Проект «венера»
Шрифт:
Страшно знакомый.
Алексей мотнул головой и заозирался, не смея поверить в то, что слышит. Звук меж тем вдруг повторился, усилился и зачастил.
Теперь Алексею предстояло поверить не только в то, что он слышит, но и в то, что показывают камеры корабля.
За бортом… шёл дождь!
Тяжёлые масляные капли падали на плоскости корабля, на корпус, собирались в липкие струи и стекали на камни. Внезапно дождь усилился. Теперь там шёл настоящий ливень. Безжизненные и безводные просторы в мгновение ока потемнели. Потоки быстро соединились в ручейки, а ручейки в бурные
Невиданное здесь зрелище! Алексей во все глаза смотрел на него и не мог оторваться. Очень уж давно он не видел такого СИЛЬНОГО И ДИКОГО дождя. Дикого дождя. В безжизненной и безводной до недавнего времени, пустыне Венеры.
Алексей в полном обалдении смотрел, как с дальнего уступа, сначала закапал, заструился, зашумел, набирая силу настоящий водопад.
— Вода…. — услышал он голос репортёра. Он наверняка с самого начала подключился к внешним камерам и так же как и он обалдел от невиданного на Венере зрелища.
— Дождь!!! На Венере идёт ПЕРВЫЙ дождь!!! — заревел он как раненый мамонт. Его можно было понять. Ещё одна суперсенсация. И всё ему любимому досталась. Ну как же: первый дождь на планете, где уже наверное испокон веков, с самого её начала существования, никогда дождей не было. А тут… целый ливень! Алексей посмотрел глазами внутренних терекамер на блаженную харю Гонта и решил ему, грубо говоря, сломать кайф. Из мести. Он до сих пор не мог успокоиться после испуга за жизнь этого придурка.
— Это не вода, — как можно более меланхолично сказал Алексей.
— А что это? — тут же навострил уши репортёр.
— Серная кислота. Концентрированная.
— Серная? К…кис… ЧТО-О?!!!
— Ну, я же тебе рассказывал, что все облака Венеры пока что состоят из серной кислоты! Воды после двух комет, в облаках мало прибавилось. Значит, то, что ты видишь, концентрированная серная кислота. А! Вон видишь, как набежавшие лужи кипят? Что-то там, на дне, растворяется! Какие-то породы….
— Но ведь серная кислота растворяет металлы!
— Угу. Растворяет.
— Так… МЫ ВЕДЬ РАСТВОРИМСЯ!!!!.. А-а-а!!!!!!!!
Дальше Алексей не выдержал и заржал как конь. Гоготал от души. Заливисто. Долго. До икоты.
Гонт, видя такую реакцию пилота, перестал паниковать и поспешил сильно обидеться. Но тут его выручил искин.
— Для справки, — деревянным тоном заявил он. — Все конструкционные материалы, из которых сделаны атмосферные базы и космолёты класса планета-космос, скафандры и автономные модули, а также любые механизмы используемые на Венере, не подвержены действию как серной кислоты, так и большинства агрессивных сред, которые можно будет встретить в обозримом будущем, как в атмосфере Венеры, так и на её поверхности.
Это длиннющее заявление, Гонта вогнало вообще в ступор. А Алексей вообще со смеху аж повизгивать начал. Правда, в памяти на будущее сделал зарубку — надо, наконец, поучить искина применять предложения покороче. Мания искина к сложносочинённым предложениям и его тоже иногда напрягала.
Гонт шумно втянул в себя воздух и злобно зыркнул на телекамеру. Отвернулся от неё и чтобы отвлечься от невесёлых дум, принялся смотреть на бушующий за бортом ливень.
Неожиданная яркая вспышка и грохот его аж подбросили. Если бы не ремни, он бы наверняка уже выпал из кресла. Алексей, уже было начавший успокаиваться, снова покатился со смеху. Настолько живую и совершенно детскую реакцию на молнию он уже очень давно не видел.
А ливень за бортом всё лил и лил. Весёлые дождевые потоки, собирались вместе и весьма скоро, посреди плато образовалось небольшое озерко.
Мутный поток, превратившийся в мощный водопад, ревел громко, серьёзно. Ворочал глыбы и тащил кучу гальки. Гром перекатывающихся камней, на дне реки слышен был весьма отчётливо. Что-то шипело и шкворчало.
Над плато поднимался плотный белесый туман.
Горы Максвелла
Крадущийся к станции космический корабль, со стороны выглядел, наверное, весьма импозантно. Особенно дико он так выглядел бы в глазах жителя двадцатого века, когда все космические корабли имели либо колёсные шасси, либо просто опоры. И то, и другое имело весьма ограниченную подвижность.
Но с другой-то стороны, чего бы это вдруг, эти самые шасси не должны быть подвижными, да ещё не обладать всеми атрибутами нормальной конечности для передвижения по пересечённой местности? Ведь мозг у корабля есть. И чего бы это ему не дать ещё право перемещаться шагом по поверхности планеты? Ведь тогда возможности аппарата резко возрастают. Также как и живучесть после посадки. Ведь не нужны тогда серьёзные энергетические траты по передислокации корабля с одного места на другое, если эти места находятся не далеко друг от друга. Не нужно включать двигатели и перелетать. Достаточно просто прошагать туда, куда нужно.
Так и «Стрела» сейчас, управляемая парой пилот-искин, тихо подкралась к станции, развернула корму вдоль корпуса и прижалась к её большому и надёжному боку. Данный манёвр имел двоякий смысл. Во-первых, укрыть корабль от ураганного ветра надвигающейся бури (а вдруг, корабль задержится?), во-вторых, «кишка» перехода тогда просто ложилась на корпус и надёжно соединяла корабль со станцией. Не нужно было тогда надевать скафандры и шлёпать по раскалённой поверхности эти сто пятьдесят отделяющих метров, чтобы ещё иметь сомнительное удовольствие карабкаться по приставной лестнице на высоту метров двенадцать.
Переход присоединили весьма быстро. Как будто всегда только и занимались тем, что перемонтировали его и подсоединяли к космолётам, находящимся за пределами станции. Алексей удивился такой расторопности, но потом вспомнил, что в условиях, в которых они находятся, снаружи «жарковато»… Он вылез из своего кресла, прихватил коммуникатор и вышел в коридор. Там уже стоял взъерошенный и мрачный репортёр.
— Так! — заявил он безапелляционным тоном, для большей убедительности уткнув указательный палец в грудь Гонту, — сейчас откроется люк, и мы выйдем в переход. По нему передвигаться БЫСТРО и к стенам не прикасаться! Почему? Потому, что снаружи очень жарко. Стены уже накалились. Вентиляция охлаждает только воздух в переходе. Ясно?!!