Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 2
Шрифт:
— Подождите, — шарахнулся он назад, — подождите немного. Почему именно по американской, а не по французской или итальянской? А что, если меня раскусят?
— Не раскусят. Этот фасон универсален, отличия могут быть лишь в деталях, а они несущественны. Вы считаете, что люди, проведшие черт знает сколько времени в океане, будут рассматривать ваш костюм и сравнивать его с иллюстрациями в модных журналах того времени? — Это уже встрял в дискуссию молчавший до сих пор юноша-консультант. — И кто это будет делать — матросы? Им будет глубоко безразлично то, что на вас надето, — хоть мешок из-под картошки, они и пиджак от сюртука не отличат. Капитан? Его жена? Хотя она — да, наверное, сможет. Но опять же вряд ли — не думаю, что, поглощенная заботами о двухлетнем ребенке, она станет пристально изучать внешний вид незнакомца. Ей просто будет не до того, она даже не покажется на палубе в то время, когда вас вытащат из воды. Вы хоть представляете, какая в Северной Атлантике в ноябре погода?
«А ты сам-то представляешь?» — свои мысли Павел озвучивать не стал, он подчинился требованиям девицы и позволил измерить себя. Она старательно записала все цифры, потом еще минут пятнадцать обсуждали фасон. В результате получилось что-то вроде охотничьего костюма — помесь пиджака и куртки, брюки, высокие кожаные ботинки на шнуровке, выбранные по подсунутому расторопной девицей каталогу, и головной убор — нечто среднее между шляпой и кепкой. Подготовка к броску во времени входила в завершающую стадию, на изготовление «спецодежды» консультанты взяли сутки. И после того, как все дополнительные услуги были, не сходя с места, оплачены, очкарик в кроссовках вытащил из папочки и подал Павлу небольшой радостно шуршащий пакетик:
— Это бонус к заказу — вещь компактная и нужная. Спасательное покрывало, оно поместится в любом кармане, а весит всего шестьдесят граммов. Покрывало высокой прочности, оно защищает человека как от переохлаждения, так и от перегревания в течение двадцати часов, а также предохраняет его от осадков. В необходимых случаях позволяет транспортировать пострадавшего попутным транспортом в лечебное учреждение. Ну, это вам тоже не понадобится.
— Благодарю вас. — Павел взял пакетик, повертел его в руках и снова вернул консультанту: — Положите сразу в карман, пожалуйста. А то сам я могу и забыть.
Консультант проявил отзывчивость и понимание, пакет со спецсредством взял и пообещал собственноручно сложить его в один из карманов «охотничьего» костюма. А на прощание преподнес задумавшемуся клиенту еще один бонус:
— Вы легенду себе уже подготовили? Как какую? А что вы скажете тем людям, которые вытащат вас на борт «Марии Селесты», каким именем назоветесь, свою биографию, наконец? Что касается вашего появления в открытом море — придумайте что-нибудь простенькое, незатейливое. Кораблекрушение отлично подойдет, на мой взгляд. Вы английский знаете? Вот и отлично, тогда рекомендую вам выдать себя за австралийца. Тем более что и внешность ваша к этому располагает.
— Внешность? При чем здесь внешность? — в который раз за последние несколько часов растерялся Павел.
— Видите ли, в чем дело? В Австралии индекс солнечной активности равен одиннадцати единицам, тогда как у нас, в средней полосе, — всего трем. И количество солнечных дней в году там значительно больше, чем в Подмосковье. А это означает, что жители Австралии очень загорелые люди. Любому другому я бы посоветовал воспользоваться гримом, тональным кремом например, но в вашем случае это будет лишним.
— Понятно, — оборвал консультанта Павел. Ему уже был ясен ход мыслей собеседника. Действительно, узкое смуглое лицо, черные глаза и черные же (правда, чуть седеющие) густые, коротко подстриженные волосы — во всем видна кровь казачьих предков. И она сейчас поможет ему выдать себя за жителя пустынного континента и сделать еще один шаг к осуществлению детской мечты. А юноша-консультант вещал дальше.
— Если что, вдруг прижмет, вы себя и за испанца выдать сможете, — бесцеремонно заявил он.
Павел даже не нашелся, что сказать в ответ на неожиданный комплимент. Но и тут консультант оказался прав: для завершения образа идальго Павлу не хватало только лихо закрученных усов и короткой острой бородки. А собеседник тем временем продолжал:
— Таким образом, вы разом убьете двух зайцев — объясните свой современный диалект и произношение, а заодно спишете все свои странности в поведении на особенности австралийской жизни. Про нее жители Старого Света тогда мало что знали, не говоря уж о Новом.
В лучшем случае на карте бы нашли. Да, и еще — продумайте версию о том, как вы оказались в открытом море, что-нибудь правдоподобное, — уже в дверях, передавая Павла охраннику, посоветовал юноша, улыбнулся мерзко и стремительно сгинул.
Полночи Павел не мог уснуть, назойливые мысли лезли в голову и не давали успокоиться. Вся затея оказалась под угрозой — он не мог придумать ничего. На ум приходила уже феерическая чушь от нападения на гипотетический корабль гигантского кальмара или спрута до столкновения с айсбергом. Впрочем, это событие действительно произошло, но значительно позже, через сорок лет после того, как в тех же водах бригантина «Мария Селеста» снискала себе славу корабля-призрака. Сон окончательно пропал, Павел поднялся с кровати и вышел из спальни. В огромной квартире тихо и пусто, кроме него и британской красавицы-кошки, здесь сейчас никого. Зверь мирно дрыхнет в кресле, дети давно пристроены, обе жены, получившие внушительные отступные, счастливы с новыми мужьями в собственных домах на берегах теплых морей. И совета спросить не у кого, и помощи. Зато и помешать никто не может, ни высмеять и ни отговорить. Они и в клинике-то его не навещали, только старшая дочь позвонила несколько раз. А сын словно и позабыл о существовании отца, он даже о поездке в Швейцарию на лечение ничего не знал. Поговорил только с секретарем несколько раз, денег просил, как обычно. И, как обычно, получил, но только треть от необходимой суммы. «Ничего, выкрутишься», — подумал Павел и посмотрел в окно на неспящий город. Что же придумать, что? Человек в открытом море — как он там оказался? Кораблекрушение, конечно, — что еще можно придумать? А что бы сказал человек из девятнадцатого века, окажись он в сегодняшней Москве? «Сами мы не местные», если только. Можно, конечно, прикинуться экзальтированным иностранцем, тем же австралийцем по совету очкастого консультанта, так ловко раскрутившего клиента на оплату дополнительных услуг. «Буду действовать по обстановке, в крайнем случае прикинусь глухим или немым. Или все сразу — за сутки они не разберутся, не успеют, а я увижу все, что мне нужно», — здравая мысль пришла после продолжительной прогулки по прохладным темным комнатам. И сразу потянуло в сон, уже в полудреме Павлу пришло странное, даже неуместное сейчас сравнение. А чувства-то похожи: «завтра ты умрешь» и «завтра исполнится твое заветное желание», оказывается, почти не отличаются между собой. Во всяком случае, по напряжению и остроте ожидания того и другого.
— Прекрасно, просто прекрасно выглядите. Вам очень идет, — сообщил Сергей Рудольфович готовому к броску туристу. — А это ваш багаж, здесь ровно одиннадцать килограммов. Небольшой недобор, но это ничего, главное, чтобы по возвращении вы не превысили лимит. Да, впрочем, вам это и не удастся сделать. Прошу вас.
Павел взял из рук Косовского толстенький саквояж, изготовленный из водонепроницаемой ткани «под кожу», осмотрел его блестящие тугие бока, повернул язычок замка. Оставшееся снаряжение аккуратно уложено внутри, в последовательности предполагаемого использования. Консультант свое обещание не забыл, пакет с водоотталкивающим покрывалом удобно устроился в боковом кармане «охотничьего» пиджака.
— Проверьте все еще раз, на всякий случай, — Косовский хлопотал возле клиента, как встревоженная наседка, — чтобы не было потом мучительно больно, так сказать. Ничего не забыли? Хорошо, сейчас на биометрию, а потом присядем на дорожку…
— Биометрия? — слово неприятно перекликалось с осточертевшим «биохимия» и заставило Павла насторожиться.
— А как же, непременно, в обязательном порядке, — застрекотал Сергей Рудольфович, — но это не страшно, не больно и не займет много времени. Прошу вас, в лаборатории нас уже ждут.