Проклятие темной дороги
Шрифт:
— Ладно, — сказал Барс. — Поехали.
Он махнул рукой, из-за деревьев дальней рощицы на коне появился один из его ополченцев. Подвел Барсу коня и умчался прочь.
— Ты один? — вскакивая в седло, спросил Барс.
— А вы мне оставили выбор? — вопросом ответил Гартан. — Ты бы привел с собой кого-нибудь?
— Только не дергайся, — предупредил Барс, когда они подъехали к осине. — Все не так страшно, как выглядит…
Но может быть гораздо страшнее, мысленно добавил Барс.
Фурриас
Барс возражать не стал.
Он успел убедиться, что Фурриас просто не слышит возражений, если уже принял решение. И еще Барс убедился, что инквизитор и в самом деле может видеть магию, чувствовать ее. Фурриас неоднократно отводил от своих людей смертельную опасность. Правда, и на смерть своих людей он тоже посылал неоднократно.
Барс был потрясен, когда один из монахов, надев на себя черный плащ, обсуждал с Фурриасом свою смерть. Он должен был погибнуть у Порога, чтобы дать инквизитору время для поисков. И погиб.
И когда нужно было кого-то оставить на верную смерть в узком тоннеле шахты, трое воинов Фурриаса молча обнажили мечи и остались умирать в неверном свете факелов.
Они верили.
Они искренне верили в то, что их дело — важнее их жизней. Они пытались противостоять Хаосу. И Барс тоже начинал верить, что они смогут его остановить.
Гартан побледнел, увидев жену, но не метнулся вперед, не соскочил с коня, не попытался броситься в драку.
— Здравствуйте, ваша милость! — проскрежетал Фурриас, подходя к нему, и Барс с изумлением распознал в этом скрежете сочувствие. — Мне очень жаль, что мы…
— Ты мог убить Канту и без моего присутствия, — мертвым голосом произнес Гартан. — Ты мог сделать это еще утром.
— Я не хочу ее убивать… Я хочу узнать правду.
— Какую правду? Ты ведь уже все знаешь… все решил.
— Я хочу, чтобы ты мне поверил. Чтобы ты тоже узнал правду… — Фурриас резко повернулся к наместнику спиной и пошел к осине.
Барс увидел, как рука Гартана потянулись к мечу. Пальцы коснулись рукояти и замерли. Один из воинов инквизитора поднял арбалет и прицелился в спину наместника.
— Убери руки от железа, — выдохнул Барс.
Гартан медленно повернул голову на звук.
— Я говорю, не делай глупостей… — сказал Барс.
Фурриас подошел к Канте, осторожно вытащил кляп из ее рта. Канта, не отрываясь, смотрела на мужа. По щеке потекла слеза, превращаясь в льдинку.
Инквизитор достал из сумки на поясе темно-синий кристалл, зажал его между указательным и большим пальцем правой руки.
— Ты знаешь, что это такое? — спросил Фурриас у Канты.
Та
— Не делай этого! — крикнул Гартан.
Фурриас оглянулся и покачал головой.
— Я должен, — скрежет вылетел из-под капюшона и взлетел к низкому небу, затянутому тучами. — Она отмечена Хаосом. На ней его след. На теле и на душе…
— Нет, не смей! — Гартан спрыгнул с коня и побежал к Фурриасу.
Воины бросились к нему наперерез, от двоих он увернулся, но его подсекли, свалили, заломили руки за спину, до хруста, до стона.
— Не смей, не смей… Она носит моего ребенка… — прохрипел Гартан. — Она не виновата в том, что на ней знак… Это след раны. Раны!
Глотая слова, сбиваясь и повторяясь, Гартан рассказывал… кричал о том, как впервые встретился с Кантой. О том, что тварь из Бездны напала на них, о том, что удар пришелся в плечо, оставил отметину, и все были уверены, что Канта умрет…
Наместника уже отпустили, он рухнул коленями в снег, но все говорил и говорил, рассказывал, как сидел возле постели умирающей, как водил ее в Храм и как жрецы ему сказали, что теперь она всегда будет отмечена черным знаком… Но чернота эта не коснулась ее сердца. Не коснулась!
Гартан пополз на коленях вперед, к Фурриасу. К жене. Он плакал и не стыдился своих слез, он отбросил в сторону свой меч, он полз, извиваясь, словно собака с перебитым хребтом.
— Посмотри, сам посмотри… На левом плече, возле ключицы… Посмотри… — Гартан замер в снегу, потом медленно поднялся на колени. — Я молю тебя…
Фурриас снова покачал головой, кристалл между его пальцами стал наливаться светом.
— Нет! — закричал Гартан, бросился на инквизитора, но монахи снова свалили его, прижали к земле. — Нет!..
Кристалл медленно приближался к лицу Канты. Медленно, словно сам инквизитор не мог решиться изуродовать эту красоту.
Барс прыгнул вперед, ударил по руке брата-инквизитора. Кристалл описал дугу и упал в снег, зашипев. Схватив Фурриаса за одежду, Барс оттащил его шагов на двадцать от Канты, швырнул на снег.
— Назад! — прорычал Барс, выхватывая меч и кинжал. — Отойдите от нее и отпустите наместника…
С ним было все ополчение Последней Долины — все двенадцать ополченцев. И все они через мгновение оказались рядом, стояли плечом к плечу напротив инквизиторов. Напротив десяти инквизиторов. Два палача медленно двинулись к Барсу.
— Проверь! — крикнул Барс. — Слышишь, ты, Черное Чудовище? Проверь то, что он говорит. Может, у нее и вправду шрам…
— Шрам… — проскрежетал Фурриас, поднимаясь. — А еще у нее голубые глаза, очаровательные ямки на щеках… Она красива, молода, умна и добра…