Проект «Веспасий»
Шрифт:
Схватившись за плечо, Глеб рывком поднял предводителя в вертикальное положение. Ну, почти, так как тот норовил скрючиться и прижать руки к отбитому сокровищу. Наливающаяся гематома на физиономии, похоже, занимала его гораздо меньше.
Майор сунул ему нож под бороду и уколол в горло.
– Жить хочешь?
– Живот…
Сообразив, что в данном контексте «живот» означает просьбу не убивать, Глеб продолжил:
– Покажи ночлег. Тепло и еду. Останется твой живот без дырок.
Наверно, тот не понял подробности спича, но ухватил общий смысл и увлёк обоих в сторону крайних домов у города.
Через четверть часа, когда на Литву окончательно опустилась темень, троица вышла к низкому бревенчатому строению. За микроскопическим окошком плясал свет.
– Кто внутри? – рявкнул Глеб.
– Так Рыгор и Йоська…
– Двое его подельников, сбежавших после облома на гоп-стопе, – сообразил Генрих. – Ладно, если придётся их выгнать, за мной не заржавеет.
Он, конечно, был ещё весьма далёк от физической формы, в которой участвовал в спецоперациях, задолго до Нагорного Карабаха. Но победа над первым противником, пусть не самым грозным, зато численно превосходящим втрое, здорово подняла самооценку.
– Чтоб они подожгли дом снаружи? Безопасней присмотреть.
Глеб открыл дверь и пихнул пленника внутрь. Тот едва не упал, споткнувшись о порог. Похоже, боль в промежности его не отпустила до конца.
Вонь стояла несусветная. Навоз, гниль, кислятина… Даже в экваториальной Африке в сезон дождей, когда стопроцентная влажность, а ещё висит жара под пятьдесят и всё моментально разлагается, не всегда так шмонит.
Здесь, конечно, не пятьдесят, но и мороза не было. Небольшая каменная печка чуть прогрела воздух.
Упомянутые Рыгор с Йоськой на миг застыли от неожиданности, потом один схватил кистень, другой взялся за рогатину.
Генрих взял вожака за шиворот и встряхнул.
– Скажи, чтоб не баловали. А то ещё три греха возьму на душу.
– Ша, хлопцы…
Те неохотно опустили «вооружение».
– Капитан, не передумаем здесь оставаться? Зело ароматно.
– Привыкаем, босс. Средневековье, оно, наверно, практически всё такое.
А ведь по хронологии из школьных учебников это уже было что-то вроде просвещения-ренессанса, свыше полутораста лет распространялись печатные книги, в Западной Европе началась промышленная революция, в Англии – так и не только промышленная. Восток сильно отстал. России ещё предстоял переход к абсолютизму, захват западных территорий, когда Речь Посполитая ослабнет изнутри… Глеб отогнал эти мысли. Они – на задании. Остальное не важно. В том числе и личный комфорт. Будет необходимость – заночуют хоть в нужнике.
Угрожая арбалетом, они связали грабителей кожаными ремнями, порезав конскую упряжь. Поставили к столбам, подпирающим кровлю. Руки – за спиной.
– Еда? Пожрать есть?
Генриху порой приходилось повторять одно и то же по два-три раза, пока находились слова, похожие на старобелорусские. Оба военных жадно ловили ответы. В странах третьего мира приходилось за несколько дней учить ключевые понятия местных и как-то изъясняться, так что ничего необычного.
Самый высокий, тот, что был с факелом, указал головой на ларь. В нём
Взял миску, набрал в нее снега, поставил у печи – растапливаться. Вино, конечно, это классно. Но в присутствии трёх архаровцев хотелось сохранить трезвую голову.
Потребление вина, пива или, на худой конец, кваса, но не воды, диктовалось санитарными соображениями. Постоянно вспыхивали эпидемии чумы или холеры. Примесь алкоголя в напитке снижала опасность заражения, а кипятить воду перед питьём здесь ещё не догадались. Поэтому, если утрировать, человечество пережило тёмные века в состоянии перманентного запоя.
Поужинали. Генрих нарезал хлеба и мяса в расчёте на завтрак, завернув в тряпицу. Затем, отвязывая по одному, позволили поесть хозяевам заведения.
Последним за стол из грубо рубленных деревянных досок сел атаман.
– Имя? Как звать-то? – спросил Глеб.
– Овсей…
– Чот ты тихий стал, вождь команчей. Скажи, как тебе разбойничать удавалось? Куда стража воеводы смотрит?
Он повторил несколько раз, пока Овсей допёр, что от него требуется, и изумился вопросу.
– Понятно – как. Десятский забирает хабар. Половину добычи.
– Старая добрая традиция коррупции, уходящая корнями в глубину веков! А у нас с ней пытаются бороться, наивные. И чо? Понятно, с каким результатом.
Генрих продолжил расспросы, постепенно вставляя в речь всё больше специфических местных слов, Глеб мысленно повторял. Конечно, за несколько недель они не научатся говорить как литвины, но, по крайней мере, уйдёт непонимание.
Спали, как и прошлую ночь, по очереди, бодрствующий подкидывал дровишки в печь. Утром капитан не удержался от небольшого спектакля, заставил развязанных «джентльменов удачи» стать на колени и прочесть покаянную молитву, обещая Господу оставить неправедный жизненный путь.
– Припрятать бы ништяки, – предложил Генрих, когда достаточно удалились от бандитской штаб-квартиры. – Гроши и медяки возьмём, пригодятся. А остальное?
Арбалет, длиной примерно с АКМ, в карман не спрячешь. Запасливый капитан нагрёб в мешок какую-то утварь и женские украшения. Хоть к ночи дорога и пустела, банда Овсея не оставалась без наживы. Нашлась и цивильная одежда, достойная мелкопоместного шляхтича, как раз на размеры обоих, по меркам XVII века оба оказались вполне среднего роста, некоторые из встреченных были ниже.
– Бусики тебе не к лицу. Ты же не из заднеприводных… Давай пожертвуем монастырю. Как и арбалет. Пистоль я бы оставил.
Наверно, тот принадлежал кому-то из важных господ, поскольку в рукояти тёмно-малиновым отсвечивал рубин. Сравнительно небольшой, двуствольный, с задорно высекаемыми искрами, если спустить курки. Глеб бережно счистил нагар, используя кусочек свиного сала за неимением ружейной смазки. Пуль и пороха в заначке у бандитов не нашлось. Впрочем, как правильно зарядить архаичное оружие, не знали оба. В теории – да, засыпать порох в стволы, потом пыжи, пули, снова пыжи, немного пороха кинуть на полки, чтоб загорелся от искры, но именно в простоте действий крылся подвох – как добиться, чтоб карманная артиллерия не отказала в бою.