Проклятие старого ювелира
Шрифт:
– А Семен не выяснил, кто это такие? – спросил Александр. – По номерам…
– Выясняет… – улыбнулся Ягунин.
– Слушай, – недовольно проговорила светловолосая красивая женщина, – если ты еще раз возьмешь мою машину…
– Чего? – насмешливо перебил ее Допорин. – Не забывай, благодаря кому ты все это имеешь.
– Хватит, братик, это ты кое-что запамятовал. Если бы не я, то ты бы сейчас так и жил на свою зарплату. Брать взятки ты боялся, да никто и не давал тебе ничего. Ведь ты и в милицию пошел только ради денег. Все завидовал…
– Хватит! – рявкнул он. – Заткнись!
– Не ори не меня! – прошипела сестра.
– Майя, – вдруг виновато сказал Допорин, – ты это, – он вздохнул, – ну, в общем, извини. Просто с телкой одной познакомился… – Не договорив, он замолчал.
– Вот, Мишка, всегда так. Сначала на меня наезжаешь, а потом каешься. Не думаю, что это понравится…
– Только не заводись, – остановил ее брат. – Просто нервы ни к черту стали. Я ведь никто, и звать меня никак. Хожу там, где поставят. Думал, в ментовке буду бабки хорошие иметь, поэтому и пошел. А получается как в анекдоте: один пришел в милицию, ну, оформили, пистолет дали. А он зарплату не получает. Его через полгода начальство вызывает и спрашивает: ты чего деньги не получаешь? А он так удивленно: какие деньги? Зарплату, говорит начальник. Так мне ж пистолет дали, отвечает, я и думал, что самому крутиться надо.
Майя рассмеялась.
– Поесть что-нибудь имеется? – спросила она.
– Так я обычно в кафе ем или в кабаке.
– Ты зря светишься, – недовольно заметила Майя. – Ведь сейчас, сам знаешь, у вас в органах проверка за проверкой идет. Если уж полковников сажают, то…
– А мне осталось чуть-чуть в форме ходить. Потом медики спишут, обещали мне это устроить. Сейчас тут канитель одна началась, меня уже дважды светанули. Правда, никто ничего обо мне не вякнул.
– Ветеринара поэтому и убрали?
– Скорее всего да, – хмуро ответил Михаил. – Я тогда очень перетрухал, думал, и мне кранты. В милицию-то не пойдешь. Хотя если бы на меня кто-то не так глянул, пошел бы… Ну дали бы лет пять, не больше. Уж лучше срок отсидеть, чем…
– Успокойся ты, – рассмеялась она, – кто тебя тронет? Ты ведь очень и очень нужен. К тому же ты мой брат. А это пока кое-что значит. Только прошу тебя – веди себя правильно. А почему ты так уверенно заявил, что уйдешь из милиции? Не хочешь ли ты сказать, что…
– А вот этого никому знать не надо. Я так сам решил. Понимаешь, понял я простую истину: деньги сейчас решают все.
– Почему же ты уходишь из милиции? – спросила Майя. – Ведь здесь и сейчас, – улыбнулась она, – тебе платят очень даже прилично. И вдруг ты решил уйти. Или нашел золотую жилу?
– Почти, – кивнул он. Сестра удивленно взглянула на него. – Надеюсь, ты никому о моем решении не скажешь?
– Хорошо, но при условии, что ты мне все расскажешь.
– У меня есть шанс, – помолчав, проговорил Михаил, – прихватить приличную сумму. Правда, для этого понадобятся помощники, но они у меня есть. Конечно, придется делиться, но что поделаешь, это стоит того.
– А что именно?
– Ты обязательно узнаешь, но после того, как я это сделаю. Обещаю тебе.
– Хорошо. И сколько времени тебе надо, чтобы получить деньги?
– Месяц.
– Ладно, поверю.
– На этот раз я тебя не подведу.
– Почему его не везут? – спросил в сотовый Исак.
– Черт их знает, – ответил мужчина. – До сих пор темнят. Кроме того, кажется, на меня что-то у них есть. Точнее…
– Слушай, – недовольно перебил его Исак, – мне плевать, что у тебя и как. Я тебе деньги плачу не за это.
– Да не знаю я ничего. Как только что-то выясню, сообщу. И вот что еще, не дави на меня. Пойми, Воевода, если со мной что-то случится, ты погоришь сразу же. И не забудь, что тебе будет гораздо хуже, чем мне.
– Так вот, чтобы не было плохо ни тебе, ни мне, узнай все об этом воришке! – воскликнул Исак. – Из-за него мы можем заполучить большие проблемы. Надеюсь, ты понимаешь, что…
– А какого черта ты ждешь? – неожиданно раздраженно перебил его абонент. – Давно надо было убрать молдаванина, на нем бы и кончилось все.
– Убийство молдаванина сделает только хуже. Начнется следствие, и причина убийства будет ясна. Если же домушник погибнет, то дело прекратится само собой. Ведь Торбу задержали после ареста вора, но отпустили. Так что сейчас все упирается в этого домушника, мать его! Надежда была на Барона, но что-то там не выходит. Скорее всего его менты тоже от страха мокрые, но не понимают, что единственный шанс на спасение – в устранении…
– Слово-то какое, – усмехнулся абонент, – устранение.
– Я даю тебе сутки! – закричал Исак. – Потом пеняй на себя!
Отключив сотовый, он отбросил его на кровать и выматерился.
– А вы думали, я вам просто так машины покупаю, мебель европейского стиля, деньги даю? Гниды! А эта лярва, – Исак вспомнил жену, – точно в Хабаровск не по делу поехала, а к хахалю. Но ей Илинка морду-то расцарапает. Однако надо и самому что-то делать. Надеяться на кого-то – пустая трата времени. Неужели в Хабаровске никак не могут угробить этого домушника? Хотя если дело за Москвой, то, конечно, поостерегутся. Ведь многих муровцев разоблачили, совсем недавно снова группа офицеров МВД под чистку попала. Понятное дело, остальные побаиваются. Но его надо убрать, и тогда дело закроют. Сейчас уйти от ответственности намного легче, чем раньше. Поэтому и обидно: ведь и деньги есть, и мент купленный с потрохами, а сделать ничего не могу. Обидно. Да и страх гложет, порой дышать трудно. Черт бы их всех побрал! – закричал он. – Ведь все клялись и божились: все будет в порядке, от всего тебя отмажем… Суки! – Он треснул кулаком по столу.
– Похоже, Воевода паникует, – сообщил в сотовый телефон лысоватый мужчина лет пятидесяти. – Обычно он мне не звонит.
– Его понять можно, – ответил ему собеседник. – Слишком велика опасность того, что он вот-вот окажется в камере. Он умно поступает, не трогая пока молдаванина. Ведь если Торбу уберут, то начнут копать и выйдут на Воеводу. Он пока не засветился нигде. Налоги платит все и вовремя. Конечно, если копнуть поглубже, то, разумеется, поймешь, что он не по доходам живет. А ты его не особо нервируй. Надо было рассказать ему про домушника… Хотя ты и не знаешь ни хрена. Получается, что ты на крючке. Интересно, на чем тебя зацепили? Хотя если бы зацепили, то уже парился бы в камере. Но все-таки получается, что доверия к тебе нет…