Проклятие скифов
Шрифт:
— Вы хотели мне что-то рассказать?
— Ах да! Расскажу все — с самого начала, но прежде я должен сделать вам подарок. Не хотите мобильник, так возьмите это. — Мужчина открыл ящик стола и достал массивный золотой перстень с красным камушком. — Хотя нет — подарки не отдарки, — и он вновь спрятал его. — Лучше возьмите мобильник.
У Олега бешено заколотилось сердце.
— Откуда у вас этот перстень?
— По-да-рок! От стервы… о которой вы меня расспрашиваете.
Олег почувствовал, что вспотел. Драгоценности Фроловой начали материализовываться. Но неужели этот жалкий пьяньчуга — хладнокровный преступник, сумевший совершить идеальное убийство?
— Почему она вам его подарила?
— Возьмите подарок, — он вновь сунул Олегу мобильный телефон. — Чтобы глаза мои не видели его молчащим… И тогда я все расскажу — с самого начала и до конца!
— Хорошо. — И Олег оставил телефон у себя на коленях.
— Нет, так не пойдет — положите в карман, — закапризничал опьяневший мужчина, и Олег засунул телефон в задний карман брюк.
Мужчина удовлетворенно хмыкнул.
— А теперь слушайте историю моей жизни. Никакой я не Базаров, а бывший школьный учитель русского языка и литературы по фамилии Редькин. Базаровым я стал, когда открыл собственное дело. Ведь не звучит: солидный бизнесмен — Редькин!
Олег вспомнил свое обидное прозвище: «Вот еще одна жертва фамилии, решившая обмануть судьбу».
— Дело у меня сразу пошло в гору. Я наладил отношения с болгарскими бизнесменами и брал у них на условиях консигнации их консервацию, которую тут же и реализовывал через сеть магазинов, имея с ними договора. Был ряд схем… ну это необязательно, словом, дело набирало обороты, росло и мое благосостояние. Я купил новую просторную квартиру, обставил ее по своему вкусу, разошелся с женой, у меня появилась молодая женщина, ну, сами понимаете. И тут я вступаю в полосу неудач. Начинаю работать с новым партнером, беру у него товар, а он не идет. Он ко мне с претензиями, подключает «братков»… «Стрелки», угрозы и все прочее. В общем, мне пришлось взять крупный кредит и обналичить его, чтобы рассчитаться с партнером. Я понимал, что без помощи со стороны погасить его невозможно, но действовать по-другому было нельзя… Бился как рыба об лед, но безрезультатно. Однажды в ресторане я случайно познакомился с Любовью Гавриловной, которая положила на меня глаз. Мне было смешно — у меня тогда была любовница в три раза ее моложе, но в разговоре она нащупала тему, которая меня заинтересовала. — Базаров смолк и вздохнул. — Она рассказала, что у нее есть очень ценные древние вещицы, которые она время от времени продает. Я был навеселе и заявил, что не прочь взглянуть на них. Наутро я забыл о разговоре, а она — нет. Позвонила на мобильный и пригласила к себе в гости, чтобы показать мне коллекцию. У меня в тот день все не ладилось, из банка начали донимать по возврату кредита… Словом, мне было не до ее драгоценностей, но я пообещал, хотя предполагал, что не пойду… Однако странным образом сложилось так, что я все-таки зашел к ней… Это была не коллекция, а просто груда старинных и не очень золотых предметов, с камнями и без них. Она явно не была коллекционером, и как попали к ней эти вещи, непонятно. Она показала мне древний золотой обруч с изображением сидящей женщины с зеркалом и стоящего перед ней мужчины. Перевела надписи внутри обруча и сказала, что он принадлежал трем царям скифов, умершим не своей смертью. Я запомнил одно имя — Скил, и на следующий день поинтересовался у знакомого антиквара, сколько этот обруч может стоить. — Базаров хотел было встать и подойти к бару, но Олег его удержал, и тот покорился, при этом его лоб покрылся испариной. — Когда антиквар назвал мне ориентировочную стоимость обруча, я ошалел от услышанного. Этой суммы с лихвой хватило бы, чтобы я забыл о своих денежных затруднениях и не только! План сформировался у меня мгновенно. Любовь Гавриловна показалась мне наивной простушкой, не знающей реальной стоимости этой золотой вещицы. Кроме того, эта романтичная особа пребывала в поисках любви. Я задумал выкупить у нее обруч за цену, гораздо меньшую реальной, воспользовавшись ее влюбленностью в меня. Стал ухаживать за ней, посылать корзины цветов, читать ей стихотворения — словом, вел себя так, как она хотела. Она потребовала, чтобы я бросил свою любовницу и сделал это публично и в ее присутствии — я это сделал. А что мне оставалось, если я был загнан в угол и жил только мыслью заполучить золотой обруч и с его помощью решить все свои проблемы?
Базаров вытер пот со лба.
— Единственное, к чему я не мог себя принудить, — это переспать с ней. Всякий раз, когда доходило до дела, я искусно, как мне казалось, этого избегал. Но я заблуждался. Она разгадала мою игру и сама включилась в нее, чтобы добиться своего и показать, какое я ничтожество. Она ведь в прошлом была актрисой. Посчитав, что Любовь Гавриловна без памяти влюблена в меня и готова на все, я разыграл перед ней душераздирающую сцену, надеясь в итоге получить золотой обруч за небольшую денежную компенсацию. Она трепетала в моих руках с полузакрытыми глазами, сказала, что согласна на все, но не уверена в силе моих чувств… В тот раз ее спальни мне избежать не удалось… Я был пьян в стельку и провел с ней ночь. Утром она достала золотой обруч, полюбовалась им, положила в картонную коробку, заклеила ее и передала мне.
— Когда дома вы ее распечатали, там этого обруча не оказалось, — не удержался Олег.
— Коробку я вскрыл в офисе, собираясь в тот же день решить все вопросы — я уже нашел коллекционера, который был готов заплатить нужную мне сумму. Вместо обруча я обнаружил металлический блин, этот перстень и записку. В ней она благодарила за проведенную ночь, но сокрушалась, мол, ожидала большего. Внизу сделала приписку, что стоимость перстня как раз соответствует той сумме, которую я оставил ей, а мои жалкие потуги ночью ничего не стоят, — и Базаров замолчал, опустив взгляд в пол.
— И после этого… — нарушил молчание Олег, помогая рассказчику перейти к главному — как он отомстил посмеявшейся над ним женщине.
— После этого я пытался барахтаться, вплоть до сегодняшнего дня. Это конец! У меня нет сил и даже желания идти наперекор судьбе, — выдохнул Базаров.
— Неужели вы никак не отреагировали на издевательства Фроловой? — спросил Олег, не ожидавший такого финала.
У Базарова-Редькина был повод убить Фролову — ответить на оскорбление, а кроме того, справиться с тяжелым финансовым положением с помощью ее драгоценностей.
— Никак! — твердо сказал мужчина. — Взяв имя Базаров, я считал, что буду походить на него — стану таким же цельным и целеустремленным, не признающим компромиссов, а оказался… Редькиным. Выполнил требования бандитов, понимая, что этим делаю шаг к пропасти, а все остальное уже проистекало из этого. Знал и сделал, а ведь мог поступить по-другому, но забоялся…
Олег пробыл у Базарова-Редькина еще полчаса и ушел неудовлетворенный. С одной стороны, он считал его рассказ правдивым, а с другой, ему все это показалось несколько театральным, наигранным. Вот только непонятно, с какой целью было устроено это представление? Можно было все же предположить, что драгоценности у Базарова, но он понимает, что, продавая их сейчас, вызовет подозрение. А судебный процесс по возврату кредита мог, при определенной ловкости адвокатов, растянуться на годы и неизвестно чем закончиться. Уже одно то, что его не «закрыли», доказывает: он не безропотная овечка, которая идет туда, куда ее ведут, и способен принимать необходимые контрмеры.
Подходя к своему дому, Олег вспомнил о мобильном телефоне, лежащем в заднем кармане, и решил завтра его вернуть. События дня не помешали ему уснуть крепким сном здорового человека.
Проснулся он среди ночи от телефонного звонка. Недовольно поднял трубку, намереваясь выругать звонившего.
— Немедленно приезжайте! — вопил в трубке искаженный страхом женский голос. — Она здесь! Она пришла за мной!
— Кто — она?! И кто — ты?! — рявкнул Олег, ощущая ужас в голосе женщины.
— Илона! Я — Илона! — еще громче завопила женщина. — За мной пришла тетя! Она здесь! Я спряталась от нее в ванной комнате!
— Хорошо, тогда прими ванну, но не переусердствуй с горячей водой. Выезжаю!
В призраков Олег не верил, но, возможно, страхи девушки небезосновательны — мог ведь кто-нибудь явиться в квартиру усопшей. А вдруг драгоценности не исчезли, а находятся в тайнике, не известном Илоне, и теперь убийца пришел за ними?
Выйдя из дома, Олег завел «шкоду» и на максимальной скорости рванул к дому девушки. По дороге он вспомнил о мобильном телефоне Базарова и позвонил на домашний Илоне, кратко сообщив:
— Я еду!
— Миленький! Скорее! Я не переживу этой ночи! — И девушка заплакала.
6
Илоне было искренне жаль тетку, которая, несмотря на суровый нрав и непреходящую любовь к мужчинам, была женщиной доброй и много для нее сделала. Приютила, дала крышу над головой, помогала деньгами и даже прописала. Хотя кому ей и делать добро, кроме как дочери любимого младшего брата? В том, что тетка любила ее отца, Илона не сомневалась — видела, как та убивалась на его похоронах, к тому же Любовь Гавриловна взяла на себя все расходы по погребению и сразу по возвращении, по своей инициативе, прописала племянницу у себя. Она стала всячески опекать девушку, не разрешила продать отцовский дом, невзирая на наличие покупателей, заявив: «Деньги, что фантики! Только золото и недвижимость имеют реальную цену, так что лучше сдай дом в аренду». Предположение Илоны, что таким образом тетка хотела отделаться от нее после окончания учебы, не оправдалось — та настояла, чтобы племянница вложила свой ваучер в приватизацию ее квартиры, сделав племянницу совладелицей жилья. Тем не менее отношения между ними не очень ладились — тетка хотела, чтобы все делалось по ее разумению и желанию, а Илона против этого восставала, доказывая, что имеет право на собственное мнение.