Происхождение скотоводства (культурно-историческая проблема)
Шрифт:
Табл. 3 показывает устойчивые тенденции развития института «больших людей» в нагорьях. Чем более развитым является общество, тем больше богатства скапливается в руках «больших людей», тем больше жен они имеют, но в то же время тем уже становится круг «больших людей». Таким образом, с развитием общества богатство все более становится привилегией избранных, разрыв между богатством и бедностью нарастает.
Материалы, собранные у некоторых папуасских обществ, позволяют выявить и истоки статуса «большого человека». У квома и у населения о-ва Колепом наивысшим авторитетом пользуется удачливый охотник, который чаще других снабжает общинников мясом диких животных, в особенности кабанов. Любопытно, что и здесь раздача мяса имеет потлачевидный характер и требует отдаривания впоследствии [1019, с. 114, 115; 929, с. 56].
К разведению свиней папуас приступает еще подростком, получая свиноматку в подарок от отца или какого-то другого родственника. За это он обязан в будущем вернуть одного или нескольких поросят от первого приплода [917, с. 91; 989, с. 194; 792, с. 183, 184; 956, с. 196; 642, с. 49]. Однако в основном папуасы начинают заниматься свиноводством уже после вступления в брак, причем одной из побудительных сил является стремление уплатить долг родичам, собравшим брачный выкуп [958, с. 19; 458, с. 41]. В некоторых случаях основу стада молодой семьи составляют свиньи, приведенные невестой, причем приданое становится собственностью мужа. Процесс становления индивидуального свиноводства весьма своеобразен у экаги, которые продают поросят только людям, уже зарекомендовавшим себя опытными свиноводами. Поэтому, как правило, юноши нанимаются свинопасами к богачам, от которых они получают первых свиней в качестве платы за труд [884, с. 214, 215].
В целом после смерти хозяина свиньи разделяют судьбу других его личных вещей, хотя и не всегда. У некоторых групп папуасов зафиксирован весьма архаический порядок, по которому личные вещи ломались или оставлялись на могиле хозяина [843, с. 64; 929, с. 120, 121; 895, с. 96, 97]. У других групп это происходило лишь с частью личных вещей, тогда как остальные наследовались [731, с. 202], и, наконец, у третьих все личные вещи наследовались [539, с. 121–123]. По-видимому, это разнообразие отражает различные эволюционные стадии, которые были характерны и для собственности на свиней. Судить об этом позволяет отмеченная выше практика убоя всех прирученных свиней после смерти владельцев у населения р. Тор. Однако ценность домашних животных, способных размножаться, была, видимо, весьма рано осознана островитянами. Поэтому сейчас на Новой Гвинее свиньи сплошь и рядом передаются по наследству, причем, как правило, от отца к сыну. У некоторых групп предпочтение отдается старшему сыну, который и получает все стадо. Если же сына нет, то свиней наследуют брат или какой-то другой мужской родич, в чем можно видеть стремление рода не выпускать материальные ценности из сферы своего влияния [539, с. 76; 603, с. 90, 91; 956, с. 196; 458, с. 55; 895, с. 96; 642, с. 93, 94; 884, с. 209]. Зачастую умирающий делает устное завещание, причем в том случае, если мужчина экаги почему-либо недоволен своим сыном, он может завещать свиней не ему, а кому-то другому [884, с. 209].
Какой бы сильной ни выглядела обособленная индивидуальная собственность на свиней, ее нельзя абсолютизировать. Есть данные о том, что в некоторых случаях коллектив ограничивает право человека распоряжаться свиньями по своему усмотрению. Кроме того, отчуждение свинины происходит порой безвозмездно. Так, по наблюдениям Р. Сэлисбери, у сиане распределение свинины не создает каких-либо обязательств и не противопоставляет дарителя получателю тогда, когда больной раздает мясо животного агнатам или же отец делит свинину по поводу возмужания своего ребенка. И в том и в другом случае получателями являются кровные родичи, члены отцовского рода [917, с. 102]. По утверждению У Кларка, община в лице «больших людей» внимательно следит за тем, чтобы в ней не было чересчур резкой имущественной дифференциации [495, с. 171]. Поэтому по мере надобности (в случае уплаты различных штрафов и т. д.) свиней забирают прежде всего у наиболее богатых общинников. Наконец, известные преимущества родичей в использовании собственности друг друга закреплены, например, у дариби в родовой терминологии: члены рода определяются как те, которые «делят богатство» и «делят мясо», а нечлены — те, с которыми обменивают богатство и мя-со [998, с. 57, 58]. О том же свидетельствуют уже отмеченные выше правила наследования, отражающие стремление удержать материальные ценности в рамках рода.
Значение свиней для островитян не ограничивается их хозяйственной и престижной ценностью. Они занимают или до недавнего времени занимали важное место в идеологических, религиозных представлениях. Любой убой свиней, за единичными исключениями, ставит одной из своих целей общение с духами, благосклонность которых можно снискать лишь частыми жертвоприношениями. Вместе с тем, как считают папуасы, духов интересует только душа свиней. Поэтому мясо в любом случае, так или иначе, делится между живыми людьми [603, с. 59; 766, с. 68]. Одной из важнейших функций праздника с массовым убоем свиней является умилостивление духов, от которых зависит благосостояние рода и счастье его членов. Любопытное описание механизма этого ритуала оставил А. Гитлоу. По его словам, медлпа готовят свинину для праздника на особых священных камнях. Тем самым священная сила переходит в мясо, а из него в людей, которые в результате должны обрести богатство и счастье [603, с. 53]. Интересно, что у некоторых более отсталых групп папуасов праздничным блюдом считается мясо не домашних, а диких свиней. Так, у населения р. Тор и у киваи накануне праздника мужчины специально отправляются в лес на добычу кабана [843, с. 64, 65; 731, с. 11–13, 350, 351]. Однако это вовсе не означает, что доместикация свиней происходила по религиозным мотивам. Показательно, что и папуасы р. Тор, и киваи приручают диких свиней, но не используют их при организации праздника. Зато массовый убой домашних свиней для этой цели встречается у гораздо более развитых папуасов нагорий. Это доказывает, что домашние животные лишь постепенно, а далеко не на самом раннем этапе доместикации сменили диких в качестве источника продуктов для организации основных религиозных обрядов.
Та же линия эволюции выявляется и при анализе других символических действий. Так, если киваи при строительстве мужского дома используют для ритуалов части туши дикого кабана [731, с. 15, 360], то чимбу обмазывают «свиной дом» («болум») кровью и жиром домашних свиней [458, с. 49]. Смысл же ритуала в обоих случаях весьма близок и состоит в том, чтобы отвратить болезни от членов рода. С той же целью гадсуп смазывают тело кровью и салом домашних свиней [539, с. 148]. Киваи рассматривают дикого кабана как символ силы и здоровья, а его мясо в виде лекарства предлагают больным [731, с. 416]. У многих других групп папуасов целебной силой наделяется мясо домашних свиней, причем, по мнению Р. Раппапорта, в этом есть рациональное «зерно», так как в условиях скудного мясного рациона добавочная порция животных белков действительно способна повышать сопротивляемость организма [894, с. 84–87]. На Новой Гвинее повсеместно известен обычай вывешивать на крышах мужских домов челюсти убитых диких и домашних свиней. Как правило, сейчас эта «выставка» имеет престижный характер. Однако в некоторых случаях удается выявить и другое ее значение: обеспечение успеха в охоте, а также вообще повышение благоденствия членов рода [843, с. 66]. У дани оберегом от злых духов служат свиные хвосты [642, с 55].
Земледельческий культ плодородия тоже, вероятно, первоначально включал символические действия, связанные с дикими животными. Так, у киваи встречен обычай зарывания в землю костей жертвенного кабана для повышения урожая саго [731, с. 360]. Даже кума приносят в жертву хозяину огородов дикое животное (опоссума), хотя они используют для этого также и поросят от домашних свиней [766, с. 66]. Однако расцвет подобного рода ритуалов падает уже на земледельческо-скотоводческий период. Именно с ним связаны наиболее важные жертвоприношения домашних свиней у многих групп папуасов. В этот же период возникают специфические скотоводческие магические обряды, направленные на охрану здоровья свиней, препятствующие их одичанию и т. д. [731, с. 443; 571, с. 27, 28]. У кума одним из наиболее почитаемых духов является Геру, покровитель свиней [766, с. 68; 895, с. 22]. Ясно, что в обществе, которое связывает свое благосостояние с покровительством духов, тесное общение с последними считается немаловажным фактором, влияющим на успех задуманного предприятия. И действительно, высокое свиноводческое искусство и наличие крупных стад у отдельных индивидов папуасы рассматривают как доказательство особого благорасположения к ним со стороны духов [989, с. 197; 895, с. 21].
Таким образом, Новая Гвинея является одним из тех ныне уже крайне редких районов, где прослеживается эволюция раннего скотоводства от самых начальных этапов доместикации до относительно развитого направления в хозяйстве. Это относится не только к свиноводству, хотя оно, конечно, дает наиболее яркую картину. В восточной части Новой Гвинеи ведется также приручение казуаров. Охотники забирают их из гнезда еще птенцами и быстро приручают, используя технику импринтинга. Прирученных казуаров подкармливают земледельческими продуктами и до определенного возраста отпускают свободно бродить по поселку, лишь на ночь запирая их в клетки. Когда казуары взрослеют и становятся опасными, их привязывают к столбу и вскоре режут на мясо для устройства какой-либо церемонии или же используют для обмена. Кроме того, папуасы высоко ценят перья казуаров и скорлупу их яиц, из которой изготовляют разнообразные украшения [495, с. 89; 989, с. 198; 421, с. 5; 731, с. 441; 894, с. 56; 917, с. 44; 997, с. 60, 61]. В принципе казуары используются в тех же церемониях, что и свиньи, и занимают сходное место в обменной сети. Некоторые группы папуасов сами казуаров не приручают, а выменивают их у соседей [454, с. 57; 895, с. 6; 792, с. 170]. Не будь европейской колонизации, включившей в последние годы папуасское хозяйство в рамки капиталистической товарно-денежной экономики и деформировавшей нормальный ход его развития, казуары имели бы все шансы стать одним из видов домашней птицы. Кроме казуаров папуасы изредка приручают и некоторых других мелких животных и птиц.
Впрочем, если многие из горных папуасов и приручают казуаров, то встречаются и такие группы, у которых, напротив, эта практика находится под строгим запретом. Так, у папуасов карам существует табу на приручение и практически даже на ловлю живых казуаров. Нарушение запрета, по их убеждению, может принести бедствия: неурожай таро и бананов, а также падение плодовитости свиней [461, с. 12].
Свиноводство у меланезийцев в целом отличается теми же чертами, что и у папуасов. Повсюду уход за свиньями ложится на плечи женщин, хотя иногда им помогают и мужчины. Особой любовью и заботой окружены поросята. На о-ве Бугенвиль для них строят специальные загоны, тогда как взрослым свиньям приходится ночевать на улице [842, с. 32]. На островах Меланезии широко практикуется кастрация боровов, однако в некоторых случаях единичных особей оставляют в качестве производителей (ср. [1047, с. 51; 842, с. 32, 33]), а в других (на Новых Гебридах) довольно много нехолощеных самцов сохраняют из престижных соображений [741, с. 241]. Днем свиньи находятся на вольном выпасе. Поэтому для защиты от них повсюду вокруг огородов возводят изгороди, а иногда, кроме того, стараются расположить огороды подальше от поселка [970, с. 120; 686, с. 356; 842, с. 33; 885, с. 164]. Кое-где встречается, напротив, огораживание пастбищ при системе открытых полей [741, с. 248; 1032, с. 166, 167]. В некоторых случаях в целях защиты от свиней оградой обносятся отдельные дома [741, с. 248] или даже поселения [686, с. 30]. Строительство специальных стойл для свиней известно лишь в нескольких районах, в частности на Новых Гебридах,[741, с. 248].
По подсчетам Д. Оливера, меланезийские свиньи требуют не менее 5 клубней таро в день, и, таким образом, 3 свиньи за неделю съедают урожай с одного огорода [842, с. 352]. Сами островитяне считают, что уберечь свинью от одичания можно, только если очень хорошо ее кормить (по 2,3–2,7 кг растительной пищи в день) [842, с. 32]. Ясно, что разведение свиней требует тяжелого труда, в особенности со стороны женщин. У сиуаи, например, средняя семья способна кормить лишь 1–2 взрослые свиньи, а всего содержать 3–4 животных [842, с. 32, 348]. На о-ве Малекула (Новые Гебриды) отмечены несколько более высокие нормы. Там одна женщина выращивает 5–6 свиней [521, с. 165]. Напротив, у южных массим лишь богачи имеют примерно по 3 свиньи, тогда как в среднем на простого мужчину-общинника приходится 0,75 головы (или 0,17 головы на 1 человека) [1047, с. 87; 1048, с. 50].