Проклятие победителя
Шрифт:
Сначала Кестрель увидела улыбку, а потом уже все лицо: к ней на выручку спешил капитан Венсан, пробираясь через толпу. Он пригласит ее на первый танец и спасет от позора хотя бы на время, пусть даже репутация уже погублена. И ей придется принять помощь капитана, предложенную из жалости.
Жалость. Мысль о ней согнала румянец с лица.
Кестрель еще раз осмотрела гостей. Прежде чем капитан успел добраться до нее, она подошла к сенатору, который стоял один. Сенатор Каран был вдвое старше Кестрель. Лысеющий и тощий, он имел безупречную репутацию, поскольку был слишком труслив, чтобы хоть раз пойти против общественных устоев.
— Пригласите меня на танец, — тихо велела ему она.
— Прошу прощения?
По крайней мере, он ответил ей.
— Пригласите меня на танец, — повторила Кестрель, — или я всем расскажу вашу тайну.
Каран изумленно раскрыл рот, потом закрыл его. Кестрель не знала никаких тайн. Может, у сенатора их и вовсе не было. Но она понадеялась, что он будет слишком напуган и не станет рисковать. И действительно — Каран пригласил ее.
Разумеется, будь ее воля, она бы его не выбрала. Но Ронан еще не приехал, а Беникс даже смотреть на нее не желал. Либо что-то изменилось за месяц, прошедший после дуэли, либо он струсил без поддержки Ронана и Джесс. Или же он просто не желал больше рисковать своей репутацией ради Кестрель.
Начался танец. За все время Каран не сказал ей ни слова.
Когда инструменты смолкли и лютня вывела последние легкие ноты, Кестрель сразу же отстранилась. Каран неловко поклонился и ушел.
— Да уж, выглядело это так себе, — раздался голос за ее спиной, и она обернулась. Ее тут же охватила радость — это был Ронан.
— Мне стыдно, — признался он. — Ужасно стыдно. Я опоздал, и тебе пришлось танцевать с этим скучным Караном. Как так вышло?
— Я его запугала.
— А-а. — Теперь в глазах Ронана появилось беспокойство. — Значит, дело совсем плохо?
— Кестрель! — Джесс пробралась к ним сквозь толпу. — Мы думали, ты не придешь. Надо было предупредить нас. Если б мы знали, то приехали бы к началу.
Она взяла Кестрель за руку и увлекла ее в сторону от танцующих пар. Ронан последовал за ними. Тем временем в зале начался второй танец.
— А так, — продолжила Джесс, — мы вообще еле собрались. Ронан не хотел никуда ехать, мол, какой смысл, если Кестрель не будет.
— Сестренка, — перебил ее Ронан, — не пора ли и мне поведать всем твои секреты?
— Дурачок, у меня-то никаких секретов нет. И у тебя тоже, по крайней мере от Кестрель. Верно? — Джесс бросила торжествующий взгляд на них обоих. — Ведь нет же, Ронан?
Тот потер переносицу, страдальчески наморщив лоб.
— Теперь точно нет.
— Чудесно выглядишь, Кестрель, — сказала Джесс. — Видишь, как хорошо я подобрала платье? А цвет отлично подойдет к яблочному вину.
Кестрель испытала головокружительную легкость — то ли от того, что была рада видеть друзей, то ли от невольного признания Ронана. Она улыбнулась.
— Ты выбрала мне материю под цвет вина?
— Это особенное вино. Леди Нериль очень гордится тем, что достала его. Она еще несколько месяцев назад сказала мне, что закажет несколько бочонков из столицы. И я подумала: сделать так, чтобы платье сочеталось с украшениями, оружием и обувью, может каждый. Другое дело — бокал вина. Он тоже своего рода украшение, как драгоценный камень, только большой и жидкий.
— Что ж, тогда мне точно нужен такой бокал. Иначе мой образ будет неполным.
Кестрель не то чтобы забыла об обещании, данном Арину, просто она постаралась выкинуть из головы все, что касалось его.
— О да! — воскликнула Джесс. — Непременно. А ты что думаешь, Ронан?
— Ничего не думаю. Я лишь пытаюсь угадать, чем заняты мысли Кестрель, и надеюсь, что она согласится потанцевать со мной. Если не ошибаюсь, остался еще один танец до того, как подадут это ваше драгоценное вино.
Радость Кестрель померкла.
— Я бы с удовольствием, но… Что скажут твои родители?
Ронан и Джесс переглянулись.
— Их здесь нет, — ответил Ронан. — Они уехали в столицу на всю зиму.
Следовательно, будь они здесь, они бы не одобрили, как и любые родители, после такого-то скандала.
Ронан заметил, как изменилось ее лицо.
— Мне все равно, что они скажут. Давай потанцуем.
Он взял ее за руку, и впервые за долгое время она почувствовала себя в безопасности. Они вышли в центр зала и начали танец.
Какое-то время Ронан молчал, потом дотронулся до тоненькой косички, которая касалась щеки Кестрель.
— Красиво.
Она вспомнила, как руки Арина перебирали ее волосы, и напряглась.
— Великолепно! — поправил сам себя Ронан. — Невероятно! Кестрель, нет таких слов, чтобы описать тебя.
Она попыталась отшутиться:
— Что же будет с дамами, когда такой бессовестный флирт выйдет из моды? Вы нас совсем избалуете.
— Ты же знаешь, что это не просто флирт, — возразил Ронан. — Ты всегда знала.
Да, это правда. Она знала, хотя и гнала от себя это знание, притворялась, что ничего не видит. В душе тускло блеснула искра дурного предчувствия.
— Выходи за меня, Кестрель.
Она задержала дыхание.
— Я знаю, тебе было нелегко в последнее время, — продолжил Ронан. — Люди были к тебе несправедливы. Тебе пришлось стать сильной, гордой, хитрой. Но все пройдет, как только мы объявим о помолвке. Ты сможешь снова быть собой.
Но ведь она всегда была такой — сильной, гордой, хитрой. Как он не понимает? Это и есть она — та, что раз за разом хладнокровно побеждала его за игорным столом. Та, что вручила ему откуп за собственную смерть и рассказала, что с ним делать. И все же Кестрель промолчала. Она откинулась на его руку, которая придерживала ее за талию. Танцевать с ним было легко. Так же легко сказать «да».