Проклятие весны
Шрифт:
Рейн медленно приблизилась к нему. Дарик опустил голову. Обнял её за плечи.
В плече Рейн вспыхнула острая боль, и она судорожно вздохнула. Дарик тут же отпустил её.
— Прости. — Отстранившись, он, будто наказывая себя, с силой потёр лицо. — Позволь мне позаботиться о твоей ране.
— С этим можно обождать, пока мы не уберёмся подальше отсюда.
Рейн жалела, что невольно вздохнула, напомнив о порезе. Дарик поцеловал бы её.
Она сидела, ожидая с замиранием сердца, однако он больше не делал попыток приблизиться к ней.
— Думаю, нам следует взять ещё один кристалл.
Она не хотела возлагать надежды на камень, от которого частично зависит их будущее. Тот может потеряться или разбиться.
Обернувшись, Дарик посмотрел на багровую стену. Его рот сжался.
— Мне это совсем не нравится.
— Ты достанешь кристалл, — настаивала Рейн. — Я уничтожу иллюзию.
Его брови сошлись на переносице, но он кивнул и принялся выкапывать другой камень.
— Жизнь была бы легче — и, возможно, безопаснее — если бы у меня хватило сил отказать тебе хоть в чём-либо.
Рейн промолчала. Дарик отлично справился с этой задачей, отказавшись поцеловать её в библиотеке.
Стоило Дарику вытащить камень и взять его в руку, как тот превратился в длинную извивающуюся змею с чёрной чешуёй.
Рейн подпрыгнула, отскочив назад. Она ожидала увидеть идентичного стража или, по крайней мере, кого-то красного. Змея ударила её, и Рейн быстро среагировала. Дыхание судорожно вырвалось от страха, когда она ударила рептилию наотмашь, чувствуя, как рука проходит прямо через то, что должно было быть твёрдыми клыками и треугольной головой. Иллюзия развеялась, а Дарик по-прежнему держал кровавый камень.
— Всемогущая Брэйлиан! — Она судорожно выдохнула, а потом дико расхохоталась. — И все равно это было жутко.
Ухмыльнувшись, Дарик убрал кристалл в сумку ко второму.
— Напомни мне никогда не злить тебя.
Рейн тихо фыркнула.
— Напомни солнцу не светить.
Его брови поползли на лоб, и на лице появилось игриво уязвлённое выражение.
— Значит, я каждый день тебя злю?
— Нет, — призналась она. — Большую часть времени ты — мой герой.
Дарик коснулся подбородка Рейн, приподняв лицо. Их глаза встретились, и у неё перехватило дыхание.
Он погладил её по щеке, и его глубокий голос окутал Капельку, даря утешение и убежище. Дом.
— Ты моя героиня сегодня и каждый день, Рейн. Ты видела сквозь первую иллюзию. Ты добыла столь необходимые нам кровавые камни.
Рейн пыталась сдержать непролитые жгучие слёзы. Если она потеряет Дарика из-за Астреи Найтхолл, её сердце разобьётся и зачахнет, как Леден.
Дарик опустил руку и повернулся к выходу.
— Давай скорее покинем это место.
Кивнув, Рейн направилась навстречу свету.
Глава 9
Дарик испытал облегчение, когда они добрались до лошадей. Перевалило далеко за полночь, и он сколько смог набрал воды из глубокого ручья у подножья Альдер, а Рейн лишь силой
Несмотря на темноту и раненое плечо Рейн, они по молчаливому сговору сели верхом и скакали, пока не оказались более чем в лиге от ведьмы и её криков. Найденный ими пустой заброшенный фермерский дом оказался неплохим убежищем. Во всяком случае, в нём имелось три стены и половина крыши.
— Завтра будет теплее, — предсказала Рейн, принюхиваясь.
— Сегодня всё ещё холодно. — Дарик накинул ей на плечи дополнительный плащ.
Они в нескольких часах езды от любого города или постоялого двора, иначе он бы постарался найти им лучший ночлег. Вот в чём особенность магов: по своей сути они таинственны, обычно неприятны и живут отшельниками во всеми забытой глуши.
Дарик доверял инстинктам Рейн, особенно в отношении погоды. Возможно, завтра поутру их встретит первый настоящий весенний день, если весну без дождей можно таковой назвать.
— Мне нужно обработать рану на твоём плече. — Дарик сожалел, что не смог сделать этого раньше. Он принёс из тёмного угла шаткий табурет для дойки и поставил его у костра. — Присядь.
Рейн не спешила выполнить его просьбу.
— Всё хорошо.
Дарик не стал спорить на сей счёт. Сделанного не воротишь.
— Пропитанная кровью туника прилипла к струпьям, и мне придётся срезать ткань. А теперь, садись.
Тонкие брови Рейн удивлённо поползли вверх.
— С каких это пор ты стал таким властным?
— Добродушие переоценивают, если в результате любимые умирают от инфекции, — спокойно заявил Дарик.
Рейн поджала губы, словно собираясь возразить, но потом отбросила в сторону оба плаща и села спиной к нему.
— Доволен.
«Разве я много о чём просил?»
— Не совсем.
Через мгновение Рейн вздохнула.
— Я тоже.
Грядущее вернулось к ним, точно саван, тёмный и тяжёлый, заслонив лунный свет. Дарику пришлось полагаться только на разведённый им огонь.
С помощью кинжала Дарик разрезал блузу на спине Рейн, а затем осторожно снял ткань с плеча. Изо всех сил стараясь не любоваться видом обнажённой спины, однако жемчужная кожа и тонкий изгиб позвоночника служили пьянящим напоминанием о том, что они одни, и она частично обнажена перед ним.
— Дарик? — он услышал неуверенность в её голосе.
— Да?
«Мучительная пытка — не прикасаться к ней», — пронеслось в его голове.
— Неужели всё так плохо? Тебе же не придётся накладывать швы?
Он откашлялся, прежде чем ответить:
— Нет. Мне просто нужно обработать рану.
— Тебя не знобит? — Она нахмурилась, глядя на него через своё невредимое плечо. — У тебя охрип голос. Надеюсь, ты часом не заболел.
— Поверь мне, — пробормотал он, осторожно вытаскивая последний клочок ткани из раны. — Мне чересчур жарко.