Профессионалы
Шрифт:
– Да! – Синхронно отвечают молодые фениксы, вытягиваясь по стойке смирно.
Магия.
Злая.
Чёрная.
Акира дрожит, его обволакивают красные нити чужой, противоестественной силы. И почему он раньше не чувствовал магии Пузыря?!
…два пива, «Даосское светлое», пожалуйста. Феникс платит. Во-от тот молодой человек, профессионал который. Пожарный. Симпатичный парень, да? неженатый, кстати…
…давай жахнем… поддержать друга в трудную минуту, тем более на халяву – святое!..
…мгновенно догнавшись до кондиции «я тебя уважаю», продолжил банкет…
…перегаром
…долго обнимались и уверяли друг друга в верности до гроба, или хотя бы до следующего воскрешения…
Круговорот жидкостей в природе. Бытовой алкоголизм, которым грешат все профессионалы. Так получилось, что Акира ни разу не встречался с Дзиро в трезвом виде, а после изрядной дозы спиртного феникс не чувствует чужой магии. Не чувствует и всё – проверено! Даже Спитфайр при встрече всегда угощал Акиру пивом, чтобы притупить «нюх» молодого лейтенанта.
Даже Спитфайр…
Будда, только бы вырваться из этой передряги, как пить дать, брошу пить!! – обещает себе Акира, в очередной раз безуспешно концентрируя около пупка тепло и прогоняя его к запястьям и оптоволоконной верёвке, и натыкаясь на ощутимое противодействие – мальчики гонят холод от своих глупых голов, используя активированные височные татуировки «Арктика» и «Санта Клаус».
Акире всегда нравилось пользоваться «сантой»: первый шаг в огонь – сохраняя тело человеческим, оптимально распределяя бодрящую свежесть по поверхности тела. А потом «Арктика» – чтоб по максимуму продвинуться в глубь пожара, не пылая факелом, но хотя внешне напоминая хомо сапиенса.
– Эй, ты, данкон! – смеётся Акира и уточняет: – Тебе я говорю, Пузырь, тебе! Тут вокруг есть только одна типатама!
– Что?! – всё ещё не понимает Дзиро Токусацу. – ЧТО?!!
Мудрецы хором утверждают, что никогда не помешает вывести противника из состояния душевного спокойствия, особенно, если не знаешь, что от него можно ожидать. Акира именно не знает – зачем Дзиро его поймал, зачем связал, зачем и для чего использует мальчишек-стажёров, почему от человека, которого лейтенант Ода считал если не другом, то отличным парнем и незаменимым собутыльником – почему?! почему?! – от этого улыбчивого обладателя странного таланта теперь разит гнилью и плесенью?!
– Не данкон? Хе-хе, значит, варэмэ! Протухшая момо! Что ты здесь делаешь?! Твоё место в Красном квартале Ака Тётин! Среди проституток-зооморфов!
– Что?! – похоже, Пузыря взбешён. Колибри возвращаются в гнёзда, вагонетки противно визжат.
41. КЫНСЫ
Сказать, что бабушка не предупредила Юрико о том, что они полезут в соляные пещеры, было бы неправдой. Бабушка предупредила любимую внучку:
– Юрико, нам придётся спуститься в копи.
А вот то, что в соляных пещерах давно обосновалась колония кынсы, оба-сан как-то упустила из вида.
Первая атака – самая внезапная и страшная. Монстров слишком много, они везде – сверху, снизу, в подмышках и между ног. Они кусают икры и пилят зубчатыми перьями коленные сочленения скафандров. Кынсы вмиг вскрыли
Монстров слишком много, значительно больше, чем патронов, щедро выплёвываемых оружием оба-сан и Юрико. Лишь спустя минуту после начала бойни плотный клубок крылатый клыков и когтей распался на отдельные нити мёртвой плоти, обильно сдобрённой зелёно-чёрной кровью.
– Равновесие в движении, вот настоящая проблема, – шепчет оба-сан по внутренней связи Юрико, расстреливая из дробовика атакующих кынсы. – Изначально роботы-андроиды должны были касаться горизонтали хотя бы одной нижней конечностью. Эта методика называлась Zero Moment Point.
Юрико, почти не слышит оба-сан, Юрико один за одним меняет двадцатизарядные магазины своего дамского «мини-узи» и молится, чтобы оружие не заклинило.
– Потом спецы корпорации «Сони-Вавилон» разработали кинематический привод Intelligent Servo Actuator и сверхсовременный вестибулярный аппарат, благодаря которому «Тэнсукаку» умеет ходить по ступеням, нестабильным плоскостям и запросто передвигается по пересечённой местности. Короче, болота нашему «Тэнсукаку» по колено! – Хохочет оба-сан, швыряя гранаты в составленные из металлолома гнёзда.
Наноскафандр висит на Юрико ошмётками, треснувший шлем валяется под ногами. Юрико не слушает оба-сан, у Юрико закончились патроны. Пока она трансформирует руки во что-то наподобие ороговевших ласт, одна из тварей садится на оголённую спину девушки, тварь кусает Юрико за лопатку, тварь путается в распущенных волосах, выбившихся из-под баллонов системы регенерации воздушной смеси. Юрико раскручивается вокруг своей оси, и кынсы летит, как на карусели, запутавшись в длинных косах девушки – и ударяется о стену пещеры. Мгновенная смерть. У Юрико нет времени выдирать из волос расплющенный труп. Только что созданными ластами она сбивает всё новых и новых крылатых тварей. Юрико нельзя отвлекаться, она прикрывает бабушку со спины.
– Ориентация в пространстве! О, это нечто! – кричит оба-сан, с неодобрением поглядывая на внучку, не разделяющую её восхищения. – Наш робот знает что-где-куда с помощью пяти тысяч сенсоров! Половина из которых ультразвуковые, остальные – инфракрасные! «Глаз Аргуса» и рядом не топтался! Полизрачки – это кошмарное прошлое робототехники!
По лицу Юрико течёт кровь. Чужая едкая кровь. Зелёно-чёрная кровь, отвратительно пахнущая и вязкая. Юрико хочется спрятаться под горячими струями душа и выпить чашечку матэ. Оскаленная пасть – удар, рассекающий шипастое тело твари надвое – куски внутренностей, брызги жидкостей, фекалий в том числе. А если учесть, что кынсы питаются, дохлятиной и отбросами из мусорных контейнеров, то нетрудно представить, что вывалилось на девушку из желудка тотемного животного, чуда биоинженерной мысли.