Проклятие болот
Шрифт:
Она вывела его на лесную тропу.
– Пойдешь, никуда не сворачивая. Скоро выйдешь в деревню. Тебя там ждут.
– Как мне увидеть тебя еще раз? – княжич взял ее за обе руки, поднес к губам и поцеловал пахнущие козьим молоком и еще чем-то волнующе-притягательным ладони.
Она легонько освободила руки, спрятав их за спину, и отступила на несколько шагов назад.
– Кто приходит с добрыми намерениями, для того мои двери всегда открыты. А теперь уходи.
Дивиола развернулась и бросилась бежать в глубину
– Приходи, я буду ждать! – донесся до него ее далекий прощальный крик.
Через короткое время конь вынес оглушенного княжича на опушку поляны, на которой стояла деревня. Вся его небольшая свита с местными охотниками была здесь же, собираясь на поиски.
Надо ли говорить, что и завтра, и через десять дней никуда княжич не уехал. Но и охота была забыта. Каждое утро выезжал он на знакомую тропу, на которой его неизменно встречали удивительные глаза Дивиолы. Она вела его к своему дому, где они бесконечно разговаривали, и где ему так хотелось находиться.
От взглядов местных жителей не укрылось то состояние, в котором находился княжич.
– Он пришел со стороны заколдованного болота. Уж не приворожила ли его колдунья, живущая там? – говорили между собой люди.
Несколько раз люди из свиты княжича пытались проследить, куда он ездит каждый день.
Тайком пробирались они по заветной тропинке вслед за княжичем и его спутницей, но как только те скрывались из вида и преследователи пытались пройти за ними, то упирались в топкое болото. Дальше тропы не было.
– Здесь какое-то колдовство, надо доложить князю, – решили они, и во дворец князя отправился гонец с подробным изложением того, что случилось здесь в последнее время.
Быстро добрался гонец с посланием для князя, еще быстрее добрался он назад с его приказом. Предписано было княжичу возвращаться назад, захватив с собой его возлюбленную.
Похоже было, что сильно затронул молодой княжич сердце зеленоглазой отшельницы, ибо без долгих уговоров согласилась она отправиться с ним в родовой дворец и предстать перед лицом его отца.
Ахнули люди из свиты княжича, когда она вышла к ним из леса. Не много нашлось бы на всей земле мужчин, оставшихся равнодушными вблизи лесной красавицы. Она же, легко запрыгнув на подведенного коня, весело прощально махнула рукой вышедшим провожать людям и рядом с княжичем отправилась в далекий путь.
Сам старый князь выехал встречать сына с его любимой девушкой. Он встретил их во главе блестящей свиты недалеко от дворца. Поздоровался, произнес несколько приветственных фраз. Затем они, сопровождаемые толпами вышедших навстречу приветствующих их подданных, отправились во дворец.
Спокойно ехал княжич, держа в своей руке руку оборачивающей к нему смеющееся лицо Дивиолы. Отстав от них, ехал старый князь, с каждым шагом становясь все мрачнее и мрачнее.
Чернее черной тучи был он, когда блестящая кавалькада приблизилась
Сославшись на сильную головную боль, старый князь быстро ушел в свою часть дворца. А княжич и Дивиола, переодевшись в парадное платье, вышли в его центральный зал, где уже все было готово к приветственному пиру.
Дивиола, никогда не носившая такие прекрасные наряды и никогда не бывавшая во дворцах, была в полном восторге. Ее зеленые глаза лучились счастьем, а рука не выпускала руки княжича, словно она боялась потерять его.
За полночь продолжался пир, на котором было объявлено о предстоящей свадьбе. Старый князь Ампара так и ни разу и не показался за это время в пиршественном зале.
Когда пир закончился, княжич отвел Дивиолу в предназначенные для нее покои. Попрощался, направился к двери. Перед выходом вдруг остановился и, обернувшись, увидел ее зеленые манящие глаза. Тогда он стремительно вернулся и обнял ее. Ее руки обхватили его шею, лица приблизились друг к другу, глаза закрылись и уста слились в их первом длинном поцелуе. Он гладил ее волосы, шептал что-то бессвязное и бесконечно целовал ее лицо. Она отвечала ему тем же.
Кто, спрашиваю я вас, сидящих здесь, у костра, может обвинить их в безнравственности? Разве что вот этот юноша, не знающий, что такое любовь. Или жестокосердный невежа, место которого у демонов, в преисподней. Все проходят через это, кто раньше, кто позже. И все помнят свой первый поцелуй, и будь я проклят, если я не прав!
Наконец, придя в себя, с трудом оторвавшись от нее, он выбежал из покоев. Она же, счастливо улыбаясь, позволила себя раздеть появившимся служанкам и, переполненная впечатлениями дня, с трудом уснула на мягкой широкой княжеской кровати.
Она проснулась от пристального взгляда, разглядывающего ее. Было уже светло. Напротив ее кровати стоял старый князь Ампара. Лицо его, за ночь как-то резко постаревшее, было насыщено похотью, злобой и коварством. Глаза горели диким пламенем. Руки не находили себе место, то теребя подол камзола, то потирая друг друга.
– Скоро свадьба, моя девочка, – скрипучим голосом произнес он.
– Да, ваше решение было оглашено вчера на пиру, и я согласна, – улыбнувшись, не придавая значения переменам, произошедшим с внешностью старого царя за прошедшую ночь, произнесла Дивиола.
– Ты меня не поняла. Скоро НАША свадьба, – подчеркнул он, – а это – небольшой атрибут к ней, – и отодвинулся в сторону.
Дивиола вскрикнула, побледнела и, не отрываясь, смотрела на то, что прежде скрывала спина старого князя. На невысоком столике, стоящем у стены, в центре золотого блюда, вся в потеках крови, лежала голова княжича. Мертвые глаза будто с укором смотрели прямо на нее. Крепко сжатый рот будто силился, но не мог произнести ни слова. На столике рядом лежал окровавленный серебряный кинжал.