Проклятие Гунорбохора
Шрифт:
Казалось, страшное позади, надо лишь лесами дойти до города, но Улнар чувствовал, что это будет непросто. Нет, он не жалел того, что сделал. Улнар следовал велению сердца, как оно говорило, так он и поступал и никогда не раскаивался.
Утро забрезжило, первые лучи солнца робко проступили меж черных деревьев, и запели птицы. Девушка не просыпалась, будить ее было жаль, а делать нечего — и Улнар стал разглядывать спящую оданессу. Начал с ног, вздохом отметив, что красивые и безусловно дорогие сапожки, сшитые для ходьбы по мягким коврам и
Взгляд поднялся выше. Тонкая шейка поддерживала милую головку с детскими, припухлыми губами, длинные волосы рассыпались на плечах. Во время сна она казалась особенно беззащитной, и если в душе и оставались сомнения, то сейчас Улнар решился довести дело до конца. Неважно, дочь одана или пастуха — те, кто отрывают дитя от родителей, не могут быть правы. Да и взялся за меч — тащи из ножен, говаривали в Братстве. Эта поговорка многим помогла выжить.
Какая-то птица засвистела совсем близко. Девушка вздрогнула и открыла глаза. Улнар улыбнулся, встретив ничего не понимающий взгляд. Сейчас она вспомнит.
— Ты… Где мы? — зябко кутаясь в плащ, она приподнялась и села.
— В лесу, как видишь, — сказал Улнар. — Уже утро, и надо идти.
— Уже утро, — прошептала она. — Ты, что же, совсем не спал?
— Нет.
— Когда мы придем в Далорн, отец щедро наградит тебя! — повторила оданесса. — Почему ты смеешься? Не веришь?
— Я не смеюсь. Просто туда еще надо дойти.
— Значит, идем! — она решительно поднялась с земли.
— Идем.
Они пошли рядом. Улнар выбирал путь полегче, обходя валежник и непролазные заросли. Оданесса шла, придерживая платье руками, а воин думал о ее сапожках. Вот развалятся — и что тогда? Нести на руках? Им нужно какое-нибудь селение.
— Ты точно знаешь, куда идти? — спросила Элана.
— Знаю.
— А откуда? Здесь же нет дороги.
Улнар качнул головой: что она вообще знает?
— Солнце ведет меня.
— Почему ты помог мне, воин? — неожиданно спросила она.
— Ты просила. Я помог.
— Что? Я не просила тебя! — забежав вперед, оданесса остановилась. — Я ничего не говорила тебе!
— Я видел твои глаза, — сказал воин. — Если ошибся, могу отвести обратно.
Ошеломленная ответом, она замолчала.
Лес поредел, и идти стало легче. Одно настораживало Улнара: по расчетам, они давно должны выйти на тракт, но его все не было. Элана устала, и сделали привал.
— Есть хочется, — сказала она. Улнар протянул флягу:
— У меня есть только это. Пей, если хочешь.
— Что это?
— Вино. Все лучше, чем вода.
Девушка выдернула пробку и сделала глоток. Ее лицо сморщилось, она наклонилась и сплюнула на землю:
— Ты это называешь
— Помоев у меня нет.
Оданесса вспыхнула:
— Ты дерзок! Тебе следует поучиться манерам!
— Я не эмон, чтобы учиться манерам. Я воин, и манеры не помогут мне в бою.
— Конечно, — с оттенком презрения сказала она, оглядывая воина. — О чем с тобой говорить? Ты просто воин.
— С любым человеком есть, о чем говорить, — сказал Улнар. — Трактирщик сказал мне, что это аримское…
Оданесса фыркнула, и воин тоже улыбнулся:
— Скоро будет селение, мы купим там еду.
И действительно, из-за деревьев показалась дорога. Определив направление, Улнар повернул налево.
— Я устала, — пожаловалась девушка.
— Уже скоро.
— Я никогда столько не ходила. У меня ноги болят!
Улнар не слушал, беспокойно оглядываясь по сторонам. На открытом месте их легко заметить, быть может, сойти с дороги и идти вдоль нее? Не успел он подумать об этом, как впереди показались дома.
— Хеш! — радостно воскликнула Элана.
Поселение было маленьким. Несколько домов, окруженные многочисленными пристройками и огородами, выстроились вдоль дороги. За хешем виднелся луг с пасущимися крогами. Пройдя вперед, путники увидели колодец.
— Можно умыться и попить, — сказал воин. Девушка кивнула:
— Достань мне воды.
Он опустил ведро вниз, зачерпнул и потянул жердь с привязанным в качестве противовеса камнем. Вода оказалась холодной, но чистой. Воин посмотрел на оданессу.
— Ну же, лей! — приказала она. — Ай, какая холодная!
Элана вымыла руки и смочила лицо.
— Ах, даже руки вытереть нечем!
— Тебе надо переодеться, — сказал Улнар, наблюдая, как к колодцу подходит местный житель, во все глаза глядя на девушку в богатом платье без паланкина и охраны.
— Зачем?
— Посмотри, как они смотрят на тебя.
— Я хороша собой, — улыбнулась Элана, — вот они и смотрят!
— Они расскажут о тебе тем, кто преследует нас. Ты слишком заметна, — Улнар замолчал, когда хешим подошел совсем близко.
— Одно солнце над нами.
— Воистину так, воин.
— Куда ведет дорога? — спросил воин, заслоняя оданессу.
— В Далорн, — ответил поселянин, отводя любопытный взгляд. Воин явно не желал, чтобы разглядывали его спутницу.
— Река далеко?
— Мост там, за пригорком, — махнул рукой хешим, вновь косясь на Элану.
— У тебя есть жена? — неожиданно спросил Улнар.
— Есть, — удивленно ответил тот. — А что?
— Мне нужна женская одежда. Я бы купил ее у тебя… за четыре асира.
— Пять! — быстро сказал хешим, не сводя глаз с оданессы.
— Пусть будет пять. Идем.
Вслед за хешимом они пришли к дому.
— Входите, — пригласил он, пропуская гостей. Улнар и Элана вошли. Дом казался обширным снаружи, но добрую половину его составлял амбар с зерном и сложенным по углам инструментом.