Профессия
Шрифт:
Я смотрю на ее розовые губы, и чувствую, что внутри теплеет.
– Скорость? То есть офисное осадное сидение – не для тебя?
– Ни в коем случае! Охрана тоже... не совсем мое, но тут больше вариантов, больше риска, веселее...
А в прошлом – крах личной жизни? Прав был Генка.
– А в прошлом?
– Институт МВД. Я всегда знала, что хочу бороться с преступниками.
А вот и не прав был мой Босс: нет никакого бегства от трагедии. Правда, говоря это, она кривит розовые губы так, словно повторяет мне то, что уже произносила много
– А у тебя?
– Так же.
Я заказываю такой же безалкогольный коктейль, давая ей понять, что я из ее отряда, что у меня те же вкусы и ориентиры.
Она глядит на меня очень пристально, мне в лицо, потом – на мою грудь, на руки, на пальцы, на зажатую между зубами соломинку...
– Давай поедем ко мне, – говорит вдруг без всякого перехода.
– Сейчас?
– Почему нет? Я живу одна, не очень далеко. Ты можешь даже остаться до утра. Конечно, у нас не получится встречаться часто и подолгу, но сегодня может получиться...
Выйдя из кафе, она направляется к знакомой черной «ауди».
– Оставь свою машину здесь, я сяду за руль
Я подчиняюсь. В авто слушаем «Ночных снайперов», в лифте молчим. Я почему-то думаю, что не помешало бы выпить.
В квартире – однокомнатной, но довольно просторной – я уже не думаю о выпивке. Сбрасываю куртку, а Леди Х стягивает с меня все остальное. Едва включив, мы опять выключаем свет и падаем в постель. Она горяча и хороша... моя стремительная незнакомка. Ее тело – хрупкое внешне и очень энергичное – кажется мне невесомым, я определяю ее присутствие только чувственно. Она очень самостоятельна в сексе, если можно так выразиться. Она обращается со мной, как с механизмом, который попался ей в руки. Она не спрашивает и не интересуется моим согласием, и я просто таю от ее расправы над моим телом.
И только позволив ей все ее бесчинства, я обхватываю ее, сковываю, прижимаю к себе ее узкие спортивные бедра и целую в ежик взъерошенных волос. Она стонет в подушку и кусает ее край.
– Ох, Илья...
Честно говоря, не думал, что она помнит мое имя.
– Я знала, что с тобой будет прикольно, – говорит, вернувшись из душа, – но что так прикольно...
– Курить у тебя можно?
– Кури.
Я курю, и она засыпает. Потом я тоже ложусь на край ее дивана и думаю о том, что даже если бы она не спала, говорить нам было бы не о чем, несмотря на то, что мы из одного отряда, а может, именно поэтому.
Потом я тоже проваливаюсь в какой-то хаотичный сон, а утром она толкает меня в плечо.
– Илья, вставай. Нас ждет новый рабочий день.
Не целует меня, и я ее не целую.
Прощаемся у кафе, где я оставил на парковке свою машину.
– Удачи! – кивает она и пропадает из виду.
6. НОВОЕ ДЕЛО
На этот раз в кабинете Никифорова обсуждают погоду несколько человек: Ирина с золотисто-русой копной ослепительно блестящих волос, компьютерный гений Роман и Александр Васильевич. Общее мнение – зима затянулась, но ввиду ранней Пасхи
– А когда Пасха?
– Восьмого апреля.
– Ого! Рановато.
Генки еще нет. Но раз собрал не всех, значит, будем обсуждать дела вот таким тесным кругом. В этом тесном кругу радует глаз только Ирина. Я мысленно представляю ее в ярко-красном облегающем вечернем платье, в красных туфельках, с маленькой красной сумочкой на тонкой золотой цепочке. Ох, это уже не весна, а жаркое лето. Осталось дорисовать красной помадой ее губы...
Мне хочется спросить, есть ли у нее красное платье. Это что-то из «Матрицы» – не я придумал эту девушку. На самом деле, она одета в капри и свитер каких-то темно-синих тонов. В офисе, для коллег, она вовсе не стремиться быть шикарной женщиной. Но я видел у Генки ее фото на приемах, ее фото в дорогих ночных клубах, ее фото с нужными людьми в нужном месте в нужное время. И меня очень интересует, что же ее привело на путь Маты Хари – интересует намного больше, чем причины худышки Леди Х встревать в любую пальбу на дороге.
Вопрос об алом платье стоит на повестке дня в моей голове. Наконец, появляется Босс. Жмем руки. Но ладошку Ирины Генка подносит к губам.
– Ты не выспалась?
– Все отлично, – отрезает она.
Он скользит по ее лицу холодным взглядом. Она спешит открыть свой ежедневник.
– Итак, дело, которое на нас свалилось, в общих чертах, наверное, известно каждому. Речь идет об убийстве Прохорова.
Киреев кивает бородой и что-то черкает в блокнот. Все молчат.
– Мне ничего не известно, – говорю я.
– В прошлый понедельник был убит бизнесмен Прохоров, Виталий Владимирович, – повторяет для дебилов в моем лице Босс. – Обстоятельства следующие: в восемь вечера Прохоров и его друг – Олег Валентинович Сотник, вышли из ресторана «Кара-Кум» и направились в сторону автомобилей, припаркованных перед заведением. Оба подошли к машине Сотника (черная «тойота прадо»), еще о чем-то говорили, когда из авто, проезжающего мимо, открыли огонь. Машина не остановилась. В результате огнестрельного ранения в грудь и живот Прохоров скончался на месте. Сотник был ранен, сейчас находится в больнице, угрозы для его жизни нет. Милиция, прибывшая на место преступления, обнаружила шестнадцать гильз от автомата Калашникова калибра пять-сорок пять миллиметра. По факту убийства возбуждено уголовное дело. Следствие рассматривает различные версии, приоритетная – на почве личных неприязненных отношений.
– К кому? – интересуюсь я снова.
– К Прохорову.
– А чем он занимался вообще?
– Строительный бизнес, целиком легальный. Профессиональная деятельность вне подозрений.
– И кто обратился к нам с этим? – спрашивает Ирина.
– Его жена – Прохорова Ольга Николаевна, вдова то есть. Ему было тридцать четыре года, остался сынишка шести лет. Она не верит, что милиции это по силам. Заказное, наглое убийство.
– А кто этот Сотник? – спрашиваю я снова.