если кто-то и нас начнет паниковать. После выхода за пределы Солнечной системы у нас был только один путь домой - в "Орионе". А если что-то и случится, - Хью развел руками по сторонам, показывая таким образом на корабль, - мы просто уходим в небытие и замолкаем... Таковы были негласные правила этой экспедиции! Посмотрите сюда!
– Хью быстро подошел к двери в отсек, где была кладовка.
– Лина, ты видела запасы таблеток, которые они нам дали?
– Да, - тихо ответил Каролина.
– Зачем их столько? Мы должны были находиться в полете двенадцать с небольшим лет, двенадцать каких-то сраных в нашем времени лет. Более того, из эти двенадцать лет, мы почти все время должны были проспать в этом своем искусственно индуцированном сне. Сколько таблеток они нам положили?
– Я... пересчитала, там хватит на всех больше чем на двадцать с лишним лет...
– Двадцать с лишним лет! Двадцать, понимаете? Зачем миссии, где космонавты потребляют эти таблетки максимум один год, понадобилось запасов на двадцать лет, почти на всю оставшуюся жизнь?! Зачем захламлять и так скудное пространство внутри ненужными вещами, если конечно они действительно не так нужны? Эти таблетки там неспроста! Фильтры, генераторы кислорода, запасы продовольствия, электрические батареи, система рециркуляции воды, все это должно было хранить нам жизни долгие годы, на случай если что-то пойдет не так! Если что-то случится и вы выживите - делайте что хотите, наслаждайтесь жизнью, как хотите, живите в свое удовольствие в этой железной камере, но не смейте одного! Не смейте засорять наш эфир своими криками! Жить, так жить! Умирать - так в тишине! Вот, что хотели они! Вот почему не работает ни приемник, ни передатчик сигнала! Система не сгорела изнутри, система саморазрушилась! Земля не исчезла, радиоволны с Земли не исчезли! Просто мы - заложники этого корабля! Мы провалили эту миссию и теперь!.. Нам остается только забвение...
Хью замолчал. На его раскрасневшемся лбу выступали большие капли пота. Он смахнул их рукой, поднес ее к лицу, с каким-то удивлением рассматривая влажную ладонь. Взгляд медленно переполз на Виктора, который стоял рядом и, казалось, с каким-то сбившимся потерянным взглядом смотрел перед собой. Хью хотел сказать что-то еще, хотел добавить к своим словам какие-то доводы, но махнул рукой, усмехнулся и снова опустился на стул. Тишина воцарилась в кабине уже надолго.
13.
Дождь уже закончился, но на улице было мрачно и сыро. Все выглядело так, будто и в этом отделенном от земной цивилизации углу, наступила осень. Казалось, даже деревья смотрелись какими-то голыми и приготовившимися к зиме. Большие желтоватые тучи медленно ползли над лесом, цепляясь своими пушистыми краями за верхушки деревьев. Солнца не было видно на небе, но где-то над лесом, большим светловатым пятном, уже можно было различить его размытые очертания.