Проклятие лорда Фаула
Шрифт:
Глава 14
Совет Лордов
Проснулся он с тяжелой головой — словно на него давила какая-то темная грозовая туча, состоявшая из клокочущей тьмы и блеска белых молний. Кавинант механически начал готовиться к Совету — умылся, осмотрел себя, оделся в свою одежду и снова побрился. Когда Баннор принес ему поднос с едой, Кавинант приступил к завтраку с таким же воодушевлением, как если бы пища была приготовлена из грязи и камней. Затем он заткнул за пояс нож Этиаран, в левой руке зажал посох Барадакаса и сел лицом к двери в ожидании вызова.
Наконец вернулся Баннор и сказал, что время подошло. Еще несколько мгновений Кавинант сидел неподвижно, не сводя со Стража Крови своего полуневидящего взгляда и раздумывая, где ему взять мужество,
Он прикоснулся к твердому металлу кольца, спрятанного на груди, чтобы подбодрить себя, и встал, преодолевая сопротивление самого себя. Пристально глядя в дверной проем, словно это был вход на эшафот, Кавинант приблизился к порогу и пошел вдоль стены. Следуя за повелительной спиной Баннора, он вышел из башни, пересек внутренний двор, затем вошел во внутреннюю крепость и начал петлять по запутанным и причудливо отделанным коридорам Ревлстона.
Наконец они оказались в ярко освещенном зале глубоко в горе и подошли к широкой двустворчатой деревянной двери с верхней частью, выполненной в форме арки. Она была закрыта и охранялась Стражей Крови. Вдоль обеих стен стояли каменные стулья, одни нормальных размеров, другие достаточно большие, чтобы на них могли сидеть великаны. Баннор кивнул часовым. Один из них открыл дверь, в то время как другой знаком приказал Баннору и Кавинанту войти. Баннор провел Кавинанта в палату Совета Лордов. Палата оказалась огромной круглой комнатой с высоким потолком в виде крестового свода; ряды сидений, расположенные по всей окружности, занимали три четверти пространства. Дверь, через которую вошел Кавинант, находилась почти на том же уровне, что и верхние ряды сидений, а также две другие двери — обе совсем небольшие — в противоположной стене палаты. Там, где кончались самые нижние ряды, располагались три яруса. На первом, в нескольких футах ниже галереи, стоял резной каменный стол в форме трех четвертей окружности, повернутый выемкой к большим дверям, а с другой стороны вокруг него стояло много стульев. На полу, в центре, в том месте, где в столе была выемка, находилась большая широкая чаша с гравием. Желтый свет огненных камней усиливали четыре огромных факела лиллианрилл, укрепленные в верхней части стены и горевшие, не дымя и не уменьшаясь в размерах.
Пока Баннор вел его вниз по ступенькам к открытой части стола, Кавинант рассматривал находящихся в палате людей. Неподалеку от стола в массивном каменном кресле сидел, непринужденно развалясь, Сердцепенисто-солежаждущий Морестранственник. Глядя, как Кавинант спускается вниз, он приветливо улыбнулся своему недавнему пассажиру.
Кроме него, все остальные, сидевшие за столом, были Лордами. Прямо напротив Кавинанта, во главе стола, сидел Высокий Лорд Протхолл. Возле него на камне лежал его посох. По обе стороны от него, в нескольких футах, сидели старые мужчина и женщина. На таком же расстоянии слева от женщины сидел Лорд Морэм, а напротив Морэма, следующая за стариком, сидела женщина средних лет. Позади каждого из Лордов стоял Страж Крови. Кроме них в палате Совета было еще четыре человека. Позади Высокого Лорда, почти в самой вершине галереи, сидели хатфролы Биринайр и Торм, и между ними не было никакого расстояния, словно они дополняли друг друга. Прямо сзади них располагались еще двое — воин с двойной черной диагональю на кирасе и Тьювор, первый знак Стражи Крови. Столь небольшое количество людей придавало палате огромный, пустой и загадочный вид. Баннор подвел Кавинанта к стулу, одиноко стоящему ниже уровня стола Лордов. Теперь между Кавинантом и Высоким Лордом была только выемка с гравием. Кавинант, внутренне сжавшись, сел и огляделся. Он чувствовал, что находится в неприятном удалении от Лордов. Он боялся, что ему придется кричать, чтобы передать свое послание. Поэтому он удивился, когда Протхолл встал и тихо сказал:
— Томас Кавинант, добро пожаловать в Совет Лордов. Его напевный голос дошел до слуха Кавинанта столь же ясно, как если бы они сидели рядом.
Кавинант не знал, что ответить; неуверенно прикоснувшись правой рукой к груди, он затем вытянул ее открытой ладонью вперед. Как только он освоился в палате, он начал улавливать особые свойства здешней атмосферы, эманацию личностей Лордов. Они произвели на него впечатление свято хранимой нерушимой клятвы и широко простирающейся, но тем не менее единодушной преданности. Протхолл стоял один, глядя прямо в глаза Кавинанту. Внешний облик Высокого Лорда — облик седой старости нарушала его борода и величественная осанка; было совершенно ясно, что он все еще силен. Но в глазах его была усталость, вызванная аскетизмом — самоотречением, зашедшим так далеко, что оно, казалось, лишало его плоти, словно старость его длилась так долго, что теперь только сила, которой он себя посвятил, предохраняла его от дряхлости.
Два Лорда, сидевшие по бокам от него, сохранились не столь хорошо.
У них была дряблая, испещренная отметинами лет кожа и редкие, словно пух одуванчика, волосы. Они склонились над столом, как будто пытались побороть стремление древней плоти предаться сну или дремоте. Лорда Морэма Кавинант уже знал, хотя теперь он казался более проницательным и опасным, словно соседство других Лордов усиливало его способности. Но пятого Лорда Кавинант не знал. Она сидела за столом прямо и как-то значительно, ее грубоватое открытое лицо сосредоточилось на нем, словно вызов. — Разрешите вам представить присутствующих, прежде чем мы начнем, — проговорил Высокий Лорд. — Я — Протхолл, сын Двиллиана, Высокий Лорд, назначенный Советом. Справа от меня — Вариоль, супруг Тамаранты и сын Пентиля, бывший Высокий Лорд…
Как только он произнес это, два древних Лорда подняли свои морщинистые лица и, посмотрев друг на друга, как-то таинственно улыбнулись. Протхолл продолжал:
— …И Осондрея, дочь Сондреи. Справа от меня — Тамаранта, супруга Вариоля и дочь Энесты, и Морэм, сын Вариоля. Великана Прибрежья Сердцепенисто-солежаждущего Морестранственника вы уже знаете, и встречались с хатфролами Твердыни Лордов. Позади меня находятся также Тьювор, первый знак Стражи Крови, и Гаф, вомарк Боевой Стражи Твердыни Лордов. Они все имеют право присутствовать на Совете. У вас нет возражений?
Возражений? Кавинант молча покачал головой.
— Тогда начнем. У нас есть традиция — почтить тех, кто предстал перед нами. Как мы можем почтить тебя?
Кавинант покачал головой.
— Я не хочу никаких почестей. Однажды я уже совершил подобную ошибку.
После вопросительной паузы Высокий Лорд сказал:
— Хорошо.
Повернувшись к великану, он возвысил голос:
— Привет и добро пожаловать, великан Прибрежья Сердцепенисто-солежаждущий Морестранственник, горбрат и наследник верности Стране. Бездомные — это благо Страны.
Камень и море крепко связаны с жизнью.Добро пожаловать, в здравии или в недуге, в благоденствии или в несчастье — проси или отдавай. В любой просьбе мы тебе не откажем, если у нас достанет сил и жизни ее выполнить. Я — Высокий Лорд Протхолл и говорю в присутствии самого Ревлстона.
Морестранственник встал, чтобы ответить на приветствие.
— Здравствуй во веки веков, Лорд и друг земли. Я — Сердцепенисто-солежаждущий Морестранственник, посланник от великанов Прибрежья в Совет Лордов. Правда моего народа у меня на устах, и я слышу одобрение древнего священного родового камня…
Краеугольный камень земли — истинная дружба,Ее скрепляет верности и преданности знак,Вручную высеченный в вечном камне времени.Теперь настало время доказательства силы данного когда-то слова.
Сквозь Лес Великанов, Сарангрейвскую Зыбь и Анделейн я пронес звучание древних клятв. Затем манеры его утратили некоторую дозу официальности, и он добавил, с улыбкой взглянув на Кавинанта: