Происхождение человечества

Бялко Александр Андреевич

Колеса, вращающиеся в мельницах как жернова, и колеса в повозках не могли рано или поздно не встретиться и не соединиться. Скорее всего, это произошло в Древней Греции, где мыслительные эксперименты стали нормой интеллектуальной жизни. Просто было в уме присоединить одну пару колес к другой и ответить: что же будет? С другой стороны, древние египтяне без лишних рассуждений творили гениальные изобретения, не ставя себе это в заслугу, а принимая как должное. Такой у них был менталитет, как модно сейчас говорить. У китайцев, к примеру, ментальность полностью противоположная. Они могут использовать только то, что изобрели китайцы. Поэтому постепенно история Китая наполняется

вымыслами о том, что все изобрели китайцы. Сделать это очень просто, так как древних китайских рукописей не сохранилось. Были ли они вообще — интересный вопрос. Мы привыкли, что порох, компас, воздушный змей и сейсмограф — китайские изобретения. По мере продвижения прогресса и остальные его детища тоже прописываются в древних китайских летописях, которые сохранились в современных копиях. Пора привыкнуть, что все изобрели китайцы!

Но это совсем другая тема.

Важно то, что колеса соединились в мельницах, так родилась зубчатая передача вращения. Соединившись, колеса для вращения потребовали внешней силы. Она была в воде и воздухе. Так родилась механика. Мысленные опыты греков привели к изобретению всех известных сейчас способов передачи движения от колеса к колесу. Теоретик Архимед придумал винт, который стал предком всех винтов, болтов и червячных передач. Практик Герон, описавший все действующие способы передачи движения, использовал и ременную и фрикционную передачу. В дальнейшем механика только совершенствовала детали механизмов.

Любопытно, что в русском языке сохранилось слово шестерня. Это зубчатое колесо. В старом словаре Брокгауза и Ефрона слово шестерня означает ведущее зубчатое колесо. То есть это то колесо, от которого механизм получает энергию. Сейчас шестеренка — это любое зубчатое колесо. Происходит слово шестерня от цифры шесть. В русском языке, очень примечательно, сохранилось упоминание о конструкции первых машин.

Шестерня — это колесо, в котором шесть спиц. Позволю себе допустить, что это есть память о тех мельницах, которые впервые появились в Древнем Египте и которые приводились в действие таким же колесом, как в египетской повозке [рис. 71]. Потом это изобретение тиражировалось во всем мире, и, конечно, мельницы были неотъемлемой частью культуры средневековой Европы.

Но сами по себе мельницы, ставшие неотъемлемой частью цивилизации, на протяжении тысячелетий не могли продвинуть прогресс. Дело в том, что они слишком произвольны в механическом смысле. Точнее говоря, что десять зубцов на шестеренке, что одиннадцать, не имеет никакой разницы. Или стоит ли вал вертикально или под углом — все равно, лишь бы жернова крутились. Этот мельничный произвол не давал возможности механикам создать нечто точное, но позволял экспериментировать и наблюдать разные варианты передачи движения. Мы бы до сих пор ездили бы на конях и ели бы плохо перемолотый хлеб, если бы не часы. С их помощью механики сами себя загнали в угол.

Идея измерять время на первый взгляд кажется совершенно бесполезной и даже вредной. Спать надо, когда темно, а не когда часы показывают одиннадцать. Вставать надо, когда светло, а не когда прозвенел будильник. Необходимость в часах появилась при совершенно абсурдных обстоятельствах — измерение длительности речей на форуме. Механики того времени легко решили эту задачу, создав водяные часы, от чего до сих пор жива поговорка — лить воду, то есть говорить впустую. Кроме того, были созданы и песочные часы, которые можно увидеть и сейчас. Эти коротковременные часы решали все проблемы, и не стоило затевать многочасовое измерение времени. Казалось бы, если есть необходимость измерять большие промежутки времени, можно повторять маленькие. Как на флоте до сих пор отбивают склянки. Склянки — это песочные часы. Ударил в рынду — значит, перевернул песочные часы. И так каждые полчаса.

Кстати, напомню, что такое час. Почему часов 24, а минут 60? Почему градусов 360? Древние пустынные цивилизации видели солнце каждый день. Солнце в Египте и Ираке не прячется за тучи по сей день. А ночью звезды как на ладони. Те, у кого было время разглядывать небо долго, а не пахать, глядя в землю, точно рассчитали ход Солнца, Луны и планет, считая, что их перемещение и есть время. Так в нашем мире получилось (а может быть, и сам наш мир получился благодаря этому), что Солнце и Луна имеют одинаковый видимый размер — полградуса. Очевидно, что всего градусов 360, как раз столько, сколько солнц и лун поместится по небесному обручу. Все время и пространство должно быть соизмеримо с этой цифрой — год составлял 360 дней и пять праздников, год делился на 12 месяцев по 30 дней, а день делился на 12 часов, каждый час — это 30 солнц плюс 30 лун на небесной орбите.

Игра в числа хороша при чистом небе в пустыне. Когда же цивилизацию стали переносить из Египта в Рим, местные мудрецы долго и безуспешно пытались применять великие открытия — календарь, например, в условиях европейской погоды. Солнечные часы, так долго и упорно изготовляемые в Европе, переставали работать при маленьком облачке, что уж говорить про затяжные дожди, когда иногда неделями не видно солнца!

В то время Европа ощущала себя задворками цивилизации, а ее обитатели, погрязшие в войнах, разборках и интригах, продолжительное время чувствовали себя жителями третьего мира. Даже военные победы над древними цивилизации не приносили ощущения превосходства. Для примера: в самый расцвет Древнего Рима Юлий Цезарь самостоятельно поехал в Египет для беседы с местными мудрецами. После двухдневной встречи он создал свой юлианский календарь, который жив еще и до сих пор, скажем у Русской православной церкви. Мудрость Древнего Египта была с благодарностью принята Цезарем и тиражирована на всю тогдашнюю европейскую цивилизацию. Но вот как ей пользоваться? Условно говоря, надо вставать через час после восхода солнца, обедать тогда, когда солнце повернет к западу, а ложиться спать через час после захода. Да еще и попить чай в пять часов дня five o'clock (шутка). А солнечные часы ничего не показывают. Это под солнцем в Сахаре без приборов видно, когда солнце прошло половину пути, а не в северной Европе. Да и погода зимней Италии совсем не солнечная вопреки расхожим басням.

В разговоре о часах невозможно еще раз не возвратиться к датировке времен, о чем говорилось в самом начале книги. В вопросе создания механических часов есть два момента, не вписывающиеся в официальную хронологию христианской церкви. Во-первых, почему во времена темного европейского средневековья часы были не нужны, и навыки строительства механизмов за это время (25 поколений!) погибли? Во-вторых, почему потом часы стали вдруг нужны и нашлись специалисты, умеющие их делать?

Любопытно, что когда часы уже были в ходу, папа Григорий XIII провел реформу календаря, заменив старый юлианский календарь на григорианский, который точнее. Появился и телескоп, и часы, поэтому ошибки календаря стали очевидными.

5 октября 1582 года стало 15 октября во всем католическом мире. Если предположить, что старый календарь Юлия Цезаря убегал на день за сто лет, то получается, что с года его введения — это 43 год до нашей эры — календарь убежал бы минимум на 16 суток. Однако реально он убежал всего на десять. Ошибка не могла быть 60 %!

Печально констатировать, но Рождество Христово оказывается гораздо ближе нам, чем принято считать, а период средневековья был очень краток, хотя правящие тогда глупость и грубость, а также творившиеся беззакония очень сильно запомнились. Видимо, живущим тогда людям время этого ужаса показалось бесконечным, и, вторя свидетелям, летописцы приписали несколько сотен лет лишних для этого кошмара.

Вероятнее всего, европейская цивилизация вынуждена была придумать часы сразу после падения Рима, для того чтобы перенять опыт Египта и Вавилона. Другой важной задачей было как-то трудоустроить механиков, оставшихся после падения Рима без дела. Европейским механикам показалось изготовление часов простой и не очень интересной задачей. Еще Герон Александрийский в первом веке нашей эры описал все известные сейчас виды механических передач. Наверное, поэтому изобретатель механических часов не оставил своего имени в истории. Так же крутится любая мельница. Но часы строгая вещь. С их появлением механики загнали себя в угол. Как попало часы крутить нельзя. От мельницы часы стали принципиально отличаться точностью. Любопытно, что первые часовщики пытались своей механикой решить все проблемы наблюдения за небом вопреки погоде. Примером тому служат знаменитые пражские часы, чудом сохранившиеся до нашего времени [рис. 77].