Проклятие Гунорбохора

Прусаков Андрей

— Не из простых? — переспросил Борх. — Это как? Кто она, воин?

— Не твое дело.

— Все, что происходит в моем доме — мое дело, — проговорил бородач. Он шагнул к Улнару, смерив воина взглядом. — Ты еще молод и, если хочешь дожить до старости, не стоит грубить в чужом доме. Приведи ее сюда, — сказал Борх одному из парней.

Парень двинулся мимо воина, но тот заступил дорогу. Улнара толкнули в плечо, воин уклонился, в один миг перехватил руку толкавшего и завернул за спину. Парень вскрикнул.

—

Никто не поднимется наверх! — сказал Улнар и оттолкнул парня от себя. Потирая вывихнутое плечо, тот отошел в сторону.

— Что ты так отчаянно защищаешь? — улыбаясь, спросил Борх, но его глаза были холодны. — Скажи, старик, почему она показалась тебе непростой?

— Она восхищалась убранством комнат, но не как хешимка, — сказал мельник. — Она знатного рода: хешимки не просят принести воды перед сном, они умываются сами и не сетуют, что вода холодная. Она сказала: «заплати», как знатная особа, а сама в простом платье, Борх.

— Почему же знатная женщина в простом платье, воин? — спросил Борх.

Улнар молчал. В любом случае, он ничего им не скажет. Плохо, что они вооружены, а он нет. И бежать некуда. А Элана спит и не знает…

— Его меч у меня, — сказал старик.

— Принеси, — велел Борх. Старик ушел. Улнар заметил, что товарищи Борха напряглись и собрались, как бывает перед схваткой. Их лица выдавали то, чего не говорил язык.

— Хороший клинок, — сказал Борх, принимая меч из рук мельника. — Эшнарской ковки?

— Да.

— Не слишком дорогое оружие для простого воина?

— Воины Братства не экономят на оружии.

— Так ты из Братства?

— Я уже сказал.

— И как твое имя?

— С какой стати я должен называть свое имя? Ты не фагир, а я не в суде.

Борх усмехнулся.

— Дерзок, дерзок. Ты знаешь старый закон?

Закон Улнар знал. Застав в доме вора, хозяин мог убить его, не прибегая к суду фагиров — древнее право из тех, что не склонные к насилию фагиры до сих пор не смогли изменить.

— Знаю.

— Так вот, воин. У меня четыре свидетеля, что ты ворвался в дом и хотел ограбить хозяина. Теперь ты понял?

Улнар понял, к чему тот клонит и спокойно, не вызывая подозрений, высматривал хоть что-то, что могло послужить оружием. Уйти без боя не получится.

— Так вот, у меня предложение. Я отдаю тебе меч, а ты тихо и быстро убираешься отсюда, пока я добрый. Один.

— Нет.

Борх ухмыльнулся и оглядел приятелей:

— Какой упорный! Значит, есть за что упираться! Ну, что ж, не желаешь добром…

Парни сдвинулись, направляясь к воину, но сверху раздался недовольный голос Эланы:

— Кто здесь кричит? Воин, что случилось?

Парни остановились. На их лицах Улнар прочел изумление и быстро обернулся. Девушка стояла на лестнице в одной рубашке. Свеча

в ее руке трепетала, тени игриво очерчивали высокую грудь и полные бедра.

— Кто эти люди?

— Не спускайся вниз! — крикнул Улнар, отступая к лестнице. Оданесса замерла:

— Кто они? Погоня?

— Нет, но тебе лучше пойти в комнату и запереть двери, — больше Улнар не мог отвлекаться. Любая промашка могла дорого обойтись.

— Погоня? — удивленно протянул Борх. Он покрутил головой. — Сдается мне, дело непростое. От кого может бежать такая… красотка?

Элана топнула ногой:

— Знаешь ли, с кем разговариваешь, нигрид! Я прикажу, и эту хибару с землей сровняют, а вас… Вас…

Улыбаясь, Борх всплеснул руками:

— Прошу прощения, госпожа, презренные нигриды не знают, с кем разговаривают. Если госпожа сообщит свое имя…

— Элана, оданесса Далорна! — гордо произнесла девушка. Улнар стиснул зубы. Как тяжело с ней! Зачем он только встрял в это дело! Но раз идешь — иди до конца, говаривал отец.

— От кого же бежит оданесса? — спросил Борх. Он не скрывал алчного любопытства. — Скажи нам, госпожа, возможно, мы поможем тебе.

— Эта тайна будет стоить тебе головы, дурак, — сказал Улнар. — Ты и так узнал слишком много. Отдай меч и пропусти. Я не хочу никого убивать.

Парни расхохотались.

— Мне доводилось убивать людей вдвое сильнее тебя, — сказал главарь. — Ты отказался уйти, хотя я предлагал тебе меч и свободу. Молись своему покровителю, потому что сейчас ты умрешь.

— А девка ничего! — произнес один из парней. — Не затасканная еще.

От ужаса оданесса не могла вымолвить не слова и отступила, вжавшись в стену. Улнар медленно пятился, парни окружили его, вытаскивая из ножен мечи.

В воинской школе не раз доводилось биться голыми руками против вооруженных палками противников. Здесь Улнару противостояли не юнцы, и в руках их не палки, а отточенная сталь.

Дождавшись замаха, Улнар пролетел под рукой, позволяя мечу опуститься, одним движением зашел противнику за спину и ребром ладони ударил в кадык. Парень захрипел и осел на пол. Поднимать меч было некогда. Лишнее движение даст врагам время — а этого допускать нельзя. В его положении лучшая защита — нападение.

Улнар вклинился между двумя противниками, одного схватил за руки, мешая выхватить меч, толкнул на другого и добавил ногой в пах. Меч рассек воздух в опасной близости от груди, но Улнар успел уклониться. Сдернув с сундука покрывало, воин одним движением скрутил его в жгут и встречным движением парировал удар опускавшегося на голову меча. Зацепив ногой табурет, Улнар резко метнул его в поднимавшегося на ноги парня, и тот вновь повалился на пол. Главарь стоял, до времени не вмешиваясь в схватку.